Сергей Гунькин - Ночная бомбардировка Hью-Йорка

Со зла захотелось музыки, врубил по приемнику музыку - рок-н-ролл их забойный, и за набалдашник, что на веревке, со все силы - дерг! Дернул, как воду из сливного бочка в унитаз спустил, а Эмпайр-Стейт-Билдинг - старейший небоскреб Нью-Йорка вздрогнул, покачнулся и стал ниже этажей этак на двадцать. Верхние двадцать этажей, как корова языком у Билдинга слизала! "С землей Эмпайр сравнять надо!" - подумал в запале и зашел на второй круг. После пятого захода не выдержал Стейт и ушел под землю, а я дальше, вдоль Пятой авеню полетел, там столько всего замечательного - только усевай бомби. С Пятой авеню, развернувшись снова на юг, перелетел на Медисон авеню, побомбил там, попутно сбрасывая щедрой рукой бомбы на прилегающие к ней улицы. Вообще-то, бомбить Манхэттен было одно удовольствие, очень он уж удачно спланирован: вдоль, почти параллельно друг другу идут авеню, их перпендикулярно пересекают короткие стрит - геометрия проста, а как сразу видно, где бомбил, а где нет. Лишь Бродвей, извилистый, весь вкривь и вкось, нарушал этот стройный порядок, потому-то, наверное, и пострадал меньше всех прочих от моих выходок. Хотя нет, не из-за этого, если бы я задался такой целью - разбомбить Бродвей, я бы на нем камня на камне не оставил, просто он мне был симпатичен вольнодумством своим. Он как бы говорил всему остальному Манхэттену: "Ненавижу я ваши буржуйские порядки, и потому, как хочу, так и струюсь, а если не нравлюсь, пошли вы все к матери, плевать я на вас хотел!" Я сам точно такой же по жизни...

Когда я примерялся к одной из башен Всемирного торгового центра, в небе вдруг появились эфшестнадцатые, много, целая эскадрилья; я уже пол-Манхэттена снес, а они только явиться соизволили! Надо будет потом непременно в рапорте указать на никуда негодную боеготовность подразделений американских ВВС, пусть наши растяпы порадуются, не одни они такие. Окружили "Фалконы" меня в кольцо со всех сторон, крыльями машут - садиться что ли предлагают? А я по ним из зенитки... Но тут и началось, два "Фалкона" сразу подбил, а остальные, озверев, как стая стервятников на меня набросились. Завязался неравный воздушный бой. Им хорошо было - воюй себе на здоровье, и ни о чем не думай, а мне кроме этого еще одновременно Нью-Йорк бомбить приходилось - зачем был и прислан. Постепенно от Манхэттена бой сместился в район Южного Бронкса, разбомбил Бронкс, хотя там и бомбить было особо нечего - и так одни руины, а потому, долго там не задержавшись, повернул на Куинс - чуть наподдал неграм. Бомбил, отстреливался - ни секунды покоя, как белка в колесе, пот в три ручья; так жарко стало, что печку пришлось вырубить. Подбил еще два "Фалкона", три принял на корпус, а они все наседают и наседают, пули от брони еле успевают отскакивать. "Хорошо еще, что так, а вдруг бронебойными шарахнут? У меня же бомб еще полный кузов, где меня тогда искать?!" - с тревогой подумалось. Генерал Щекин что-то говорил про гравитационный отклонитель, но я его действия не наблюдал, судя по всему, не сработал гравитатор, а жаль, он бы мне ох как пригодился! Не доработали, как видно, его товарищи конструкторы, времени, наверное, не хватило. Да у нас что ни возьми - вечный аврал. Но все равно, наша техника ничуть не уступала американской, а по ряду параметров, даже превосходила ее. Взять, например, хотя бы такой простой узел, как тормоза, в это трудно поверить, но нет их у эфшестнадцатых! А у меня есть - и сразу же начинает сказываться мое превосходство. Предположим, заходит мне "Фалкон" в хвост или норовит подрезать сбоку - я сразу резко по тормозам, и он либо проскакивает, я его тогда из зенитки, либо, в лучшем случае, в меня врезается. Мне-то что, у меня броня, а он сразу в лепешку. Таким макаром немало я их посшибал. Я уже побеждать стал, когда в два часа три минуты по нью-йоркскому времени со стороны Джерси сити показались еще две эскадрильи вражеских истребителей. Как видно, уцелевшие "Фалконы" вызвали по рации подкрепление. "Эти точно с бронебойными идут, - догадался я, - вон ползут как медленно. Уходить надо!" Взмыл в поднебесье, "Фалконы" было за мной кинулись, но быстро отстали - предел высоты у них маловат оказался.

Попробовал бомбить Нью-Йорк из поднебесья, но как-то не очень, кучность слишком больша, а тут еще ракеты класса "земля-воздух" атаковать стали. И здесь меня достали янки чертовы! С ракетами старая тактика не срабатывала тормозишь, она вроде мимо проскакивает, но не успеешь оглянуться - опять в хвост заходит. "Придется в Ист-Ривер нырять, - решил я, - где наша не пропадала?" А самому все равно жутко. А вдруг, как и с гравитатором, преувеличивал генерал Щекин, может, под водой она вовсе и не может?! Впрочем, выбора у меня все равно не было, преследуемый целой ордой вражеских ракет, я круто спикировал вниз. Только и успел с тревогой подумать: "Ох, а глубока ль река Ист-Ривер?", да один мост машинально разбомбил, как уже очутился под водой. Нет, не преувеличивал генерал Щекин, может, может и под водой чудо-техника! Ну прямо как подводная лодка! И ракеты неприятельские отстали, видно, воды испугались, и тут наши мастера американских обскакали! Есть еще на земле русской кулибины!

Решил на время затаиться. Лег на дно, заглушил на всякий случай двигатель, а то кто знает, будут от его работы на поверхности воды пузыри или круги идти, приемник тоже выключил, притих. Пусть думают, что я повержен, что со мной все кончено, пусть успокоятся хоть немного, а то прямо кошмар какой-то - почти весь Нью-Йорк погрузился во тьму - некрасиво это, да и бомбить, ориентируясь на зарево пожарищ, тоже не так удобно. И мне передохнуть не мешает, в мыле весь, покурить, пивка генеральского выпить - заслужил, половину бомбового запаса еще не сбросил, а Нью-Йорк вон уже весь в руинах пылает. Насколько я выложился, можно было судить по тому, как нагрелось у меня в карманах пиво - до того горячо, что банку в руках было трудно держать. Пришлось охлаждать пиво в бомбомете, хорошо еще, что, несмотря на теплую погоду, вода в Ист-Ривере оказалась холодной, а то замучился бы ждать. Попил пивка, погрыз галеты, которыми воры побрезговали, осторожно выкурил две сигареты "Пегас", прикрывая огонек ладонями, чтобы не, дай бог, сверху не углядел кто. Кстати, пустые банки из-под пива и окурки я, как просил меня генерал Щекин, позже в Сентрал парке выбросил. Сорок минут прошли незаметно. Отдохнул и снова в бой. Только вот двигатель что-то долго не заводился, как видно, все же подмок, я уже было совсем отчаялся, но ничего, потом кое-как завел. С радости врубил на всю громкость музыку и на всех парах как выскочил!

Моего второго пришествия тут явно никто не ожидал. Кругом опять все светилось, да еще пуще прежнего - прожектора руины освещали, техники всякой строительной: подъемных кранов, экскаваторов, бульдозеров, самосвалов видимо не видимо откуда-то понаехало. Чудной народ эти американцы, ну прямо как муравьи - я их город еще и наполовину бомбить не кончил, а они его уже заново отстраивают! Сразу повернул на Бруклин, там уж я душу отвел на бреющем! Правую руку свело от напряжения - до того яростно и беспрестанно я дергал за набалдашник. Особенно тщательно прочесывал прибрежные районы, судя по названию, Брайтон Бич где-то здесь находился. Но и про другие места Бруклина тоже не забывал, а то кто его знает - вдруг название обманчиво, от этих бывших любой подлости можно ожидать ожидать. Похоже, что и Куинс опять зацепил, если так - простите негры. а вообще-то нет тут моей вины, на соседей пеняйте, негры. Очень уж, негры, они у вас шустрые, слиняли сюда по-хитрому, а теперь советы дают, как лучше капитализм строить. "Родину мы попрежнему любим!" - нагло заявляют. Брехня все это - тот, кто Родину любит, ее на благополучие никогда не разменяет. Сами вы, негры, виноваты не надо их было сюда пускать.