Аркадий Стругацкий - Шесть спичек (сборник)

Вот только Быков и Горбовский… Они вернутся, когда нас уже не будет, но я думаю, они не рассердятся на нас.

Маклаков сказал Ашмарину:

— Ты поедешь на остров Шумшу.

— Где это? — хмуро спросил Ашмарин.

— Северные Курилы. Летишь сегодня в двадцать тридцать. Грузопассажирским Новосибирск — Порт Провидения.

Механозародыши предполагалось опробовать в разнообразных условиях. Институт вел работу главным образом для межпланетников, поэтому тридцать исследовательских групп из сорока семи направлялись на Луну и на другие планеты. Остальные семнадцать должны были работать на Земле.

— Хорошо, — медленно проговорил Ашмарин.

Он надеялся, что ему все же дадут межпланетную группу, хотя бы лунную. Ему казалось, что у него много шансов, потому что он давно не чувствовал себя так хорошо, как последнее время. Он был в отличной форме и надеялся до последней минуты. Но Маклаков почему-то решил иначе, и нельзя даже поговорить с ним по-человечески, потому что в кабинете торчат какие-то незнакомые с постными физиономиями. «Вот как приходит старость», — подумал Ашмарин.

— Хорошо, — повторил он спокойно.

— Северокурильск уже знает, — сказал Маклаков. — Конкретно о месте испытаний договоришься в Байкове.

— Где это?

— На острове Шумшу. Административный центр Шумшу. — Маклаков сцепил пальцы и стал глядеть в окно. — Сермус тоже остается на Земле, — сказал он. — Он поедет в Сахару.

Ашмарин промолчал.

— Так вот, — сказал Маклаков, — я уже подобрал тебе помощников. У тебя будут двое помощников. Хорошие ребята.

— Новички?

— Они справятся, — быстро сказал Маклаков, — они хорошо подготовлены. Хорошие ребята, говорю тебе. Знают, что делать по любую сторону от мушки.

Незнакомые в кабинете почтительно улыбнулись. Маклаков продолжал:

— Один, между прочим, тоже был Десантником.

— Хорошо, — безразлично сказал Ашмарин. — У тебя все?

— Все. Можешь отправляться, желаю удачи. Твой груз и твои люди в сто шестнадцатой.

Ашмарин пошел к двери. Маклаков помедлил и бросил вдогонку:

— И возвращайся скорее, камрад. У меня есть для тебя интересная тема.

Ашмарин притворил за собой дверь и немного постоял. Потом он вспомнил, что лаборатория 116 находится пятью этажами ниже, и пошел к лифту. В лифте он встретил Тацудзо Мисима, плотного бритоголового японца в голубых очках. Мисима спросил:

— Ваша группа куда, Федор Семенович?

— Курилы, — ответил Ашмарин.

Мисима поморгал припухшими глазками, вынул носовой платок и принялся протирать очки. Ашмарин знал, что группа Мисима отправляется на Меркурий, на Горящее Плато. Мисима было двадцать восемь лет, и он еще не налетал своего первого миллиарда километров. Лифт остановился.

— Саёнара, Тацудзо, Ёросику, — сказал Ашмарин.

Мисима улыбнулся во весь рот.

— До свидания, Федор-сан…

В лаборатории 116 было светло и пусто. В углу справа стояло Яйцо — полированный шар в половину человеческого роста, в углу слева сидели два человека. Когда Ашмарин вошел, они встали. Ашмарин остановился, разглядывая их. Им было лет по двадцать пять, не больше. Один — высокий, светловолосый, с некрасивым красным лицом. Другой — пониже, смуглый красавец испанского типа, в замшевой курточке и тяжелых горных ботинках. Ашмарин сунул руки в карманы, привстал на цыпочки и снова опустился на пятки. «Новички», — подумал он. Неожиданно заныло в правом боку, там, где не хватало двух ребер.

— Здравствуйте, — сказал он. — Моя фамилия Ашмарин.

Смуглый показал белые зубы.

— Мы знаем, Федор Семенович. — Он перестал улыбаться и представился: — Кузьма Владимирович Сорочинский.

— Гальцев Виктор Сергеевич, — сказал светловолосый.

«Интересно, кто из них был Десантником, — подумал Ашмарин. — Наверное, этот, испанец Кузьма Сорочинский». Он спросил:

— Кто из вас был Десантником?

— Я, — ответил светловолосый Гальцев.

— И за что же вас? — спросил Ашмарин. — Если не секрет…

— Не секрет, — сказал Гальцев. — Дисциплина…

Он посмотрел Ашмарину прямо в глаза. У Гальцева были светло-голубые глаза в пушистых женских ресницах. Они как-то не шли к его грубому красному лицу.

— Да, — сказал Ашмарин, — Десантнику надлежит быть дисциплинированным. Любому человеку надлежит быть дисциплинированным. Впрочем… Что вы умеете, Гальцев?

— Я биолог. Специальность — нематоды.

— А-а… — протянул Ашмарин и повернулся к Сорочинскому: — А вы?

— Инженер-гастроном! — неожиданно громко отрапортовал Сорочинский, снова показывая белые зубы.

«Прелестно! — подумал Ашмарин. — Специалист по червям и кондитер. Недисциплинированный Десантник и замшевая курточка. Хорошие ребята!.. Особенно этот горе-Десантник. Черт бы побрал Маклакова!» Ашмарин представил себе, как Маклаков, придирчиво и тщательно отобрав из двух тысяч добровольцев составы межпланетных групп, посмотрел на часы, посмотрел на списки и сказал: «Группа Ашмарина. Курилы. Ашмарин человек деловой, опытный человек. Ему вполне достаточно троих. Даже двоих. Это же не на Меркурий, не на Горящее Плато. Дадим ему хотя бы вот этого Сорочинского и вот этого Гальцева. Тем более что Гальцев тоже был Десантником».

— Вы подготовлены к работе? — спросил Ашмарин.

— Да, — сказал Гальцев.

— Еще как, Федор Семенович! — добавил Сорочинский. — Обучены!

Ашмарин подошел к Яйцу и потрогал его прохладную полированную поверхность. Потом спросил:

— Вы знаете, что это такое?

Гальцев поднял глаза к потолку, подумал и произнес монотонным голосом:

— Эмбриомеханическое устройство «МЗ-8». Механозародыш, модель восьмая. Автономная саморазвивающаяся механическая система, объединяющая в себе программное управление «МХМ» — механохромосому Маклакова, систему воспринимающих и исполнительных органов, дигестальную систему и энергетическую систему. «МЗ-8» является эмбриомеханическим устройством, которое способно в любых условиях на любом сырье развертываться в любую конструкцию, заданную программой. «МЗ-8» предназначен…

— А вы? — обратился Ашмарин к Сорочинскому.

Сорочинский ответил, не задумываясь:

— Данный экземпляр «МЗ-8» предназначен для испытания в земных условиях. Программа стандартная, стандарт шестьдесят четыре: развитие зародыша в герметический жилой купол на шесть человек, с тамбуром и кислородным фильтром.