Михаил Грешнов - Учебный рейс

Павел и Виктор тоже глядели на Олимпийца, не решаясь войти.

- Олла арито са иф... - произнес Олимпиец.

Тотчас слова его были переведены на русский язык. Кто сделал перевод, осталось неясным: может быть, один из приборов, стоявших на столе, может быть, стены комнаты. Олимпиец сказал:

- Не надо ничего объяснять. Я знаю о вас все.

Друзья ожидали чего угодно, только не этих слов. Никто не ответил гиганту. Павел и Виктор продолжали стоять.

- Войдите и сядьте, - сказал Олимпиец.

Павел и Виктор вошли. Тотчас от стены отделилась скамья, услужливо подкатила к ним. Павел и Виктор сели, молча переглянулись.

- Можете снять гермошлемы.

Космонавты подняли смотровые пластины. Олимпиец все так же сидел в полуоборот к ним. Лицо его, освещенное ровным голубоватым светом, было старше лиц, виденных космонавтами в капсулах. "Капитан корабля", - решили они. Человек был мужествен, сложен могуче, с широким лбом, мягко очерченными губами. Портило лицо равнодушие, с каким он смотрел на пришельцев, будто это была не встреча в космосе, которой земляне ни разу не знали, а просто в гости к нему зашли знакомые, оторвали его от дела, и он не знает, что им сказать, они сами должны догадаться, что пришли не вовремя, и, наверно, было бы лучше, если бы не приходили совсем. Это сковывало землян. Надо было о чем-то говорить, спрашивать, а язык не поворачивался. Не такой им представлялась встреча с братом по разуму.

А может быть, Павел и Виктор ошибались? Может, Олимпиец в совершенстве владел чувствами, не выдает своего любопытства? Может быть, эти люди какой-то гранью отличаются от землян, к ним нельзя подходить с обычной земною меркой? Но тогда почему все обитатели корабля, кроме одного, спят? Почему этот не вышел навстречу землянам? Что за странный разговор начал он, будто знает о них все? Как он может все знать?..

Олимпиец словно угадал мысли землян.

- Все о вас и об экспедиции "Орбели" рассказал Мозг, - произнес он. Вы видели его в круглом зале.

- Но... как мог капитан Карцев сказать о нас такие слова? - спросил Виктор.

- Капитан жив, - сказал Олимпиец. - Экспедиция не погибла.

Это было удивительнее слов капитана, услышанных от туманного шара. У Павла и Виктора захватило дыхание.

- Мы совершаем учебный рейс, - продолжал Олимпиец, - далеко ушли на край Галактики. Из-за этого нарушилась координация времени. Надо было уравнять разницу - переместить градиент. Вы попали в зону перемещения. Когда спускались в подъемнике на Луне, вы потеряли сознание. Это был миг. Он переместил вас в будущее на четыре года...

- Значит, посадка корабля на Луне!.. - воскликнул Виктор, вспомнив космодром на спутнике Геи.

- "Орбели" искал вас, - пояснил Олимпиец.

- Где он теперь?

- Мы догоняем его, корабль прямо по курсу.

Разговор налаживался, космонавты почувствовали себя свободнее.

- Как вы узнали о нас? - спросил Павел.

- Мозг знает все. Он обнаружил вас на Луне.

- А как произошло это... перемещение?

- Все случилось по нашей вине. Перемещение производил Ило - третий по галерее. С этой работой он сталкивается впервые: все они, - Олимпиец кивнул головой на дверь, - практиканты, готовятся к галактическим навигациям. За экспериментом он не заметил предупреждения Мозга. Я исправляю его ошибку.

- Вы спасли нас?

- Это наш долг.

- Мы благодарим вас! - горячо сказал Виктор.

- Из-за этого мы отклонились от курса и от работы.

Кажется, это прозвучало укором. Видимо, люди неизвестной планеты не умели скрывать истину от других.

Наступила пауза. Чем она становилась дольше, тем неприятнее казалась землянам.

- Это ваш межзвездный корабль? - спросил Виктор первое, что пришло в голову. Вопрос был детским, но перед Олимпийцем земляне чувствовали себя растерянными и маленькими.

- Да, - ответил на вопрос Олимпиец. - Когда мы летим в неизвестную область, мы заключаем корабль в астероид, чтобы предохранить его от столкновений с метеоритами.

- На наших кораблях мы пользуемся радарами, - сказал Виктор.

- Мозг знает устройство ваших космических кораблей...

Олимпиец чисто человеческим жестом поднес руку ко рту и почти открыто пересилил себя, скрывая зевок. Одновременно Павел и Виктор почувствовали ответы на вопросы, которые еще не были ими высказаны, но уже зародились в мозгу. Это была безмолвная беседа с Олимпийцем, обмен мыслями в целях экономии времени, и такой разговор удивил их, как все на этом удивительном корабле. "Да, это я, - говорил Олимпиец, - догнал вашу "Лодку", чтобы приблизить ее скорость к скорости света и помочь вам догнать "Орбели". Я выходил, посадил ракету на астероид, мои следы вы увидели в лощине. Вы должны были прийти сюда и пришли. Я рассказал вам все о вашей судьбе и "Орбели". Что же вам еще надо?"

- Вы хотели бы побывать на Земле? - спросил Павел, нарушая безмолвный монолог Олимпийца.

- Нет, - четко произнес тот, и лицо его осталось неподвижным.

- Почему?

- У нас свой маршрут.

- Хотя бы из интереса! - настаивал Павел.

- Какого интереса? - спросил Олимпиец. - Цивилизаций, таких, как ваша, только на известном нам участке Пространства... - Он секунду помедлил, словно ожидая чего-то, - пятьдесят восемь тысяч, - сказал он, несомненно получив ответ откуда-то, может от Мозга.

- Этот участок велик? - спросил Виктор.

- Четыре миллиарда ваших световых лет.

- Вам известен наш световой год?..

- Все, что вы знаете, видели, пережили, - последовал ответ, проанализировано и записано Мозгом...

Беседа мельчала, все сводилось в ней к одному знаменателю. Павел и Виктор чувствовали себя дошкольниками перед профессором. Что-то рождало в них недовольство: то ли громадность всего и неспособность понять, что они видят на корабле, то ли преклонение Олимпийца перед Мозгом - машины, ими самими созданной. Земляне понимали гуманность этих людей, но не могли понять отсутствия у них интереса к Земле. Как-то само собой получилось, что их ничтожество до чрезвычайности было обнажено Олимпийцем. Или он не понимал этого или не считал нужным прикрыть свое величие и снизойти к землянам. Он был внимателен, но он был холоден, и это землянам не нравилось... Вдруг недовольство рождалось и у него? Это было возможно по психологическому закону подобия чувств разных по характеру собеседников.

"Надо кончать разговор", - подумали Виктор и Павел.

Олимпиец охотно откликнулся на их мысль.

- Вы пойдете тем же путем, - сказал он, - через зал и через туннель.

Виктор и Павел поднялись. Диван так же беззвучно отошел к стене.

- Через час, - напутствовал Олимпиец, - "Лодка" уйдет к "Орбели". Астероид уже в поле его радара.

Космонавты медлили. Неужели так и придется расстаться? Олимпиец неподвижно сидел на стуле.

- А если... - изменившимся голосом спросил Павел. - Мы что-нибудь сделаем не так?