Мак Рейнольдс - Галактический орден доблести

— Я… Я думаю, что нет, — ответил он на предложение хозяйки, допивая остатки коньяка.

Она налила ему еще рюмку и предложила другой вариант:

— Может, мсье желает выбрать две или три девушки и… отдохнуть. Или вам нужно больше?

— Две или три? — недоуменно спросил он, выпив коньяк одним залпом, забыв, что подобный напиток заслуживает более утонченного обращения. — А что я буду делать сразу с двумя или тремя?

Очень светлая блондинка с необычайно пышным задом — предметом ее гордости, разразилась смехом и сказала с британским акцентом:

— Мы знаем кое-какие трюки.

Дон откашлялся.

Мадам неожиданно осенила какая-то идея, и она встала.

— Я, кажется, знаю, что может заинтриговать мсье. И, вероятно, только это.

Вид легкодоступных прелестей окружающих его женщин стал будоражить воображение Дона, и он с охотой отправился за ней.

По освещенной лестнице, затем по коридору, оформленном в викторианском стиле, она привела его в тускло освещенную спальню.

На кровати под старинным балдахином лежала совершенно обнаженная очаровательная брюнетка.

— Идею подсказал один ваш земляк, американец. Она основана на хорошо известном в ваших краях лимерике, который начинается так: Жил в Расине молодой парень …

— Я его слышал, — тут же отозвался Дон, отхлебнув приличный глоток из рюмки, которую он принес с собой. — Значит, это не настоящая девушка?

Хозяйка рассмеялась, довольная своей изобретательностью.

— Она искусственная. Губчатая резина, электровибраторы и так далее. Но годится для обычного, орального и даже анального секса. Вы не представляете, как она популярна среди наших клиентов. Спрос на нее не ослабевает. Некоторым уже ничего другого не надо.

Лицо Дона приобрело кислое выражение.

— Насколько я помню, последняя строчка там такая: Чертовски было трудно проделать все, как нужно .

— О нет. Ничего подобного, — поспешно заверила она. — Никаких трудностей.

Но это была еще только его первая ночь в Париже. Как и в Женеве, день и ночь сменяли друг друга и, наконец, вместе с непонятно откуда появившейся компанией он отправился в Северную Америку, обмывая по пути свое возвращение.

Лайнер, предназначенный для пассажиров из высших слоев общества, был оснащен всем, чем только возможно. В нем оказались даже спальни и ванные комнаты, но никто из веселящейся компании не думал спать или принимать ванну, да и полет был не слишком долгим.

Все попутчики имели более высокие звания, чем Матерс, тем не менее центром внимания был, конечно же, он. В большинстве своем эти люди служили в штабах, и лишь одному или двоим приходилось нести боевое дежурство в космосе, но никто из них никогда не видел краденов. Неудивительно, что своими рассказами Матерс поражал их воображение.

— Полковник Матерс, мне не приходилось слышать подробности вашего боя, — обратился к нему один адмирал. — Не могли бы вы описать все в деталях?

Матерс, который в последние дни редко выпускал из рук рюмку, отпил из нее и скромно произнес:

— Все произошло так быстро, что я не запомнил никаких подробностей.

Однако, адмирал настаивал:

— Последнее, что мы видели по видеозаписи, это то, как вы передали адмиралу о вашем решении атаковать и перевели затвор пушки в боевое положение. Затем вы отключили связь и телекамеры. Дальше съемку делал командор Третьей Оперативной группы Франко, он показал остов крейсера краденов и ваш корабль. Так не могли бы вы рассказать обо всем поподробнее?

— Хорошо… — начал Матерс. Все приумолкли и приготовились слушать, один наполнил свой стакан из бутылки.

— Я подлетел к нему быстро, решив подойти на минимальную дистанцию, так как считал, что в этом случае им будет труднее в меня попасть. Иногда я оказывался совсем рядом, в метре или двух от корпуса их корабля.

— Боже мой, — пробормотал один из слушателей.

— В свой первый заход я взрезал его лучом от носа до кормы. Потом я перевернулся, отошел назад и опять открыл огонь. Подозреваю, что это был самый молниеносный маневр в истории полетов одноместных кораблей-разведчиков.

— Они вас обстреливали? — нетерпеливо прервал его адмирал.

Остальные укоризненно посмотрели на адмирала. Дон взглянул на него и нахмурился, как бы пытаясь вспомнить детали:

— Вообще-то, я не знаю. Думаю, что да. Все происходило слишком быстро, и мне трудно вспомнить. Я вернулся на исходную позицию и вновь взрезал его от носа до кормы. У меня не было времени, чтобы убедиться в эффекте от моих действий, и я не очень-то верил, что моя маломощная пушка может причинить крейсеру существенный вред. Но так или иначе, я направил огонь в середину корабля и прошелся по всему диаметру несколько раз. Я… Я даже не знал, что к моменту подхода мониторов командора Франко иссяк весь запас энергии лучевой пушки.

Адмирал хрипло рассмеялся:

— Вы хотите сказать, что жгли их крейсер из обесточенной пушки?

Матерс тоже рассмеялся, хотя почувствовал растерянность.

— Да, сэр. Думаю, что так. По-моему, в тот момент я не очень-то хорошо соображал.

— Просто фантастический бой в военной истории, — поразился адмирал. — Это все равно, как если бы прогулочная лодка с пулеметом атаковала и потопила бы «Форрестол».

Дон вопросительно посмотрел на него.

— В старые времена, — объяснил ему адмирал, — был такой авианосец, самый крупный в те годы, когда у нас был военно-морской флот.

Они приземлились в аэропорту Октагона в Бост-Ваше и, расставшись большими друзьями, разъехались по своим делам.

Дон Матерс не хотел долго задерживаться в Бост-Ваше, собираясь посетить его только ради приличия, а затем продолжить празднование. Но он изменил свои намерения и вновь отдался буйству развлечений. На пассажирском лайнере он полетел в Центр-Сити, по-прежнему ощущая на себе внимание окружающих. Стюардессы не оставляли его ни на минуту, а капитан и штурман специально подходили к нему и жали руку. Наконец, по меньшей мере дюжина пассажиров получили автографы героя. Все это уже становилось привычным. Пытаясь прекратить свое затянувшееся празднование, в этом полете он выпил совсем немного, к тому же, ликер оказался самым заурядным пойлом, а Дон уже успел познать более изысканные напитки.

Сбежав от толпы, собравшейся в аэропорту Центр-Сити, он сел в автоматический ховеркарт и полетел к высотному зданию, где ютилась его квартирка.

Очутившись у себя дома, Матерс огляделся презрительно и изумленно. Его здесь не было две недели, но казалось, что прошли годы. Трудно поверить, что он жил в столь маленьком и пустом жилище. Он всегда его ненавидел, но раньше не было альтернативы, и надеяться было не на что.

Матерс поставил небольшой чемодан, привезенный им из Парижа. Он не взял с собой оттуда ни одежды, которую ему приносили, ни спиртного, захватив лишь бутылку прекрасного шотландского виски, присланную ему президентом Содружества Солнечной Системы.