Колин Гринлэнд - Вернуть изобилие

Он уставился на нее, как встревоженный спаниель.

— Так что я собираюсь ее запускать, — сказала она очень спокойно. — И когда я это сделаю, предупреждаю: я вылетаю сразу и не стану ждать никого из тех, кто потерялся.

Она подала сигнал роботу на пульте. Зажужжали реактивные отражатели.

— Я понимаю, — сказал Марко. — Я понимаю твои чувства. Поверь мне. Но этот парень, моя звезда, как ты сказала, мой партнер, да? Он где-то там, в лесу, и он ранен. То есть, я хочу сказать, мы думали, что он мертв. Он должен быть очень-очень тяжело ранен. По крайней мере.

— Замечательно, — отозвалась Табита. — Иди отсюда.

Марко распростер руки ладонями вверх повелительным жестом примирения.

— О'кей, — сказал он. — Всего пара вещей. Пара вещей, о которых ты должна знать. У меня не было времени объяснить тебе это.

— Только быстро, — свирепо приказала Табита.

— Ну, я знаю, у тебя создалось впечатление, что Гектор — член нашей группы. «Контрабанды». То есть, я хочу сказать, он им и был, конечно, был, только на самом деле он не был в труппе, если ты понимаешь, что я хочу сказать.

Табита со злостью повернулась к нему:

— Почему бы тебе не убраться куда подальше, Марко? Дай мне работать.

Он торопливо спросил:

— Что, так плохо?

— Я все еще смотрю.

— И как это выглядит, плохо?

— Да!

Похоже, до него, наконец, дошло, в какую беду они попали. Он оперся на корабль, тревожно оглядывая окрестности, по которым он только что бегал. У него был растерянный вид существа, загнанного в угол. Затем он обернулся и стал вертеться взад-вперед, словно в поисках места, куда бы убежать.

Бежать было некуда.

— Черт бы побрал! — он выбросил ногу и лягнул покрытое слизью шасси Элис.

Табита протянула левую руку и взяла его за локоть. Когда он повернулся и встал к ней лицом, она подняла правую ногу, уперлась подошвой своего ботинка в его живот и ударила со всей яростью, которая в ней накопилась.

Заорав от изумления. Марко потерял равновесие и упал навзничь на спину, растянувшись в грязи. Его вопль перешел в болезненный стон, когда он ударился головой в шлем, а твердые углы скафандра и жесткая рама оксигенатора впились ему в спину. Табита стояла над ним, пока он лихорадочно перебирал руками и локтями, и его тяжелые башмаки скользили, когда он пытался встать на ноги. Она не предложила подать ему руку, чтобы помочь подняться.

Марко рывком перевалился на бок, забрызгав их обоих грязью. Поднялся на колено. Его алый костюм был покрыт толстым слоем гнилой растительности и кирпично-красной слизи. Тыльной стороной перчатки он лихорадочно водил по своему визору, но только размазывал грязь.

Табита уже включала аудио. Она стояла, расставив ноги и растопырив пальцы:

— Не смей даже пальцем до меня дотрагиваться, Марко Метц, — рявкнула она прямо в его наушники. — И не вздумай даже пальцем дотронуться до моего корабля. Я не желаю, чтобы ты даже близко подходил ко мне. Можешь оставаться здесь и подыхать!

— Табита, извини, извини! Я не…

Барахтаясь, пытаясь найти опору под ногами, Марко потянулся, чтобы облокотиться на шасси. Табита прикрикнула на него и прыгнула вперед, словно намереваясь ударить его наотмашь по лицу тыльной стороной ладони.

Марко струсил:

— Хорошо! Хорошо! Дай мне подняться, черт возьми! Извини, я же сказал, извини! — Он посмотрел вниз, на свой перепачканный скафандр, в отчаянии всплеснул руками. — Я не хотел, я просто, я…

Табита отключила его. Она нарочито повернулась спиной к своей работе, снова нырнула под брюхо корабля и осторожно засунула голову в шлеме в отсек двигателя.

Марко нашел другой канал и заявил:

— Я хочу помочь.

— Ты не можешь.

— Я помогал раньше, мы все помогали. Я не хотел лягнуть твой корабль, я просто… это все так… ну, ты же знаешь. — Его голос стал мягким и интимным: — Табита. Ты же знаешь, что я чувствую.

— Убирайся к дьяволу, Марко, — отчеканила Табита.

— Я хочу доказать тебе, что мне очень жаль, — сказал он искренне и спокойно. — Я хочу помочь нам выбраться отсюда.

Табита Джут вынула голову из внутреннего отсека корабля. Указала на лес, вверх по градиенту сумрачного света:

— Иди помоги Саскии. Найди Могула. Когда ты вернешься, здесь для тебя найдется дело. — Она была непреклонна.

Марко ушел. Табита следила, как он скрылся в растительной преисподней. Она увидела его несколько минут спустя. Он пересекал высокий голый хребет, и его алый скафандр осторожно пробирался вверх среди немыслимых деревьев навстречу невероятному горизонту.

В полутора метрах над болотистой, пенистой почвой в странной гигантской колыбели для кошки, подвешенной между деревьями, висела «Элис Лиддел». Это заняло немного больше времени, чем ожидала Табита. На середине у них кончился трос, и им пришлось импровизировать с просмоленными сетями из лиан, а вскоре — просто с ползучими растениями, огромным количеством спутанных лиан.

Уровень был недостаточным. Корабль кренился, вес сместился, внешний импульсный двигатель левого борта с плеском упал на землю. Не было никакой возможности забраться под него и поднять. Табита уже потеряла в грязи один домкрат.

— Если бы можно было исправлять все нахмуренным лбом, — говаривал отец Табиты, — сейчас уже все было бы сделано. Она была сыта по горло этой проблемой подвешивания. Корабль был закреплен настолько, насколько это было возможно, а у нее были и другие дела.

Табита отправила роботов на борт делать уборку и выравнивать вмятины, а сама сражалась с разбитым синусовым протоновым генератором, пытаясь его байпасировать. Когда Марко и Близнецы не мешали, Табита могла лучше сосредоточиться. Работая, она старалась выманить мозг Элис из небытия. Она и бранилась и уговаривала. Рассказывала Элис истории.

Дождь ослабел и превратился в мягкую и мрачную морось.

Что бы там ни было сломано в отводах, это было так глубоко, что Табита не могла дотянуться туда своими инструментами. Наверное, матричные компрессорные усилители. Табита занималась матричными компрессорными усилителями только в мастерской, и занимало это чистых три дня. Здесь у нее не было мастерской. Не было у нее и трех дней. Скафандр Саскии был просто модной вещицей, у ее брата, по-видимому, тоже. Они были не предназначены для такого ада.

Снова вышла на связь Саския. Табита поговорила с ней:

— Саския, Марко с тобой? Он пошел тебя искать.

— Я его не видела, — отозвалась Саския. Едва различимый, ее голос все же выдавал смятение.

Может, он пошел искать фраска, подумала Табита. Ей было все равно, куда он отправился. Либо вернется, либо нет.

— Следи, может, он объявится, — сказала она.

Сидя под огромной цветной капустой, Табита обдумала ситуацию. Лучшее, на что она могла надеяться, — это то, что усилители не были полностью сорваны и «Шерненковы» все еще как-то контактировали с гироскопами. Тогда (если она сможет загерметизировать корабль и ничего больше не сломается), у них была какая-то надежда взлететь. (Если импульсные двигатели будут действовать. Если нет… но если они будут работать. Просто допустим). Они теоретически могли рассчитывать на взлет.