Ольга Громыко - Умысел и домысел

Ольга ГРОМЫКО

Умысел и домысел

Повсюду, куда ни глянь, искрилось на солнце, полыхало холодным белым светом, проблескивало колючими лучиками зимнее царство льда и снега. Еловые лапки оторочила сосульчатая бахрома. Снег подернулся коркой наста, дорога обледенела, превратилась в сплошной каток, рай для ребятни и ад для всадников.

В лесу лошадь еще могла пройти, держась кромки снега вдоль заиндевевшей тропы, но, стоило мне выехать на опушку, как стало ясно, что сегодня мы со Смолкой окажемся единственными путешественниками на этом тракте. Начиная с опушки, дорога резко ныряла вниз, под горку и, урони я сапог, он беспрепятственно доскользил бы до колодезного журавля у самого въезда в деревню - то ли Прилуки, то ли Разлуки, то ли Разводы, я никак не могла запомнить ее название, хотя уже пару раз проезжала мимо. В мои планы не входило задерживаться тут и сегодня - я рассчитывала попасть в село Кружаны до наступления темноты, и пока что путешествие проходило без сучка и задоринки ярко светило солнце, ветра не было, туч тоже, легкий приятный морозец не усиливался, но и не спадал.

- Давай, Смолка. - Велела я, чуть касаясь острыми каблуками антрацитовых боков лошади.

Смолка всхрапнула и пошла вперед, скрипя по льду когтями. Я оглянулась. На льду позади нас оставались длинные заглубленные царапины в ореоле голубовато-белой крошки. Зад лошади подозрительно задрался вверх, Смолка припала на передние ноги, используя их как тормозные рычаги. Эх, зря я не спешилась перед спуском... это же все-таки не низкие сани, а довольно рослая и упитанная лошадь; хорошо, если у нее просто разъедутся ноги, а вдруг она завалится на бок, подмяв всадницу?

Обошлось, под горой, на высыпанной свежей песком дороге Смолка выровнялась, когти сомкнулись, приняв форму копыт. Никто не видел, как мы скользили по склону, никто не вышел нас встречать. Домишки бодро дымили трубами, куры, зябко поднимая лапы, бродили по снегу, выклевывая примерзшие крошки.

Оранчица - так называлась деревня, о чем вещала шильда на въезде. Хм... неудивительно, что я никак не могла ее запомнить. Возможно, корень слова был позаимствован из другого языка, в белорском я ничего подобного припомнить не могла. Мы успели проехать ее насквозь и выбраться за околицу, когда Смолка, а затем и я насторожили уши, пытаясь разобраться, откуда доносится крик, имеющий к нам непосредственное отношение.

- Госпожа чаровница! Эге-гей! Стойте! - Источником звука оказался паренек лет тринадцати, вылетевший из крайней избы в спадающих штанах, исподней рубахе и лаптях на босу ногу. - Погодите!

Я натянула поводья. Подождала, пока паренек поравняется со мной.

- Ну, что тебе?

- Помощь ваша срочно требуется! - Выпалил он, едва отдышавшись.

- А что случилось-то?

- У нас упырь завелся! - Гордо сообщил-похвастался мальчишка.

- И многих порвал?

- Троих, больше не успел! К нам рыцарь приехал! Он упыря убить пообещал!

- А я тогда причем?

- Так не убил!

- Пожалел? - Скептически фыркнула я.

- Да нет! Не сумел он упыря одолеть!

- Ага, поняла. Вы хотите, что бы я исцелила этого горе-упыребоя?

- Эге! И упыря тоже! - Подтвердил паренек, начиная клацать зубами от холода.

Я заинтересованно откинулась на заднюю луку седла, скрестила руки на груди.

- Что-что, а упырей мне исцелять не доводилось!

- Нет, только рыцаря, упыря убить!

- Серьезно он ранен?

- Нисколечки, госпожа, ни единой царапины!

- Не тараторь, давай по порядку, а то я уже совсем запуталась. Что с рыцарем - и что с упырем?

- Ну, упыри - они же на кладбищах водятся и по ночам из могил вылазят, так?

- Самое распространенное заблуждение. Продолжай.

- Так вот, рыцарь снарядился и пошел на кладбище ночевать, а ночью мороз ударил, он и замерз мало не досмерти. Утром мы с ребятами пошли посмотреть, значит, кто кого порешил, а его уж снегом занесло, только шишак с пером из сугроба виднеется...

Взрыв дикого хохота смутил паренька - он умолк и подозрительно пригляделся к согнувшейся пополам ведьме. Смолка неодобрительно фыркнула, оборачиваясь назад, чтобы проверить, все ли в порядке с хозяйкой.

- Откопали? - Поинтересовалась я, все еще подхихикивая.

- Откопали и салом с водкой растерли, только он, похоже, руки-ноги поморозил, пальцев не чувствует, как бы гниль горячечная не приключилась!

В Кружанах меня ждали неотложные дела, я должна была быть там не позже завтрашнего полудня, а лучше - утра. Я взглянула на солнце. Пожалуй, удастся выкроить часок-другой, день уже начал прибывать, стемнеет не скоро.

- Хорошо, веди. - Я спешилась, набросив повод на первый попавшийся колышек. Насколько я знала Смолку, помимо воли ее не удержал бы и столетний дуб, привязь лишь давала ей понять, что я ухожу ненадолго и следует ждать на месте.

Мальчишка развернулся и припустил обратно к избе. Я неторопливо пошла следом, пользуясь возможностью размять ноги.

* * *

Рыцарь и впрямь был очень плох. Пышущий жаром, как раскаленный уголь, он безостановочно блуждал лихорадочным, полубезумным взглядом по обшарпанной горнице. Пальцы рук и ног опухли и почернели под ногтями. Крайняя степень обморожения, чего и следовало ожидать.

Я без промедления приступила к целительству. К счастью, я совсем недавно обновила дорожный запас снадобий и среди них нашлись подходящие настойки. С помощью трав и магии мне худо-бедно удалось остановить воспаление и сбить жар. Конечно, рыцарь еще не скоро встанет на ноги и сожмет в руках меч, но ампутация ему уже не грозила. Оставив два флакончика на столе и приложив к ним рецепт, я сгребла в сумку остальные, приняла от хозяина условленный флавен за лечение и уже собиралась покинуть избу, как вдруг рыцарь открыл глаза.

- Что... что случилось? - Хрипло спросил он, осматриваясь по сторонам.

- Да ничего особенного. - Равнодушно ответила я, зашнуровывая сумку. Попытка взять упыря измором увенчалась гангреной, но благодаря мне у вас опять появились шансы положить его в честном бою, если, конечно, выберете для ночных бдений более теплое время года.

- А... это еще не самое плохое. - Больной с тяжелым вздохом откинулся на подушку.

- Хм. А что, с вашей точки зрения, может быть хуже? - Я аккуратно завинтила флакончик темного стекла, обмотала тряпицей и убрала в сумку.

- Навара в деревне. - Обречено выдохнул рыцарь. - Он все видел... Это конец... я погиб...

С этими словами больной погрузился в забытье, оставив меня наедине с двумя противоречивыми чувствами. Одним из них было страстное желание бежать из деревни куда глаза глядят, причем немедленно и пока хватит сил. Вторым была моя профессиональная гордость. Бежать? Мне, чародею 1-й категории? От Навары?! Позор!