Петр Стыпов - Гости с Миона

Правда, она иногда дурно пахла, но путники чувствовали себя счастливыми, что могут пить ее вволю.

Было утро, прохладное и ясное.

Асур шел впереди каравана и оглядывался вокруг, охваченный радостным удивлением. Потом остановился, сердце его учащенно забилось. Да, места эти были ему знакомы. Он поднялся на песчаный холм, приставил козырьком ладонь ко лбу и устремил взгляд на далекий горизонт, где желтые пески сходились с небом. Он не ошибся. Там, в сутках ходьбы отсюда, лежало на берегу моря его родное село. Однако караван направлялся в другую сторону, на север, к большому городу, о богатствах которого ходили легенды.

Однако город не привлекал к себе Асура. Он жаждал вновь увидеться с близкими, хотел хоть одним глазком взглянуть на свой дом, родные места, скалы, море…

Вечером Асур взял бурдюк с водой, кусок вяленого мяса и связку бананов. Когда караван расположился на ночлег, Асур осторожно пробрался между верблюдами и пополз по песку за ближайший бархан. Оказавшись вне поля зрения вооруженной охраны, он встал и быстро пошел в ту сторону, где по его предположениям находилось родное село.

Когда ему показалось, что он уже достаточно далеко от каравана, он остановился среди скал, которые потрескивали под холодным дыханием надвигающейся ночи.

Асур постелил циновку, которую захватил вместе с припасами, лег и сразу уснул. Его разбудило солнце. Он напился воды, поел немного мяса и встал, чтобы продолжить свой путь. В этот миг он увидел на одном из отдаленных холмов трех воинов на верблюдах. Прикрыв ладонью глаза от солнца, они внимательно осматривали пустыню.

Асур так испугался, что вместо того, чтобы лечь и притаиться, бросился бежать. Увидев бегущего, воины припустили за ним.

Он бежал быстрее серны, бросив всю поклажу. Ноги утопали в прохладном песке, и Асур скоро почувствовал, что выбивается из сил, ко он все еще не терял надежды уйти от преследователей. Впереди был каменистый склон, поросший колючим кустарником. Асур стал карабкаться по нему. Может быть, за этим холмом он найдет спасение?

Может быть, там есть оазис, заросли или овраги, где он спрячется и погоня проедет мимо.

Чуть не падая с ног от усталости, он поднялся на вершину и увидел огромную золотую башню, упиравшуюся острым концом в небо. Она так неожиданно возникла перед бедным невольником, была такая высокая и так сверкала на солнце, что он сразу же решил: «Это бог!» Только бог мог быть таким сияющим, величественным и грозным.

Добрым или злым был этот бог? Поможет ли он несчастному или же, как и другие боги, станет на сторону сильных, будет требовать покорности судьбе?

Все вокруг застыло в мертвой тишине. Ни птицы, ни зверя, ни растительности, ни даже ветерка. Только песок, свинцовое небо над головой да палящее солнце. Впереди, среди песков, стоял бог, устремившийся к небу, готовый вот-вот взлететь. Оглянувшись, Асур увидел, что пре следователи вовсю нахлестывают верблюдов. Тогда он протянул руки к божеству и, собрав последние силы, побежал к нему, крича:

— Спаси меня, спаси меня! Ты, каким бы ты ни был, добрым или злым! Спаси меня, и каждый год в этот день я буду приносить тебе жертву!

Асур бежал и кричал, срывая голос, простирая руки к божеству, а из глаз его лились слезы. Он задыхался, звал и молил о помощи… Но божество было далеко, а всадники, остановившиеся было на вершине холма при виде необыкновенной золотой башни снова пустились в погоню.

Тогда случилось чудо.

С башни слетела птица — огромная сверкающая птица с широко расправленными неподвижными крыльями.

Она злобно ревела, готовясь обрушить свою ярость на тех, кто нарушил ее спокойствие. Асур остановился, упал на колени и замер, примиряясь со своей судьбой.

Но птица пролетела мимо. Может, она не заметила его? Сейчас подъедут преследователи, начнут бить плетьми, топтать ногами… Асур ткнулся головой в песок, будто страус, и ждал — скорее бы все кончилось! Но топота не было слышно, рев птицы отдалился и заглох.

Асур с опаской оглянулся назад. Верблюды и трое всадников лежали на песке. Лежали и не шевелились. Точно мертвые! Может, прикидывались? Асур подождал. Нет, и преследователи и их верблюды были, действительно, мертвы… (Потом Асур узнал, что они просто уснули, чтобы проснуться через несколько часов). Птица села неподалеку от них. Теперь она молчала, спокойно лежа на песке. Вдруг из нее вышел человек. За спиной у него развернулись крылья, и он полетел. Асур впервые видел летящего человека. Вот он опустился на песок неподалеку от Асура и направился к нему. Крылатый человек был огромен, выше хижины, в которой родился Асур, выше даже самого большого верблюда. Он мог свободно достать рукой до вершины любой пальмы и приближался к нему гигантскими шагами. Асур видел странную серебристую одежду, облегавшую тело великана, прозрачный шар на его голове, наверху которого торчал длинный прямой рог, сверкавший на солнце золотом. Желтые, как пустыня, глаза смотрели на Асура. Великан был похож на человека, но за спиной у него трепетали крылья. Это, конечно, бог. Бог, принявший образ человека. Асур пал ниц и заплакал от благодарности к богу, спасшему его от преследователей, от страха перед ним.

Бог был добрым — Асур понял это. Но что ему нужно от несчастного раба? Догадаться было нетрудно. Он пришел за его душой. Наступил смертный час Асура. «Наверное, каждый человек вот так расстается со своей душой», — подумал Асур и приготовился отдать ее богу.

Пусть возьмет. Так будет даже лучше. Намучился он в этой земной жизни. Асур протянул руки к богу и заговорил — заговорил о том, что насытился рабской жизнью, что он с радостью готов лететь на небо с добрым богом…

Сказав все это, он закрыл глаза. Бог протянул руки, обнял его и полетел вместе с ним. Куда? Разумеется, на небо, где живут боги. Асур приоткрыл глаза и увидел пустыню и птицу, распростершую крылья. Бог вошел внутрь птицы. Асур дрожал в его громадных объятиях и казался по сравнению с ним беспомощным младенцем.

Все происшедшее было таким неожиданным, таким необыкновенным и страшным, что Асур потерял сознание…

Когда он очнулся, то увидел стоящих вокруг него бородатых гигантов. Сильные мужественные боги с большими круглыми глазами цвета апельсинов или солнечного заката. Много богов. Асур понимал, что ему не полагается разговаривать с ними, и он молчал. Один из богов склонился над ним и заговорил. Асур смотрел на него пораженный, чувствуя себя маленьким ничтожным червем. Бог говорил, и он, Асур, все понимал. Конечно, разве могут боги не знать языка своих рабов? Ведь рабы надеются на богов, молятся им в надежде, что заслужат счастье в загробной жизни. Правда, бог путал некоторые слова, другие произносил неправильно, но Асур все понял.