Георгий Левин - Путь к трону

После длительных споров с матерью запас продуктов удалось уменьшить в четыре раза. Но и после этого, когда продукты уложили в рюкзак, поднять его было нелегко. Отец в этих спорах участия не принимал. У него, была своя проблема. Он был занят, тщательно обмотав газетами бутылку водки, завернул её в два куска байки и пристраивал в рюкзак. Объяснял в первую очередь жене:

— Дорога дело трудное. Сын может простудиться. Вот треснет пару стопок и мгновенно вылечится. Да и для контакта это вещь не заменимая. По себе знаю!

Виктор на опыт отца полагался и не сопротивлялся. Даже мать промолчала. Под этим предлогом нахождения общего языка с будущими сослуживцами отец положил в рюкзак и блок сигарет "Орбита". Сын не курил, но промолчал. Он шёл в новую жизнь, законов которой не знал. Поэтому принимал все советы отца. Наконец рюкзак был упакован и закрыт. Виктор попробовал его поднять и понял далеко с таким рюкзаком он не уйдёт. Мало того, что весил он прилично, это было полбеды. По своему объёму набитый плотно рюкзак мог служить для него хорошим укрытием, как для засады, так и от непогоды. Фигуру парня он закрывал полностью. Но спорить с родителями не стал, понимал, что это бесполезно.

Время поджимало, и он начал одеваться. Трикотажный спортивный костюм одел поверх майки и трусов. Далее шли свитер, брюки, две пары шерстяных носок, сапоги, старый бушлат и облезлая шапка. Сапоги, бушлат и шапка были подарены Николаем мужем сестры. Сапоги и бушлат остались у него от службы в армии. Вернулся он в них. Два года ходил в этом на работу, и год использовал как одежду для работы по хозяйству. Всё было на Виктора велико. Николай был ростом повыше, а объёмом был больше размера на три, размер обуви у него тоже был на 3 размера больше размера обуви Виктора. Эти трудности преодолели. Два шерстяных носка и газеты набитые в сапоги решили вопрос с обувью. Бушлат обернул тело, его закрепили ремнём. Виктор в зеркало на себя смотреть боялся. А со стороны он напоминал беспризорника двадцатых годов. В то время "бомжей", колоритных фигур наших дней, ещё не было. Вот и приходилось ориентироваться на фильмы и картинки о двадцатых годах и нищих времён царизма.

Виктор в своей одежде тем типажам дал бы и форы. Согласился он одеть, это старьё только после того, как все родственники мужского сословия, рассказали ему о себе. В таких обносках в армию они шли все. Причина была в том, что после прибытия в часть выдают форму, а всё в чём приехал, забирают. Поэтому хорошую одежду одевать жалко. Дома пригодиться.

Пришли дедушка и бабушка родители отца. Они хотели проводить внука. Родители тоже договорились на работе, что придут позже. Вот и собрались два поколения, проводить в жизнь представителя третьего поколения Божко.

Посидели на дорожку и отправились на остановку 16 троллейбуса.

Идти было не близко. Остановка находилась около больницы, где Виктор родился 19 лет и 4 месяца тому назад. Это было символично. В этой больнице он пришёл в наш мир, возле неё садился в троллейбус, начинавший его путь к новой жизни. Рюкзак пришлось нести Петру, сам вызвался. Он шёл, пыхтел, сопел и матерился, себе под нос:

— Совсем одурели! Камней натолкали в него…

Мать и бабушка, как положено всхлипывая, вытирали слёзы. Дедушка ушёл в воспоминания, как он уходил на фронт об этом громко рассказывал всем идущим провожать сына и внука. Доставались его воспоминания и прохожим проходившим мимо. Виктор думал совсем о других вещах и деда не слушал.

Часы с встроенным усилителем, нагрудный усилитель и пять кассет с кодовыми сигналами он взял. Экипировался добротно. Вот только как прокручивать кассеты? Где найти магнитофон? Об этом не подумал. И сейчас прикидывал варианты, искал решение возникшей проблемы.

Время было хорошее! 7.10 очень удобное для езды общественным транспортом. С Сырца, микрорайона, где проживали рабочие завода Артёма и других предприятий на работу ехали к 8.00. Остановка "25 больница" была второй, от конечной остановки троллейбусов 16 маршрута и троллейбус приходил к ней забитый основательно. В первый подошедший троллейбус решили не садиться, а ждать следующего. Наивно полагали, что он будет пустым. Подождали. Подошедший следующим троллейбус был забит ещё больше. Ждать дальше было рискованно, могли и опоздать. Переглянувшись, бросились на штурм. Первыми затолкали бабушку и мать, дальше помогли дедушке. Пётр влез под громкие маты пассажиров, таща рюкзак. Виктор зашёл свободно. Народ от него шарахался с удивительным энтузиазмом, прилагая титанические усилия держаться от парня как можно дальше. Причин было несколько. Во-первых, боялись испачкаться, во-вторых, боялись заразиться. По внешнему виду парень, как минимум полгода прожил в хлеву, не снимая одежды. Виктору единственному в троллейбусе пришлось держаться за поручни двумя руками. Остальной народ не держался, толпа была плотная. Так и доехали до остановки "Полтавская". Под облегчённый вздох толпы опасный парень вышёл. За ним в сопровождении матов вышёл Пётр с рюкзаком. Дедушку, бабушку и мать выпустили тоже, немного помяв и поругав. На остановке всё семейство постояло пару минут, поправили растрёпанную одежду, радуясь возможности дышать свободно, не ощущать на своих ногах чужих ног и не чувствовать давления чужих локтей в разные места своего тела. Один Виктор перемены не почувствовал. На остановке и в троллейбусе он стоял свободно. Вот и не мог ощутить счастья освобождения от объятий толпы.

Все пришли в себя, отдышались и пошли к воротам, ведущим во двор военкомата. Там уже толпился народ, призывники с родителями и родственниками. Отец, мать и дедушка встретили нескольких знакомых и завели разговоры. Бабушка тоже без дела не осталась, она нашла бабушек, и они оживлённо заговорили о болезнях своих и чужих. Виктор стоял один над своим рюкзаком. Стоявшие группками призывники рассматривали его, обсуждали, часто смеялись.

От одной группки отделился парень и направился к Виктору. Подошёл, остановился на расстоянии метра и задушевным голосом спросил:

— Скажи чучело! Если нужда придёт ты, как её справлять будешь? Раздеваться начнёшь сверху или снизу?

Он радостно рассмеялся, оглянулся на своих друзей. Те смеялись не менее душевно. Виктор обиделся. Через мгновение смех утих. Многие парни, их родители и родственники потанцевав на месте, наперегонки устремились к двери входа в здание военкомата. В дверях возникла небольшая давка. Успешно преодолев узкий проём, люди скрылись за входной дверью. Дальнейшие события остались, тайной для людей стоящих на улице. Они и не узнали о том, что к толпе народа устремившейся к туалетам присоединился и дежурный по военкомату. Но причина, побудившая его присоединиться к толпе, была несколько другой, чем причина ведущая толпу. В военкомате он служил уже 12 лет. О том, что призывники бегают в туалеты для распития спиртных напитков знал из личных наблюдений. Долг дежурного был пресечь это безобразие. Своим долгом пренебречь он не мог. Вот и метался от туалета к туалету, проклиная своё неудачное дежурство и свою лень. Что стоило открыть дверь в военкомат не в 6.00 часов утра, а без 5 минут 8? Военком всё равно приедет минут в 20 девятого! Вот прошляпил!