Дино Динаев - Мальчишник в зоне смерти

Он рывком повернул десантника на бок и стал катать его по бровке. Ноги и руки Мошонкина болтались как у куклы. Неожиданно он дернулся, исторгая целый фонтан изо рта.

— Ну вот, спас, — неодобрительно проговорила Тарантула, восставая из бассейна. — Придется мне вас обоих теперь кончать.

Картазаев покосился на нее. В недобрый час восстала девка.

В теле человека есть куча костей и суставов, чтобы разрушить которые требуются минимальные усилия. Когда полковник схлестнулся со старой девой, то буквально всю изломал. Был злой. Алмауз Кампыр вернулась и поволокла бесчувственную дочку за ногу.

— Не хотите жениться, так бы сразу и сказали, — попеняла она.

Очнувшийся Мошонкин указывал на дно бассейна. Оно было усыпано круглыми радужно переливающимися даже сквозь покрывавшую их грязь круглыми образованиями.

— Кукулькановы яйца! — восторженно воскликнул Мошонкин.

— Даже для него их несколько многовато, — заметил Картазаев.

Спрыгнув на дно, он взял одно из "яиц". Оно было упругим словно напряженный мускульный мешок. При встряхивании внутри что-то со стуком билось о стенки. И оно оказалось меченным, имея оттиск в виде буквы "Р".

— Опа, — понял вдруг Картазаев, сам не веря в удачу. — Мы ведь пресервы нашли.

Завернув футляр с когтем в тряпицу, Артур пошел обратно, минуя лес. Лесовики уже не старались скрыть своего присутствия. Треск сучьев стоял невообразимый. В чаще раздавалось многочисленное уханье лесовиков, которые были разочарованы, что он прошел мимо урочища.

Коробка с когтем дрогнула в руке так неожиданно, что он с трудом подавил в себе инстинктивное желание забросить ее подальше. Сквозь стенку футляра прорезался приглушенный материей голос, неестественно высокий, не женский и не детский. Такой мог принадлежать карлику пожилого возраста.

— Не оглядывайся! Пока ты не смотришь на них, они не опасны.

— Ты кто? — спросил Артур. — Почему ты хотел, чтоб я тебя взял себе?

— Я ключ, и я спасу тебя.

— Что я должен с тобой делать?

— Вставь меня в джойстик, и мы с тобой станем свободны как ветер. Тебе надо как можно быстрее уходить из города, потому что гулы уже вышли.

— Я Томку не брошу.

— Идиот. Ты что не понял, что Диего хочет отдать твои глаза Кукулькану? Вот упрямый. Похоже у нас противоположные цели. Я тебя хочу спасти, а ты себя хочешь погубить. Может быть, ты самодушегубец?

— Что это ты так обеспокоился обо мне?

— Жалко мне тебя. Хозяин дал тебе такие возможности. Мысли ты читал. Мог бы в лотерею миллионы выигрывать, а потом девок строем портить, а ты ударился в упадничество. А ведь молодой еще.

— Все ты врешь, потому что думаешь не обо мне, а о себе. Свою шкурку спасти хочешь. Боишься этих гулов до смерти, а меня хочешь использовать. Хватит, напользовались уже все. И в камере опускали, и Диего до смерти забивал. Теперь я буду делать то, что считаю нужным. Например, сейчас я посмотрю на лесовиков, и никто мне этого запретить не сможет.

Коготь только взвизгнул от страха, а он уже оглянулся. Артур и не предполагал, что лесовиков так много. В чаще на общем фоне зеленых листьев, словно прыщи, выделялись бесчисленные образования. Тут и там закрывались и открывались по-лошадиному крупные зеленые глаза. Увидев, что он оглянулся, все это стадо издало радостный кровожадный вопль.

— Беги! — закричал коготь. — Я погиб из-за тебя, так и знай!

Образования стали отпочковываться от леса и прыгать на землю. К замершему Артуру устремились покрытые листьями шары. Они катились по полю, оставляя след из павших листьев, покрытых зловонной слизью.

Артур опомнился и кинулся к пансионату, до которого оставалось метров двести. Лесовики двигались гораздо проворнее, и сразу отрезали беглеца от центрального входа. Артур кинулся к тыльной стороне здания, увидел, что это тупик, и бросился обратно, но лесовик уже заперли его в каменном мешке. Шары от предвкушения подпрыгивали на месте. Внутри интенсивно булькала жидкость, в которой, судя по всему, они готовились его переварить.

— Лезь в окно, идиот! — гаркнул коготь. — Да целое выбирай, чтоб можно было прикрыться!

Все повстречавшиеся окна как назло оказались расколочены, наконец, Артур увидел уцелевшее окно. Ему повезло, что оно оказалось незапертым и сразу поддалось, едва он толкнул его. Никогда не отличавшейся физической кондицией, Артур с трудом влез на подоконник, когда первый шар ударился прямо под ним.

Он торопливо спрыгнул на пол и едва захлопнул окно, как с той стороны в него влип цветок ядовито фиолетового цвета. Вскоре все стекло оказалось усыпано намертво присосавшимися цветами, не оставляя ни сантиметра свободного. Цветы не пропускали света, и сразу сделалось темно. Каждый выделял зеленый сок, предваряя сорвавшийся процесс пищеварения, и окно жирно заблестело.

Стекло опасно прогнулось от усиливающегося давления снаружи, и Артур поспешил уйти с опасного места. Коридор повернул несколько раз, каждый раз раздваивались, но Артур шел, словно по компасу. Он чуял, где находится Диего.

— Вынь меня из футляра, идиот, и спрячь под одеждой. Ты же не хочешь отдать меня паралитику? — прошипел коготь.

— Будешь обзываться, вернусь и брошу тебя лесовикам, — предупредил Артур.

— Не вздумай туда возвращаться, стекло уже не выдержало, и лесовики расползаются по корпусу, — предупредил коготь. — С кем я связался!

Артур вытащил палец и положил в носок. И вовремя. За ближайшим поворотом с тоскливыми лицами сидели Диего и Тамара. Увидев его, Тома радостно заулыбалась.

— Я боялась, что ты не вернешься. Было слышно, как дом рухнул. А пыль до неба взметнулась.

— Я спасся, а палец пропал, — как можно безразличнее пожал плечами Артур. — Завалило его.

— Врешь! — вскинулся Диего, его трясло от возмущения. — Ты намерен лично передать его Кукулькану. Ты хочешь услужить ему, а потом что-нибудь попросить взамен.

И он кинулся его обыскивать. Он делал это так дотошно, что неминуемо бы обнаружил коготь, если бы тот не стал дожидаться и не стал двигаться. Когда черед дошел до носков, тот уже словно гусеница полз по ноге. Он все время переползал с места на место. Когда Диего велел Артуру поднять руки и стал ощупывать корпус, то у Артура на руке оказалось шесть пальцев, и, несмотря на весь трагизм ситуации, он не смог сдержать улыбки.

— Ты надо мной смеешься! Потому что я урод? — Диего оттолкнул его и поднял автомат.

— Ты можешь повредить глаза Кукулькану, — предупредил Артур.

Это подействовало отрезвляюще, если так можно высказаться по отношению к человеку, который на глазах сходил с ума. Диего связал пленников сначала по отдельности, потом привязал друг к другу. Но ноги оставил свободными, чтобы они могли двигаться быстрее. В глазах его читалось открытое нетерпение.