Иван Афанасьев - Дни без князя

Дверь не открыть, заклятия в полуоглушенном состоянии не снять. Отстреливаться от пришедших за ним служительниц? Но они наверняка его обездвижат, а он вряд ли сумеет противостоять женскому колдовству. Юрий вытащил из кармана свой камень, сжал его в руке. Руку, а за ней и всю правую половину тела как будто током пронизало. Кондрахин сжал зубы и терпел. Сознание прояснилось настолько, что он смог трезво обдумывать варианты своего поведения. Но слабость не проходила. Юрий с трудом встал, прислонился к стене и вспомнил умения, коими наделили его Просветленные, отправляя на первое задание. Среди них числилось и искусство проникать сквозь стены. Кирпич, он помнил, мог быть для него вполне преодолим.

Одежду, пистолет и камень придется бросить. Их через кирпичную стену не протащишь. Хотя нет. Юрий осторожно ощупал прутья решетки. Камень пройдет, да и пистолет тоже. Одежду просунуть через прутья решетки еще легче. Он поспешно разделся, пропихнул в окошко свое немногочисленное имущество и прислонился к правой от двери стене. Там, подсказывало ему чутье и неясное астральное восприятие, за двумя слоями кирпича находилась одна из комнат обширного подвала Корзинщика. Прислоняясь к стене и очищая сознание, землянин настраивался на астральное восприятие стены.

А в прояснившемся после контакта с камнем сознании крутились обычные мысли, рожденные здравым смыслом. "Если мое тело приобретет плотность, позволяющую двигаться сквозь кирпич, то что удержит меня на полу? Не провалюсь ли я в глубину земли безвозвратно? И если я проникаю сквозь стену, — настолько я невесом, — то чем я смогу оттолкнуться? Ведь толкаться от чего-то надо, чтобы двигаться вперед, а как я смогу толкнуться, если мое тело проникает сквозь опору?" Только со стороны кажется, что проходить сквозь стены просто. Юрий мгновенно сообразил, что обычный человеческий способ передвижения здесь не годится. Ведь и в воде человек не ходит, а плавает. Его разум подсказывал, что в толще кирпичной стены поплыть вряд ли удастся. Приходилось на ходу изобретать что-то новое.

Прислонившись к стене правой половиной тела, Юрий принялся настраивать астральный отпечаток для этой половины. Закрывая свое сознание, он расслаблял тело, перекачивая энергию из своего тела в стену. Ему припомнилась земная биология: так движется в земле дождевой червь, заглатывая с переднего конца землю, пропуская ее через кишечник и выбрасывая сзади. Ему предстояло совершить нечто подобное, только грубый физический материал стены при этом своего положения не менял. На некоторое время он лишь менял свои свойства, становясь смесью обожженной глины и человеческого тела. Уловив общий принцип и настроившись, Юрий отключил слух и зрение и начал проникновение сквозь стену.

Его рука полностью потеряла обычную чувствительность. Лишь восприятие астральных энергий подсказывало ее расположение. Юрий подрегулировал астральное зрение так, чтобы кирпичная стена представлялась темно-синим экраном, а его обычное тело — его левая половина — желто-оранжевым пульсирующим сгустком. Понемногу он добивался того, чтобы правая половина вначале позеленела, утратив пульсацию и раздавшись в стороны, а затем приобрела голубой оттенок. В первую очередь и легче всего это произошло с рукой. И сразу же Кондрахин заметил, как его рука медленно погружается в синий экран.

Сопротивление было не особо заметным, но правая рука чесалась — и чесалась не только там, где располагались кожные покровы. Чесалось по всей толще. Боли не было. Проникновение через стену сопровождалось ощущением холода, и — слабостью. Даже пройдя сквозь стену, кисть руки чесаться не перестала. А землянин, придав пальцам находящейся по ту сторону стены повышение плотности до зеленого уровня, смог ощутить ими твердость кирпичей.

Итак, он смог! Часть его тела находилась по ту сторону стены, а часть — в ее толще. Находящееся в стене тело мерзло, как в зимней проруби. Юрий принялся проталкивать сквозь стену правую ногу. Для этого ему пришлось углубиться в стену правым боком, и он мгновенно потерял способность дышать. Теперь следовало поспешить. Нога, как и туловище, проникали сквозь стену значительно хуже. Здесь не ограничивалось холодом и стремлением почесаться; сосуды реагировали острой болью, во внутренних органах что-то сверлило, жгло и перекатывалось.

Юрий одновременно уплотнял правые руку и ногу, уже находящиеся в соседнем помещении, разряжал левую половину тела и протягивал себя через два слоя кирпичей. Когда через стену пошла голова, астральное восприятие как бы прикрыло завесой дождя. Только все капли этого дождя летели строго горизонтально. Выдернув из стены обе левые конечности, Юрий чуть не потерял равновесие. Он смог, наконец, вздохнуть, но эта долгожданная возможность стоила ему резкой боли во всей грудной клетке. Еще несколько минут ушло на то, чтобы астральный образ всего тела принял приличествующие нормальному живому существу желто-оранжевые цвета.

У Кондрахина болело и чесалось все и везде. Он дышал, морщась от боли, он ощущал каждый толчок сердца, пропихивающего кровь по встревоженным сосудам, как удар плетью. Острой болью отдавались прикосновения босых ступней к полу. А он не мог сейчас подавить или снизить эти ощущения, потому что проверял состояние своего организма. И проверка показала — он не боец. Слабость, огромная потеря энергии, переохлаждение. Мозг не мог сосредоточиться настолько, чтобы нанести астральный удар. Да что там мозг: у него руки тряслись, и стоять прямо он не мог, опирался о стенку.

Так, по стеночке, завернул землянин за угол, подобрал и надел рубаху, надеясь согреться, поднял свой камень и пистолет Прежних. Ночное зрение действовало, и он выбрался из подвала ходом, ведущим к сараю на противоположной стороне улицы. Толкнул люк над лестницей, тихонько вылез, опустил замаскированный под присыпанное землей тележное колесо люк на место. Выбрался из-за кучи хлама, подошел к двери. Рядом на стенке висела одежда. Корзинщик, надо полагать, озаботился подготовкой возможного бегства. Сам он воспользоваться своими приготовлениями не смог. Возможно, именно в этот миг его уже настигала лютая смерть. Юрий мысленно поблагодарил Умада за предусмотрительность и снял с крючка плотную темную рубашку подмастерья. Обернутый вокруг головы длинный кусок материи и кожаные тапочки дополнили требуемый образ.

Кондрахину удалось беспрепятственно выйти на улицу и повернуть за угол. Услышав шаги за спиной, он простер свое внимание назад, не поворачивая головы, используя княжий дар. Ведмедь!

Напарник догонял его, не используя мысленной связи. Поравнявшись, он глянул в лицо Юрия: