Дино Динаев - Мальчишник в зоне смерти

— Я ведь чего от отца ушел? — доверительно сообщил он. — Учиться хочу в университете. Не хочу быть бандитом.

— Законное желание, — сразу согласилась она. — Что касается папы, то он занимается математический геофизикой. На самом деле это очень сложно, но и интересно. Отец как-то пытался мне объяснить. Оказывается, что все процессы, происходящие на нашей матушке Земле, можно описать уравнениями из физики и математики. Например, извержение вулкана это пробой изоляции. Силу трения, действующую на все предметы, можно представить в виде электрического сопротивления. Понятно?

— Это все узкоспециально и, наверное, к реальной жизни отношения не имеет?

— Ошибаешься! Даже саму жизнь можно представить в виде формул. Рождение-синтез, смерть-распад на атомы.

— А бога можно представить в виде формул? — неожиданно спросил Андрей.

— Бога? А почему тебя это интересует? Ты верующий?

— Если существует Бог, становится неважным, веришь в него или нет. В том случае, если он существует.

— А он есть, по-твоему?

— Есть.

Она рассмеялась.

— Ну, ты и шутник!

Он потер лоб.

— Действительно, чего это я? — смущенно улыбнулся он, поняв, что едва не выдал себя с головой. — А сейчас твой отец зачем в Германию поехал?

— Там у него коллеги знакомые в местном университете. Подробностей не знаю, но он сказал, что поехал разбираться с крестами.

— С крестами? А что это?

— Я не знаю, — беззаботно сказала она. — Может он действительно хочет вывести формулу бога.

— Именно этого я и боюсь, — пробормотал Леший.

— Да я пошутила! — она засмеялась.

Ночью ее разбудил неясный шум. Накинув халат поверх пижамы, поднялась наверх к комнате гостя и осторожно приоткрыла дверь. Андрей метался на раскиданной кровати, выкрикивая бессвязные слова.

— Как мы вернемся? — спросил он несколько раз кряду, после чего речь его стала несвязной, он что-то говорил про животных, в частности про китов, потом очень ясно сказал. — Я не смогу, Вольд!

Девушка решила его успокоить так, как делал отец, когда она болела и у нее держалась высокая температура. Но едва ей стоило присесть на кровать и положить парню руку на лоб, как Леший вскочил, будто ужаленный и больно вывернул ей руку. У него оказали железные безжалостные руки.

— Ты чего? — даже испугалась она.

— Извини, дурной сон приснился.

Она поднялась, чтобы уйти, но Андрей придержал ее руку.

— Останься со мной. Мне это надо.

Она смутилась.

— Я не могу. Дело в том, что я решила до свадьбы…

— Я не об этом! — сказал он чересчур резко, но поправился, добавив мягче. — Обними меня.

— Если только это, — она легла за ним и почувствовала, что он дрожат как замерзший на улице котенок.

Вскоре он успокоился, согрелся и заснул.

Она спустилась вниз, взяла из холодильника пакет сока и подошла к окну. Ей показалось, что в гараже горит свет. Этого не могло быть, свет выключался автоматически, когда из него уходили, и зажигался опять, когда срабатывали датчики движения. Маша решила, что подвела хваленая техника, а так как считала себя решительной девушкой, то запахнула халат и вышла в сад.

На улице было прохладно. Небо усеяно крупными звездами. Она прошла по замершему саду и потрогала дверь в гараж. Та оказалась заперта. Девушка набрала код и распахнула дверь.

В гараже никого не было, но у стоящей машины горели фары. Девушка подошла и выключила их. Уже собиралась уйти, но вспыхнувшее любопытство не дало ей этого сделать. Она не могла просто так уйти, не глянув, что Андрей возил в своем странном прицепе. Не мог же там быть только один усилитель.

Девушка подошла и развязала полог. Тот неожиданно врезал ей точно плетью. Она даже вскрикнула.

Стоило ей потянуться к тенту, как по нему прошла рябь точно от ветра. Хотя в гараже не было даже сквозняка!

Снедаемая любопытством она собиралась предпринять новую попытку, когда со щелчками пришли в движение щетки стеклоомывателя. Они неряшливо болтались, грозя отвалиться совсем. Маше совсем не улыбалось оказаться виновницей поломки чужой машины, она оставила прицеп и побежала выключать щетки.

Она не видела, что стоило ей оставить в покое тент, как из-под него выползло нечто, отдаленно напоминающее мумифицированную руку, но было при этом длиннее на порядок, и аккуратно притворила брезент. Безвольно свисающие шнуры ожили и змеями сшивали края. Им хватило нескольких секунд, чтобы упаковать Череп словно куколку.

Девушка подлетела к кабине, но только для того, чтобы увидеть, что электрооборудование обесточено. Не успели щетки самостоятельно угомониться, как в гараже погас свет. Это никогда не происходило прежде, и было практически невозможно, потому что датчики многократно дублировались. Но это случилось. Стало темно, хоть глаз выколи.

Маша пошла на ощупь и сразу споткнулась. До этого ровный пол оказался покрыт буграми и пересекался некими узловатыми утолщениями. Она побежала, не разбирая дороги. Ей казалось, что ее норовят ухватить за ноги.

"Больше никогда сюда не приду ночью", — поклялась она. Ее словно услышали и сразу оставили в покое. Девушка неожиданно оказалась перед открытой дверью и выскочила наружу. Тщательно заперев дверь, она вернулась в дом. Но страх не отпускал ее и здесь, тогда она поднялась к Лешему и несмело прилегла с краю.

Чары Морфея развеяли былую робость. Остаток ночи она проспала у Андрея на груди, распустив венец золотистых локонов.

На следующее утро Амарал грубо растолкал Картазаева и Мошонкина. Полковник подумывал, не сунуть ли бандиту "клыка" в самодовольную физиономию, но отказался от намерений, увидев маячивших в дверях остальных "испанцев" во главе с самим Глюком.

— Вставайте, дармоеды! Надо отрабатывать свой ночлег! — завопил главарь.

Они потянулись на выход в толпе остальных постояльцев подвала. Водонос торопливо хромал впереди. Вокруг все толкались и пихались, норовя оказаться первыми на входе, однако хромой толкался ловчее всех и, лавируя между идущими, вскоре затерялся за многочисленными спинами.

— Не упускай хромого из виду! — крикнул Картазаев Мошонкину.

Тот молодецки крякнул и, прикрикивая на идущих, вбуравился в толпу. Спереди загалдели, но Василий знал свое дело туго. Кого вежливо оттирая, а кому и поддавая локтем, он быстро продвигался вперед. Обжатый со всех сторон, Картазаев положился на волю толпы и двигался вместе с ней. Когда, выбрался наружу, неподвижный мертвый воздух показался ему удивительно свежим после спертости атмосферы подвала. При условии, что биогазовую смесь, возникшую в подвале по итогам ночи, можно было назвать атмосферой.

Постояльцы строились в подобие строя, в котором временами было две шеренги, а иногда три и даже четыре. "Испанцы" стояли перед строем, принимая парад. Мошонкин оказался ближе к концу колонны, он крепко удерживал водоноса за правый рукав, и физиономия у последнего была кислая. Может быть, оттого, что левый рукав был оторван напрочь.