Дино Динаев - Тотальная угроза

Он ожидал появления на пути кухни, но не встретил ничего подобного. Свин рассказывал, что еду никто не готовит, а все возят из Дворца. Как ни крути, все замыкалось на нем.

У Картазаева шевельнулось подобие совести. Его попутчики спали и видели, как бы попасть во Дворец. Дворец для них являлся воплощением сытой и размеренной жизни. Он тоже стремился во Дворец, но не для жизни, а совсем наоборот. Когда он достигнет Дворца, тот перестанет существовать. Для чего в чемоданчике лежала компакт-бомба мощностью в одну килотонну. Излучение в жестком спектре.

В этом месте его рассуждений ход, по которому он шел, закончился, уперевшись в еще одну филенку. Открыв ее, Картазаев очутился уже в основном коридоре, который вел непосредственно в бар, но сразу к Бедросу подходить не стал.

Оглядевшись, увидел в закутке за облезлым столом забулдыгу, с тоской взирающего на полупустую бутылку. Подсел к нему. То, что стол Мики пустует, он заметил сразу.

— Скучаешь? — спросил у забулдыги.

— А я не один, — оживился тот. — Я и Джимми Уокер.

— Брата младшего потерял, — пояснил Картазаев. — Не видел его? — и указал на пустующий столик.

Забулдыга, казалось, его не слышал.

— Джимми Уокер ушел, — грустно заметил он. — Может, ты сначала вернешь мне моего милого дружка, а я уж после расскажу про твоего любимого никому не нужного брата.

Картазаев ума не мог приложить, чем бы ему заплатить, пока не вспомнил хохотуна с его обоймой. Что ни говори, оружие здесь было в цене. Забулдыга расцвел при виде пары-тройки патронов, что Картазаев вынул из обоймы и выставил перед ним словно тактические ракеты остриями кверху.

— Твой брат ушел с дамой, — важно произнес забулдыга.

— Что за дама? — Картазаев уступил красноречивому взгляду и выставил еще один патрон.

— Ее зовут Брунгильда Оберхаузен. Соломенная вдовушка Сэма Оберхаузена. Не слышал про него? Странно. Он владел здесь всем, пока до него не добрались люди Вилория Гуса. Крупная женщина, — забулдыга показал руками довольно выдающиеся размеры. — Ненасытная в страсти.

— Где ее можно найти?

— Она в "Утопленнике" живет. Место здесь безопасное. Вилорий ей охрану выделил, да и крысолов сюда не сунется.

— Она что под арестом?

— Чудак. Это мы все под арестом, а она живет и наслаждается жизнью. Каждый вечер заявляется сюда, выбирает, кого пожелает, а потом трахается с ним до одури. Скажу тебе по секрету, — он поманил Картазаева поближе. — Как-нибудь она выберет меня. Думаю, если она предложит мне сотню пиастров, я соглашусь с ней побарахтаться.

Бедрос с понимающей глумливой улыбкой кивнул на неприметную дверь в углу бара. Мика направился к ней, но тут сидящий поблизости обрюзгший тип неожиданно схватил его за руку.

— Что здесь делает этот мелкий? Сколько стоит твоя задница, пацан? Я дам тебе пол-астра, если ты пойдешь со мной.

С невыразимым чувством собственного достоинства, Мика вынул из-за пазухи пистолет, показавшийся огромным в детской ручке и поднес его вплотную к носу мужика. По мере приближения ствола глаза забулдыги сходились все ближе, грозя в окончательном варианте слиться в точку.

— Не зли меня, крупный, замочу на хер! — предупредил Мика.

Выполнять угрозу не понадобилось. Дверь отворилась, и, занимая проем по всей ширине, показался телохранитель Брунгильды в хорошо сшитом костюме с галстуком. Он почти ласково взял руку пристающего к мальчику мужика и без видимого усилия ею же треснул его в нос.

— Премного благодарны, — прогнусавил мужичок, пытаясь унять небольшой брандспойт из разбитого носа.

— Пройдемте, сэр, — сказал здоровяк Мике. — Вас ждут.

Мику еще никто не называл сэром, и он приосанился.

Брунгильда Оберхаузен занимала просторную комнату ближе к центру подвала. Стены жилища уютно укутывали ковры, в середине расположилась пухлая кровать с балдахином. Брунгильда сидела у трюмо и наводила лоск.

Девушке могла не утруждаться. Все мужчины, способные на любовные подвиги хотя бы в собственных мечтах, делали одинаково вожделенную стойку при одном только появлении Брунгильды. Природная чувственность била в ней ключом. Ей исполнилось двадцать четыре года. Крашеная ослепительная блондинка. Рост почти под метр восемьдесят. Полные округлые ноги обольстительно обтянуты тонкими синими джинсами. Внутри белой тоже в натяжку блузки объемные почти стоячие груди.

Лицо приятное, гладкое. Небесной голубизны глаза. Кукла, а не женщина.

Когда девушка повернулась к подростку, демонстрируя в глубоком чувственном вырезе грудь практически до сосков, тот едва не задохнулся от мгновенно переполнившего его возбуждения.

Как часто бывает в подростковом возрасте, не понимая сути происходящих с ним процессов, он попытался скрыть истинные чувства за подчеркнутой грубостью.

— Звала? — спросил он.

— Как тебя зовут?

Он сказал.

— Присаживайся, — она указала место рядом с собой на софе.

Погружаясь в мягкий паралон и одуряющий запах дорогих духов, он поинтересовался:

— Чем от тебя так разит?

Красавица засмеялась, красиво откидывая голову. Ее смех не замедлил отозваться у Мики в паху.

— Это настоящий "Океан Вольда", — ответила она. — Один грамм стоит сто пиастров.

— Вас надули, мадам, — с видом знатока заметил Мика. — В "Дохляке" точно такие идут по пол-астра за ведро.

Она опять рассмеялась, запрокидывая голову, в результате чего груди ее еще больше натягивали кофточку, со всей наглядностью демонстрируя, что лифчика на них нет.

— У меня есть к тебе дело, Мика, — сказала Брунгильда, отсмеявшись. — Если мы уладим его, то ты получишь, как посредник скажем, полсотни астров.

— Нужно кого-нибудь замочить? — деловито поинтересовался Мика.

Красавица поморщилась.

— Речь не идет об убийстве, речь идет о любви.

— Ты хочешь, чтобы мы с тобой? — Мика не договорил.

Она потрепала его по голове и остудила его пыл:

— Нет, мой дорогой. Ты еще не встретил свою избранницу. Да и твою гаубицу не мешало бы для начала отрастить. Не обижайся.

— Да я не обижаюсь, — соврал Мика. — Ты еще не знаешь, от чего отказываешься.

— Ближе к делу. С вами сегодня была одна девушка. Черненькая такая.

— Калерия?

— Значит, ее зовут Калерия, — Брунгильда закатила глаза и еще раз просмаковала имя. — Я хочу ее.

— Ничего не выйдет, — с немалым удовольствием оборвал ее мечтания Мика. — Она еще ни с кем. Поняла? К тому же она в Санту влюблена.

— В какого Санту?

— Ты не знаешь Санту? Да его в "Дохляке" все знают.

— Это ж за какие подвиги?

— Да ты что? Это мировой парень. Ему человека завалить, что в носу поковыряться.

— Фу. Ты говоришь ужасные вещи, Мика.

— Пардон, мадам.

— И что же они тогда не любят друг друга?