Дино Динаев - Мальчишник в зоне смерти

Они вошли внутрь. В баре никого не было. Один из столов был шикарно накрыт, мясо, копчености, лопающийся от спелости виноград, выпивка. Отдельно стояла трехлитровая бутыль лимонада. Кровь прилила к голове Андрея. Он понял, что над ним откровенно потешаются.

— Есть кто-нибудь? — спросил Кит.

Ему никто не ответил, Кит прокомментировал это в своем репертуаре:

— А сейчас они сверху с лестницы как…Но поесть мы успеем.

— Я ничего не хочу! — сразу отказался Андрей.

Кит сел и отгоняя обильные стада жирных мух, приступил к трапезе. Через некоторое время раздался новый звонок.

— Я вижу, вам понравилось угощение, — сказал Диего. — А теперь можно приступать к десерту.

Со скрипом приоткрылась дверь в подсобку. Они инстинктивно повернулись, и желудки их словно по команде сжались в спазме.

В подсобке находился Костыль. Он был повешен к потолку вдетым сквозь шею крюком. С живота до самого пола свешивались длинные неопрятные лохмотья, облепленные теми же мухами, что ползали потом по столу.

Кита рвало на всем протяжении, пока они бежали к машине.

— Что там? Что? — жадно спрашивал дядя Боря.

Когда зазвонил телефон, Рекунков не удержал его в руке и уронил на сиденье. Андрей поднял.

— Теперь ты понял, кто хозяин в городе? — спросил скрипучий голос.

— Понял, — с невольной дрожью в голосе ответил Андрей.

— Кто это? — вскинулся Ржавый. — Кто это, я спрашиваю?

Андрей инстинктивно выключил трубку, но она зазвонила опять. Больше никто из них не осмелился ответить. С этой минуты в их душах поселился страх, и такое было чувство, что навсегда.

Картазаев проснулся в дурном расположении духа. Он лежал на широкой кровати с неряшливо свешивающимися вниз простынями, стоящей в центре комнаты с широким окном. Окно было открыто, и на легком сквознячке билась занавеска. Застудить хотят, черти, недовольно подумал Картазаев.

— Томка, закрой окно! — рявкнул он.

Где я? Подумал он. Он ничего не помнил.

Картазаев встал, подмыкнул трусы, которые всегда носил посвободнее, и отправился путешествовать. Из своей комнаты он попал в круглый зал с лестницей наверх. В зале спал, испуская громкий храп и свист, пожилого вида товарищ. Рядом с бессильно упавшей рукой каталась на боку стеклянная емкость с остатками некоей пахучей жидкости. Картазаев заботливо поднял бутылочку. Прочитал название "Алгинский завод вин и коньяков" и оприходовал доселе уцелевшее содержимое. До настоящего коньяка напитку было дальше, чем черепахе до танка "Т-72",но вещь была забористая. Картазаев приложил ногу к стопе старика, но, к сожалению, размеры не сошлись, стало быть, штиблеты ему бы не подошли.

Картазаев поднялся наверх по скрипучей лестнице, надеясь найти хоть какую-то одежду. Зайдя в ближайшую комнату, он обнаружил диван, на котором, свернувшись в позу эмбриона, спал худой как жердь подросток. Впрочем, стоило ему открыть стенной шкаф, как подросток вскинулся, словно подкинутый пружиной.

— Что вам здесь надо? — в испуге спросил мальчик.

— Штаны! — с укором в голосе произнес Картазаев. — Где мы? Ты кто такой?

— Мы в Южном поселке. Я сын Лешего! — сказал мальчик с непонятным Картазаеву вызовом.

— Да хоть Кикиморы! Зовут тебя как?

Мальчик стушевался и представился, причем сделал это на тон ниже:

— Андрей.

Картазаев промолчал, но мальчик настойчиво допытался:

— А вас как зовут? Это некультурно, я же представился!

Картазаев хотел врезать ему по первое число, но цыплячья шея подростка и откровенный страх не дали ему, как следует распоясаться.

— Владимир Петрович, — буркнул он. — А кто вы все такие?

— А вы что ничего не помните?

— Тебя в упор не помню! — сказал он, все больше раздражаясь, и не замедлил поддеть. — Некультурно отвечать вопросом на вопрос.

— Извините, — покраснел мальчик. — Этот дом принадлежит людям Лешего.

— А Леший он как относится к Ржавому?

— Они враги!

— И то хлеб, — кивнул Картазаев.

Андрей подался к нему и сообщил великую тайну:

— Ржавый зверь. Он людей убивает и на крюки подвешивает, я знаю. Его все наши боятся. Дядя Боря уже второй день пьяный. Остальные разъехались. Тут никого кроме нас не осталось.

— Да, дисциплинка! — пожал плечами Картазаев. — Да не дрожи ты так!

— У меня отец в реанимации, его люди Ржавого подстрелили. А до этого убили обоих папиных братьев. И меня убьют! — в глазах мальчика блеснули слезки.

— У тебя есть выход! — посоветовал Картазаев. — Убей их первыми!

— Вы говорите страшные вещи, — осуждающе проговорил Андрей, Картазаев даже оставил свое занятие, связанное с встряхиванием шкафа и обернулся я к нему.

— А подыхать в четырнадцать лет не страшно? — спросил он.

— Мне пятнадцать, — поправил Андрей. — Я не хочу быть бандитом.

— Этого никто не хочет.

— А вы? — осторожно спросил Андрей.

— Что я?

— Вы тоже не хотите быть бандитом? Но вы же киллер.

Картазаев с треском захлопнул шкаф и подсел к мальчику. Тот опасливо отодвинулся.

— Цель оправдывает средства, слыхал?

— Я с этим не согласен. Я не хочу быть таким как вы. От меня люди и так шарахаются.

— Кто это от тебя шарахается?

— В нашем классе никто не хочет со мной дружить. Я всегда сижу один за партой. Вчера ко мне подсела новенькая, по ошибке, а на следующий день уже сбежала.

— Слушай, не грузи меня своими проблемами! — все больше раздражаясь, проговорил Картазаев. — Мне и так начальник…я хотел сказать, заказчик, всю печень проел!

— Да я не гружу!

— Нет, грузишь! Вот говоришь, никто не дружит. А сам ты умеешь дружить? У тебя бабы были?

— А при чем здесь это?

— При том! Новенькая с ним не сидит! Да девки за версту чуют, когда ты ни на что не способен.

— Она не такая! — выкрикнул Андрей.

— Вставай, поехали! — вскочил Картазаев.

— Никуда я не поеду.

— Еще как поедешь! — зло проговорил Картазаев. — Нюни тут развел. С бабами ему не везет!

Андрей хотел возразить, но Картазаев не дал ему слова сказать.

— Поехали со мной, и я сделаю из тебя настоящего мужика!

Андрею даже самому стало интересно. Вообще то, фигура Картазаева занимала его мысли с самого начала. И братва его уважала. Пока не разбежалась. В самом общении было что-то запретное. "Может, это то, что мне сейчас нужно?" — подумал Андрей. Чувствовать себя обиженным и трястись от страха ему уже приелось. Опять стали просыпаться и сонно ворочаться фамильные гены.

Более менее путную одежду найти так и не удалось. В гараже сыскалась лишь промасленная роба и старая рубаха. Когда Картазаев сел за руль джипа, то Андрей сказал:

— Вот от Кита достанется, если пятна останутся.

— Да плевать на Кита! Ты здесь главный или нет!

Они понеслись в сторону города, и Картазаев поинтересовался: