Генри Каттнер - За земными вратами

— Не пытайтесь отсюда выбраться, — предупредил он. — Помните, за дверью — Фалви.

— Разбирайтесь сами, — сказал я.

Кориоул открыл дверь, впустив клубы ароматного пара, и небрежно бросил через конопатое плечо:

— Клиа — наш козырь. Посидите и подумайте, как ее привлечь на нашу сторону. Нам, знаете ли, придется поторопиться. Ангелы из Рая тоже могут превратиться в залежалый товар, если затянуть с этим делом. Иерарх планирует на днях отправить ее назад, в Нью-Йорк. — Кориоул шагнул в клубящийся туман.

— До скорого свидания, — сказал он и закрыл дверь. Щелкнул замок.

В голове у меня тоже что-то щелкнуло. Лорна на днях возвращается в Нью-Йорк. «Так, так, — подумал я, рассеянно глядя на погасший экран. — Значит, все мои усилия напрасны». Я понял, что происходило там, у машины, когда Лорна появилась перед жрецами, и старался вспомнить, о чем именно шел разговор. Лорна резко протестовала, а жрецы уговаривали ее. Зачем?

Я разделял отвращение Лорны к этой машине. Путешествие между мирами, похоже, неприятная процедура. Жрецы почему-то хотели добиться от Лорны добровольного согласия на нее. Они, вероятно, планировали большую публичную церемонию возвращения ангела в Рай. И если будет заметно, что Лорна не хочет возвращаться, то это может сильно испортить впечатление.

Но она все же возвращается. В таком случае, чего же я здесь жду? Мне надо добраться до Иерарха, уговорить его отправить меня вместе с ней, и все в порядке. Но так ли это просто?

Я почесал ухо и призадумался. Происходи все это в мелодраме, я бы кинулся очертя голову в приключения, которые мне уготовил мой кузен, ведь это сулило неограниченные возможности помахать шпагой, поездить на разгоряченных клячах и покричать во весь голос. Но я чувствовал, что не создан для подобных героических ролей.

Прежде всего, герой никогда не задумывается о собственной выгоде, собираясь свергнуть правительство. И откуда мне знать, что большинство жителей Малеско действительно хочет свержения правительства? Ведь я могу полагаться только на слова Кориоула.

Даже если бы я целиком доверился его словам, то все равно явно не дотягивал до героя. Рассказ Кориоула о дядюшке Джиме глубоко запал мне в душу. Я понял тогда, каковы настоящие герои, и убедился, что я не из той породы.

Прежде всего — нужно быть отчаянным. На эту роль скорее всего подойдет неудачник, человек, не сумевший приспособиться в обычной жизни. Но я не являюсь неудачником. Я молодой, подающий надежды актер шоу-бизнеса. В том мире у меня есть к чему возвратиться, если я смогу забрать с собой Лорну и снять с себя обвинения.

Я подумал о том карманнике на улице. Нормальный герой кинулся бы его защищать, не выясняя, в чем дело.

Нет, прежде чем соваться в малескианские дела, мне нужно все хорошенько обдумать и взвесить. Я решительно сказал себе: «Эдди, не надо романтизировать ситуацию. С дядюшкой Джимом произошла совсем другая история. Во-первых, он был прирожденным искателем приключений. Во-вторых, он знал, за что сражается: в Малеско у него были жена и сын. А для тебя все это — чужая игра».

Я налил себе чашку холодной бурды, которая недавно была горячим чаем, и, помешивая его, рассматривал, в какие узоры складывается осадок. В общем — гадал на кофейной гуще, пытаясь представить свое будущее.

Дверь щелкнула. Из клубов пара появилось озабоченное лицо Кориоула.

— Мне нужно пойти и выяснить, что произошло с Дио, — сказал он. — Может быть, этот дурак действительно его убил. Вы посидите здесь полчаса.

Это был не вопрос, но утверждение.

— Вы так думаете? — спросил я.

— О да. Я оставил человека присматривать за вами. В самом деле. Понимаю, что это звучит как блеф, но это далеко не так.

— На что вы рассчитываете, набросив мне петлю на шею? спросил я.

— О, у меня большие планы, — бодро заверил он. — Вы поможете мне избавиться от Иерарха.

— Конечно, конечно, — сказал я. — Ведь это так просто.

— По моим расчетам, — заявил Кориоул, — это не так уж сложно. Нашим ребятам это не под силу, но вы-то из Рая. Вы смогли бы добраться до него. Мы уже и преемника ему нашли одного из наших. Многие жрецы поддерживают нас. Если мы поторопимся, то Иерарх не сумеет нам помешать. Все будет в порядке. Вы нам поможете.

— Я думаю, что вы — сумасшедший, — сказал я. — Еще раз нет.

— Конечно же, да. Выше голову. Все не так страшно, как вам кажется. Народ с нами. Посидите здесь и посмотрите приятные картинки. Я зайду за вами через полчаса. Помните, за дверью человек с револьвером, так что делайте, что вам говорят.

Вместо слова «револьвер» он произнес малескианское слово, имеющее другое значение, но было ясно, что имеется в виду.

— До свидания, — сказал я и повернулся к Кориоулу спиной. Он хихикнул и щелкнул дверью. Я сел и уставился на пустой экран.

Некоторое время спустя я поднялся и, присев на корточки перед экраном, пошарил рукой за панелью управления, как это делал Кориоул. Там оказались гладкие штифты крепления. Я покрутил один из них, и через минуту он свалился мне в ладонь.

Просунув кончики пальцев под панель, я потянул ее на себя, и она беззвучно подалась — я едва успел подхватить ее, чтобы не упала. Я положил панель на стол и присел рядом, чтобы получше рассмотреть ее, еще не вполне осознавая, зачем я все это делаю.

«Духовенству, вероятно, тоже есть что сказать, — подумал я. — И прежде чем предпринимать какие-либо шаги, необходимо выслушать и противоположную сторону». Не бывает такого спора, где вся правда — на одной стороне. Мне с детства привили мысль о том, что если какой-либо народ терпит власть тиранов, то в конце концов именно это правительство его и устраивает. А если и не весь народ, то большинство. И я сказал себе: «А теперь, Эдди, разберись-ка с этой штуковиной».

На самом деле все было не так уж сложно, даже без знания того секрета, который Фалви передал главарю заговорщиков. Поскольку я знаком с «чудом» электричества, то обращался с малескианским аналогом телевизора весьма осторожно.

Я не специалист, но все же получил начальные знания по радиомонтажу, когда начинал работать в полулюбительских труппах. Кроме того, я был немного знаком с земным вариантом телевидения. Малескианский аналог, как я скоро убедился, не настолько отличался, чтобы не понять, что к чему.

Кориоул, несомненно, не знал, что он делает, выполняя монтаж чисто механически, не понимая сути дела. Каналы телевидения занимают полосу частот в 6000 килогерц, а радио — 10 килогерц. Таков нормальный диапазон частот. В Нью-Йорке, то есть в Раю, верхние частоты этого диапазона можно принимать с помощью адаптеров.

В данном аппарате был установлен такой адаптер. Кориоул просто переставлял контакты. Я проделал то же самое и поменял частоты, однако преуспел больше Кориоула, ведь он пропустил целую полосу высоких частот.