Евгений Гуляковский - Лабиринт миров

Странно было другое. Он не заметил на улицах никакого движения, словно все жители Белуг и в самом деле куда-то подевались.

Лосев надеялся, что к моменту его прилета они объявятся сами собой и ему вновь удастся вернуться к рыбалке. Но этого не произошло, и теперь приходилось глушить двигатель, натягивать на машину маскировочную сеть, проверять походное снаряжение – словом, делать всю ту неинтересную работу, которая всегда сопутствовала тревожному вызову по коду «проникновение».

Только минут через пятнадцать Лосев, проверив надежность работы индивидуального генератора защиты в своем рюкзаке, двинулся наконец к селу.

Генератор весил килограммов пятнадцать, и вместе с планетарным резервом и неприкосновенным запасом продуктов рюкзак был совершенно неподъемным.

Медленно продвигаясь по едва заметной лесной тропинке, Лосев думал о том, что скажет своим коллегам, когда вернется из отпуска. Слова приходили на ум слишком литературные и недостаточно язвительные. Но отточить и довести до совершенства самую первую фразу Лосеву так и не удалось, потому что на тропинке обнаружились предметы явно не лесного происхождения.

Это были большой белый узел и чайник. Предметы лежали по разные стороны от тропинки. Казалось, кто-то из деревенских оставил поклажу на тропинке и отошел в сторонку по какой-то нужде.

Лосев ждал минут пятнадцать – но никто так и не появился. Тогда он подошел к узлу, подобрал на тропинке подходящую ветку и, не прикасаясь к находке руками, развязал концы скатерти. Материя сразу же распласталась белым нелепым квадратом, обнажив свое содержимое. Здесь было кольцо колбасы, краюха хлеба, батарейный приемник, дедовские часы с кукушкой, меховые онучи и даже тоненькая пачка денег… Были еще золотая цепочка с крестиком и новые женские туфельки…

Содержимое узла не понравилось Лосеву. Впечатление складывалось такое, словно кто-то второпях схватил со стола скатерть и побросал на нее попавшиеся под руку наиболее ценные вещи…

Тот, кто оставил здесь этот узел, от чего-то спасался и куда-то очень спешил. Разве что лесной пожар мог заставить человека схватить самое ценное и наиболее необходимое в дороге, а потом опрометью броситься из дома… К тому же был еще и двухлитровый чайник, доверху наполненный водой… Зачем человеку в лесу, где на каждом шагу встречаются ручьи, брать из дома воду? В том, что в чайнике самая обыкновенная вода, подтвердил наручный анализатор.

И куда, собственно, подевался этот таинственный беглец? Лосев внимательно осмотрел тропинку вокруг узла. Недавно прошел дождь, земля еще оставалась влажной, и он хорошо видел следы одного человека.

По характерным вмятинам он сразу же понял, что человек бежал от деревни в сторону леса, но в том месте, где лежал узел, следы неожиданно обрывались, словно бежавший вдруг взлетел или растворился. Рядом не было ни одного звериного следа, вообще ничего…

Лосев совсем было собрался достать вифон и вызвать тревожную группу, когда в селе залаяли собаки. Лосеву не хотелось выглядеть посмешищем в лице товарищей по работе. Он числился в управлении всего второй год. К новичкам там всегда относились с особым, пристальным вниманием, и новичком он будет считаться еще года два, пока успешно не выполнит своего первого задания на внешних колониях Земли.

Дело было в том, что за всю службу Лосева тревожную группу вызывали всего два раза, и каждый раз вызовы оказывались ложными. Он вспомнил историю с Федоровым, которого отправили на остров Маврикий проверить сообщение о приземлившейся там тарелке. Федоров нашел тарелку и вызвал группу.

Впоследствии выяснилось, что ее макет построил местный шутник, и все газеты долго потешались над инспектором и радовались удачной шутке своего соотечественника.

В результате Федоров вынужден был уволиться из управления, хотя официально не получил даже взыскания.

Вспомнив эту историю, Лосев спрятал вифон подальше и медленно пошел к селу, оставив вещи из узла сиротливо лежать посреди тропинки. В конце концов, он не криминалист, и, по всей вероятности, здесь найдется дело для спецов, если и не из тревожной группы, то, по крайней мере, из службы внутренних расследований.

Он представлял, с каким удовольствием отправит дискету, испортившую ему отпуск, обратно ее авторам, и в этот момент в ветвях высокой густой ели, находившейся от тропинки, по которой он шел, метрах в двадцати, что-то мелькнуло.

Он увидел движение угловым зрением и мгновенно повернулся лицом к ели, выхватывая из кобуры бластер и до отказа поворачивая регулятор генератора защиты.

Генератор противно взвыл, словно протестуя против перегрузки. Лосев не шевелился, стараясь не смотреть прямо на то место, где только что заметил движение. Он не сомневался, что в глубине плотных колючих ветвей кто-то прятался. Знакомый холодок близкой опасности не оставлял в этом ни малейшего сомнения.

Прошла минута, другая. Казалось, лес вокруг него замер, ожидая развязки. Наконец, он увидел мелькнувшую между ветвями длинную белую тень. Теперь Лосев успел хорошо рассмотреть сидевшего в засаде хищника.

Это была рысь. Но не просто рысь – это была рысь-альбинос. Абсолютно белая метровая кошка…

И, если бы не ее предательский белый цвет, Лосев бы наверняка прошел под елью, где она сидела, не подозревая об опасности. Теперь же, сообразив, что засада не удалась, животное прыжком преодолело расстояние между деревьями и ушло в глубину леса.

Если рысь не может достать добычу одним броском, она, как правило, уходит и не повторяет атаки.

Лосев долго смотрел вслед исчезнувшему зверю, задумчиво теребя висевший на поясе футляр вифона. Он представил грустное лицо Павловского и его неизбежный вопрос:

– Какова вероятность встретить в этих местах дикую рысь?

Лосев не знал, какова именно подобная вероятность, но не сомневался в том, что она ничтожно мала.

– А какова вероятность встретить здесь рысь-альбиноса?

Это обстоятельство делало такую встречу практически невозможной.

– Так почему же вы не вызвали группу?

Дело было в том, что Лосев хорошо знал ответ на последний вопрос.

Он вступил на тропу, ведущую в неизвестность, и не желал ни с кем делить свое право первым пройти по этой тропе. Потом пусть здесь все разворошат спецы из тревожной группы, но сегодня он, Лосев, пройдет по этой тропе до конца.

То и дело останавливаясь и осматриваясь вокруг, Лосев медленно продвигался к околице. Километровый путь занял у него не меньше часа.

Заметив его, собака в ближайшем дворе залаяла вроде бы сильнее, но он сразу же уловил в ее лае Дружелюбные и даже жалобные нотки. Животное явно было голодно и радовалось появлению человека.