Александр Смотриков - НЛО: неисправности в системе

Я был поражен… Смею предполагать, что я был первым человеком, землянином, увидевшим своими глазами с расстояния в несколько тысяч километров кольца Сатурна, безжизненные песчаные поля Марса и вечный холод Плутона… Последним штрихом в путешествии было то, что мы несколько вылетели за пределы системы, и я увидел наше Солнце. С этого расстояния оно казалось очень маленьким, лишь можно было увидеть, что оно желтое, не определяя спектра. Может быть, это было случайно или нет, но мы отлетели на такое расстояние, что почему-то оказались рядом с американским спутником "Пионер- 11". Зная, что его запустили очень давно, я еще больше понял, как мы мало знаем и умеем. То расстояние, на которое земному спутнику понадобились годы, мы пролетели за несколько часов. Под впечатлением (это слабо сказано) я прошел в свою "зеленую" каюту. Мысли мои были хаотичны, поскольку я их практически не помню. Ребята-инопланетяне видно поняли, что меня надо оставить сейчас одного. Только на столе я заметил графин с непонятной жидкостью. Попробовав, я обнаружил, что она напоминает наши спиртосодержащие напитки. Да, ребята знали, что мне надо было в этот момент. Эффект был неплох: я практически успокоил нервную систему и решил отдохнуть. Через несколько часов в каюту зашел Кэп и пригласил на вечерний сеанс "DOOMа". Я согласился. К тому времени я уже не чувствовал себя беспомощным homo sapiens в просторах космоса. Мне хотелось вести бурную деятельность, делать глупости и тому подобные вещи. Да, надо было бы поблагодарить Кэпа за тот напиток, если конечно, дело в нем. Но так как развить бурную деятельность сейчас оказалось невозможным, то игра оказалась самым лучшим выходом эмоций. Я так разыгрался, что ни Лео, ни Рафу, ни Кэпу не удалось меня словить.

Возвращались мы по стационарной эллиптической орбите, что заняло несколько больше времени. Но мы никуда не спешили — программа делала свое дело медленно, но верно, а Лео послал домой сообщение о случившемся. Из Центра было получено сообщение о том, что спешить не надо, исправить повреждения и возвращаться на базу.

Теперь оставалось только ждать, но мы все-таки следили за действиями программы. Она имела такой алгоритм, что, работая на последнем уровне, восстанавливала потерянные цепочки данных в каждой области файловой системы. Мысль программы оказалась настолько удачной, что она не только восстанавливала данные, но автоматически распределяла их для оптимального доступа и делала вторую копию (эту дописку в программе сделал я, хотя Лео не понимал, зачем это нужно). По мнению Лео, такой программы не было раньше, поскольку подобные случаи с кораблями происходили крайне редко. Еще он добавил, что программу можно запатентовать у них в космическом агентстве, в Отделе чрезвычайных ситуаций. Мало того, Лео уже подсчитал возможную прибыль от реализации программы. Да, экономические законы везде одни. Как соавтору, мне полагалось пятьдесят процентов с прибыли, и я в шутливой форме заявил об этом. Но Лео и не думал шутить. Он вполне серьезно ответил, что по их законам, индивидуум другой цивилизации, оказавший помощь, имеет право и на сто процентов от прибыли. Я отказался от этого, сказав, что 50/50 — лучшее решение. Он серьезно на меня посмотрел и с уважением пожал мне руку, спросив при этом, в каком банке держать мои доходы, если дело выгорит. Он рекомендовал мне "Первый Галактический Банк". Я ответил, чтобы деньги были положены на "счет Земли", так как не знал, что я буду с ними делать и как я смогу их использовать. А нашей планете средства понадобятся, когда она станет полноправным членом Галактического сообщества. Да, в душе я все-таки альтруист.

В то время, как мы приблизились к Земле настолько, что отчетливо стали видны континенты, программа выполнила свою работу. В это время Лео показывал мне снимки нашей Галактики со стороны. Снимки были сделаны с расстояния в сто тысяч световых лет и полностью показывали красоту и величие Млечного Пути.

Дальше последовала обычная рутина по подготовке к отлету. Лео сказал, что для выполнения их миссии был направлен еще один корабль, так что им беспокоиться нечего. Хоть все данные были восстановлены, все-таки не было твердой уверенности в абсолютной правильности работы программы. После всех приготовлений была устроена небольшая пирушка, на которой были произнесены речи и преподнесены подарки. Речи сводились примерно к тому, что инопланетяне были рады и довольны сотрудничеством с представителем земной расы и так далее. Лео вручил мне мой ноутбук в качестве подарка. Неплохо.

— Я его немного модернизировал, так как ничего не смог придумать лучшее в знак благодарности. Надеюсь тебе это понравится.

Раф подарил мне фотографию нашей Галактики, Кэп изображение Млечного Пути, но нарисованное. Честно признаться, я и не думал, что меня так будут благодарить, ведь, по существу, я только помогал. Я поблагодарил их всех, сказав, что было бы неплохо еще раз полетать вместе с ними. На это Лео ответил:

— Если мы будем в этом районе, то обязательно залетим в гости. Понимаешь, мы подчиняемся некоторым законам и начальству, а использовать звездолет в личных целях — преступление. Так или иначе наше сотрудничество не останется только воспоминаниями, поверь.

После я прошел в свою каюту, где увидел земную одежду и свой кейс. Открыв его, я увидел мой старый добрый компьютер и решил проверить, чего такого с ним наворотил Лео. Наворотил — это мягко сказано. Система загружалась меньше секунды. Еще бы! Тактовая частота процессора составила тысячу триста мегагерц, оперативной памяти было аж четыре гигабайта, а емкость винчестера несколько тэрабайт. Лишь когда я, уже дома, разобрал компьютер, то увидел не обычную плату и винчестер, а небольшой диск из желтого металла, в центре которого помещался процессор…

Звездолет пришельцев перешел в нормальный пространственно-временной континуум, а меня в небольшой шлюпке отправили назад, на тоже место, откуда все и началось. Взглянув на часы, я обнаружил, что прошло только двадцать минут. Я посмотрел на звезды и вздохнул: рядом с Сириусом сияла новая звезда. Она померцала еще какое-то время, но вскоре растворилась в бесконечной черноте космоса.