Иван Афанасьев - Астральные битвы Второй Мировой

Ян захохотал, довольный сказанным. Курт, сожалеюще взглянув на него, повернулся к Мирче.

— Ты задумывался, с чем явишься в высший мир, когда истекут твои земные дни?

Такие вот разговоры Франк с марта месяца вел постоянно. Ковач от душеспасительных бесед уклонялся, с ужасом убеждаясь, что старый учитель на глазах слабел и телом и умом. Они еще дважды выезжали: в Познань и Данциг, где кто-то обокрал картотеки гестапо. Елену на выезды не брали, Отто ездил в качестве пассажира, на тот случай, если поступит новое задание. Когда Мирча посетовал, что Курт слабеет, Отто непонимающе взглянул на него:

— Тебе что, его жалко? Брось. Он самый счастливый из нас. Его семья погибла, среди нас он единственный доброволец. Хотел бы он уйти, мог бы сделать это в любой момент.

Они сидели вдвоем в мерседесе, для них дела не нашлось, а водитель отошел по нужде. Отто прикурил одну сигарету от другой.

— Говоришь, недолго ему осталось жить? Так и мне недолго. Врачи говорят — полгода, восемь месяцев. Ты целитель, скажи: ошибаются?

— Боюсь, что нет. Я тоже помочь не в силах, прости, Отто.

— А лучше, чтобы ты смог. Мне все равно, я так и так умру. Но хоть моя семья не пострадает, да доктор Шульц им деньги перешлет. А что будет с остальными после моей смерти? Группа без ловца работать не сможет. Когда Штроуб из Мюнхена погиб, расстреляли всю группу.

— Не понимаю, какой в этом смысл, — пробормотал Мирча, — оставшимися сотрудниками можно было бы усилить другие группы. Нужны ведь разные специалисты, не только ловцы астрала. Зачем, например, нужно было везти меня из Румынии, нового, непроверенного человека?

Отто выбросил окурок в окошко, прямо под ноги подходящему водителю. Не стесняясь его присутствием, он продолжил:

— Возможно, Штроуба прикончил Ящер. Этот тип, он вроде тебя, сразу распознает астральные способности человека. Он не так хорошо маскируется, как Тополь, и ловцы его быстро обнаруживают. Ему много раз садились на хвост, даже стреляли в него не однажды. Но на расстоянии прямой видимости он распознает ловца и кончает с ним ментальным ударом. Все группы, которые выходили на него, он позже выследил и уничтожил. Это неизбежно, если в группе нет ловца. Но прежде чем приступить к ликвидации, он зондировал их мозги — вот это и причина превентивных мер, которые сейчас обязательно применяют к нам.

— Ты его никогда не обнаруживал?

Лысый ловец пошарил по карманам, нащупывая пачку сигарет. Засунув очередную сигарету в рот, прикурил.

— Я дважды брал его след. Первый раз он сел на поезд, а дорога была перекрыта, машины не смогли проехать. Я его потерял. Второй раз он находился в соседнем здании и вдруг исчез. Тебя или Елены тогда с нами не было, из здания один за другим выходили люди, а мы только и могли, что фотографировать их. Кроме меня, нас было трое, всего один пистолет, и — мы не знали, кто из них Ящер. Может, он так и не вышел из здания, или использовал другой выход.

Однажды Раунбах повез Ковача в Берлин. Ехали поездом, в сопровождении Шульца и лейтенанта-эсэсовца, подчиненного только администратору. Раунбах обосновал поездку необходимостью натаскать Ковача на распознавание астральных мастеров. Большинство мастеров рейха охраняли штаб Гиммлера, здание гестапо на Принц Альбрехтштрассе, имперскую канцелярию на Фоссштрассе. В Берлине Фриц отвел их в небольшое кафе, заказал скромную еду. Шульц прослушал заказ, не шевельнув ни единым мускулом лица.

Мирча заметил, как резко поднялось кровяное давление у администратора. Ирония ситуации заключалась в том, что Шульц с трудом терпел стряпню Дылды Фрица, и рассчитывал как следует полакомиться в столице. Но всеми деньгами группы распоряжался Раунбах, это были его личные деньги, и здесь Шульц ничего поделать не мог.

Прошло несколько часов, они позволили себе выпить по кружке пива, заказали сосисок, прежде чем Ковач заметил первого астрального мастера. В области затылка у него был не диск, как у лысого Отто, а древовидное образование, уходящее вниз вдоль позвоночника. Выглядел он как типичный служащий почтового ведомства, с обычной, совершенно непримечательной внешностью. Проходя вдоль столиков, он чуть задержал взгляд на Коваче и Раунбахе, сохраняя прежнюю безмятежность лица.

Астральный мастер сел за столик у стены, возле которого стоял всего один стул. К нему сразу подошел официант с подносом и принялся выгружать на стол тарелки. Спустя несколько минут вошел еще один мастер. Низенький худощавый мужчина с восточным, желтоватым лицом, в форме унтерштурмфюрера СС. Приостановившись у входа, он поклонился обернувшемуся к нему Раунбаху. Тот, привстав, приветствовал вошедшего наклоном головы.

У этого астрального мастера Ковач обнаружил мощный энергетический узел, занимающий почти весь мозг. Человек с восточным лицом сел за столик возле стены, у которого тоже стоял один стул. И его официант начал обслуживать немедленно, не дожидаясь получения заказа.

На штандартенфюрера СС Мирча внимания не обратил. Обычный человек, без скрытых способностей, хорошее здоровье. Проходя мимо их столика, тот обронил негромко:

— Подойди, поговорим.

Мирча огляделся, пытаясь понять, к кому относилось обращение. Шульц сидел, как оплеванный, медленно краснея. Сопровождающий его эсэсовец погрузился в блаженную негу, упиваясь возможностью прикоснуться к столичной жизни. Раунбах подмигнул Мирче, и, сделав суровое лицо, официальным голосом произнес:

— Запоминай, Мирча, что видишь. Тебе предстоит искать людей, у которых имеются те же способности, но они сами об этом могут не знать. Я сейчас вернусь.

Руководитель группы сел за столик штандартенфюрера, и Шульц с ненавистью посмотрел ему вслед. Эсэсовец наливался пивом, которое он брал за собственные деньги, Шульц сидел, ревниво разглядывая оживленно беседующего с высоким чином Фрица, Мирча внимательно осматривал входящих с пятнадцатиминутными интервалами астральных мастеров, которые, все как один, останавливали взгляд на нем. Некоторые из них здоровались с Раунбахом, другие просто задерживали на нем цепкий взгляд.

Астральные мастера садились поодиночке. Большинство было в гражданской одежде, те, чье лицо явно выдавало принадлежность к желтой расе, носили форму младших чинов СС. Шульц, воспринявший свое подчиненное положение в этой ситуации, как оскорбление, прокашлялся.

— Видишь, Ковач, офицера, с которым разговаривает Раунбах? Это Мартин Хойзель. Фриц раньше служил под его началом. Хойзель руководил работой нескольких сотен оккультистов, сейчас из них осталось три десятка. Сейчас господин Раунбах Хойзелю не подчиняется, оттого и разговаривает с ним так дружелюбно. Господин Раунбах имеет острое чутье на грядущие неприятности — он сам так говорит.