Дино Динаев - Тотальная угроза

— Смотрите — знак! — крикнул Мика, указывая на близлежащий перекресток.

За время путешествия в Вольде Картазаев как-то привык, что ничего нигде не работает. Теперь он воочию убедился, что это не так.

На перекрестке горел красный сигнал светофора. Хотя с начала времени наблюдения прошло длительное время, он так ни разу не сменился.

— Почему красный? — спросил Картазаев.

— По качану, Придурок! — воскликнул Свин. — Будешь вопросы задавать или ехать?

Картазаев запоздало убедился, что все ждут только его, оставив ему место за рулем.

— Почему я? — нехотя спросил он, потому что никогда не любил шоферить.

— Дальше за рулем только водитель имеет право ехать, а то Обервальд не пропустит, — пояснил Свин.

На вопрос почему, он только пожал плечами.

— Нельзя и все тут. Не положено.

Кем положено? На кого?

Картазаев пожал плечами, забрался за руль. Подвигал рычагами и педалями, привыкая.

— Нет, Придурок, ты точно дождешься, что свет сменится! — не выдержал Свин.

Картазаев включил зажигание. Одновременно с заурчавшим мотором, машина рванула с места.

— Класс! — мальчишки зацокали языками от восторга, особенно Мика.

Картазаев выкрутил руль, но не резко, позволяя машине по пологой дуге вписаться в поворот на пандус, когда уже казалось, что они промахнутся, что опять таки вызвало бурю восторга. Хоть и не было особых причин для радости, он испытал подъем. Они не стояли, они ехали. До Дворца не более километра, его видно без бинокля.

Но вся его эйфория сошла на нет, когда Картазаев глянул в зеркало заднего вида. На Санте лица не было. Парень сидел бледный как смерть.

Похоже, его совсем не радовала перспектива оказаться рядом с Дворцом. У Картазаева возникло подозрение, не друг ли он разлюбезного отца Ардалиона. Не послушник ли монастыря?

Ведь Санту Картазаев совсем не знал. Почему его не тронул Ардалион? Может так статься, что это не Картазаев везет Санту, а он его.

Привезет, свяжет и сдаст епископу со всеми потрохами. Получит свои честно отработанные иудины тридцать серебряников и отбудет восвояси, правда не молитвы читать, а водку трескать и баб трахать.

А Картазаева препроводят в отдельную келью, не отягощенную окнами, зато с толстыми дверями. И сидеть там ему, судя по всему, долго.

Но с другой стороны, его могут и не мучить, а сразу шлепнут. Тоже обидно. Ведь он здесь для того, чтобы шлепнуть их. Причем всех.

Параллельно пусковой шахте в крышке чемодана установлен невысокий цилиндр — компактная нейтронная бомба мощностью чуть менее килотонны в тротиловом эквиваленте, излучение которой лежит в жестком спектре, способном уничтожить все живое в радиусе пяти километров. Чтобы превратить Дворец в пустыню вполне достаточно.

Никто не знал, что это даст, но попробовать они были должны.

Бивиа сказал:

— Карга там! Мне сердце вещует!

По идее ничто не могло помешать выполнению задуманного. Машина исправно катилась по шоссе, и им нужно было не более четверти часа, чтобы добраться до Дворца.

Такие мысли занимали голову Картазаева, безмятежно крутящего баранку.

Боже, как он был не прав!

Несмотря на наступившую тишину, в ушах еще некоторое время продолжал звучать надрывный визг тормозов. Прошло еще какое-то время, пока до Картазаева дошло, что мотор благополучно заглох, и что ногу с педали тормоза можно убрать.

Машина стояла в тупике. На расстоянии вытянутой руки возвышались ворота. В бетонной стене на грубо кованых петлях висели две металлические воротины, крашенные в коричневый цвет. Они имели метров пять в высоту, и были крашены крайне неаккуратно. Причем, судя по ширине получившихся полос, кисть была не менее пары метров в диаметре.

Самое интересное заключалось в том, что никто из сидящих в машине и понятия не имел, откуда взялись ворота. Секунду назад машина споро двигалась по абсолютно пустому и ровному, словно стрела шоссе, и вдруг прямо по курсу возникла неотвратимо надвигающаяся на них стена. Им не хватило буквально пустяка, чтобы влететь в нее.

— Кто-нибудь мне объяснит, что происходит? И откуда здесь взялись эти ворота? — спросил Картазаев.

Вместо ответа, Свин почему-то прошептал:

— Скорее назад! Пока нас не услышали.

Картазаев почему-то ему сразу поверил. Во всяком случае, он не стал спрашивать, кто бы их мог услышать, а завел двигатель, и врубил задний ход.

Развернуться он сразу не мог. Мало того, что они по чужой прихоти оказались в тупике, но вдобавок это оказался очень узкий тупик. Близкие стены едва не обдирали кузов машины.

Некоторое время они пятились по дну глубокого и узкого бетонного каньона. Серые стены тянулись кверху, на сколько хватало глаз.

— Папа, мне страшно! — всхлипнул Мика, и Калерия прижала его к себе, теперь они сидели рядом на заднем сидении, а место рядом с Картазаевым занимал Санта.

Они ехали недолго, и вскоре Картазаев был вынужден вновь испытать тормоза. Прямо за задним стеклом возвышались еще одни ворота, близнецы уже встреченных ими. Даже крашены были, похоже, одной кистью.

— А это одни ворота и есть, — буркнул Свин.

— И что это за хреновина? — спросил Картазаев.

— Это не хреновина. Это Обервальд.

Некоторое время в полной тишине все созерцали ворота.

— И что же нам теперь делать? — спросил Картазаев.

— Ехать, — пожал плечами Свин. — В Обервальде уже год как никто не живет. Авось прорвемся.

— Куда ехать?

— Сейчас ворота откроем и поедем.

— Так иди, открывай! — уже в нескрываемом раздражении воскликнул Картазаев.

Свин невозмутимо пожал плечами и выбрался из машины. Подойдя к расположенному рядом с воротами электрошкафу, он некоторое время провозился в нем.

— Свин был здесь. Приглядывайте за ним, — предупредил Санта.

Картазаев не успел уточнить, с какой целью необходимо приглядывать за этим парнем. То ли они должны были в случае опасности со всех ног следовать за толстяком, потому что тот знал дорогу. То ли, наоборот, в аналогичной ситуации стремглав удирать от него, потому что он сам и представлял эту самую опасность.

Завыли далекие сервомоторы, и старые воротины со страшным скрипом нехотя разлепились. Заржавелые колеса поволокло по давно не пользуемым рельсам, и створы поползли в стороны.

Между ними возник темный зев, который медленно расширялся, открывая вид на бетонную коробку.

Свин, казалось, не замечая охватившего всех поголовно волнения, шагнул внутрь, нашел рубильник и повернул его.

Под потолком вспыхнули взрывозащищенные лампы. Из зала дальше вглубь Обервальда тянулись два тоннеля, в которые тотчас побежали цепочки огней. Больше половины ламп, несмотря на всю защищенность, оказались повыбиты, и было довольно темно. А после улицы вообще было как в погребе.