Скотт Вестерфельд - Красивая

— Нет. Нет прохода.

— Я не думал, что так будет, — признался Эндрю.

— Похоже, ты разочарован.

— Я надеялся, что ты покажешь мне, что там… дальше.

Тэлли нахмурилась.

— А я думала, что ты не поверил мне насчет того, что мир здесь не кончается.

Эндрю замотал головой и горячо возразил:

— Я тебе верю, Тэлли. То есть… Я верю не в то, что ты говорила про безвоздушное пространство и эту… как ее… гравитацию, а в то, что дальше что-то должно быть. Ведь есть же город, в котором ты живешь.

— Жила, — поправила его Тэлли и снова пощупала воздух в направлении невидимого барьера.

Покалывание сразу усилилось. Ощущение было такое, будто она отлежала руку. Тэлли сделала шаг назад и растерла пальцы. Она не знала, на каком техническом принципе основано действие этого барьера, но вероятно, долго испытывать его не стоит — это может пагубно отразиться на здоровье, сильно повредить нервную систему.

Куколки-амулеты висели на ветках и словно бы поддразнивали Тэлли, приплясывая на ветру. Итак, она безнадежно застряла здесь, в мире Эндрю.

Тэлли вспоминала все забавы и хитрости уродских дней — как она вылезала из окна интерната по ночам, как перебиралась на другой берег реки, как однажды обманом проникла на вечеринку в особняке Гарбо, где жил похорошевший Перис. Но она сомневалась, что здесь уродский опыт ей поможет. Как выяснилось из разговора с доктором Кейбл, в городе забавляться разными обманными фокусами можно было без особого труда. Там система безопасности была специально устроена так, чтобы стимулировать творческие наклонности уродцев, а вовсе не для того, чтобы измываться над их нервной системой.

А этот барьер был установлен для того, чтобы не подпускать опасных дикарей к городу, чтобы оберегать туристов и путешественников — кого угодно, кому бы взбрело в голову выбраться на лоно природы. Так что этих милых куколок не стоит и пытаться срезать походным ножом.

Размышляя об уродских шалостях, Тэлли вдруг вспомнила о том, что у нее в заднем кармане штанов лежит рогатка. Вряд ли с ее помощью получится обмануть «край света», но попытка, как говорится, не пытка…

Тэлли нашла на земле гладкий плоский камешек, зарядила им рогатку. Полоски кожи скрипнули, когда она потянула их к себе. Тэлли вы пустила камень, но промахнулась — он пролетел примерно в метре от ближайшей куклы.

— Похоже, я немного не в форме.

— Юная Кровь! — воскликнул Эндрю. — Мудро ли так поступать?

Она улыбнулась.

— Боишься, что я сломаю целый мир?

— В преданиях говорится, что боги поставили здесь эту преграду, чтобы обозначить границу забвения.

— Ну… Допустим. Но на самом деле это больше похоже на знак «Не влезай, убьет» или «Осторожно, руками не трогать». Это для того, чтобы вы сидели на своем месте. Поверь мне, мир очень велик. А куколки придуманы специально для того, чтобы вы об этом не узнали.

Эндрю отвел взгляд, и Тэлли подумала, что он снова начнет с ней спорить, но он опустился на колени, понял с земли камень размером с кулак, замахнулся, прицелился и швырнул. Тэлли с первого же мгновения броска поняла, что камень не пролетит мимо цели. Он угодил в ближайшую куклу, та завертелась, бечевка крепче обхватила ее шею, и кукла завертелась в обратную сторону.

— Храбрый поступок, — отметила Тэлли.

Эндрю пожал плечами.

— Я же сказал, Юная Кровь: я верю тебе. Может быть, на самом деле это не край света. Если так, я хочу посмотреть, что за ним.

— Молодчина.

Тэлли шагнула вперед и вытянула руку. Кончики ее пальцев чуть-чуть покалывало — видимо, остатки статического электричества скопились в воздухе. Снова возникло ощущение, будто по коже ползут муравьи. Она опустила руку. Ясно. Системе, придуманной для того, чтобы десятками лет работать под открытым небом, выдерживать град, дождь, нападение хищников и удары молний, вряд ли можно причинить серьезный вред, бросаясь камнями.

— Маленькие человечки все еще делают свое дело. — Тэлли растерла пальцы. — Не знаю, как можно преодолеть эту преграду, Эндрю. Но попытка была хорошая.

Эндрю смотрел на свою ладонь так, словно сам поражался: как это он осмелился бросить вызов богам, делу их рук.

— Мы пытаемся выбраться за край света. Странно, правда?

Тэлли рассмеялась.

— Добро пожаловать в мою жизнь. Но прости, что тебе пришлось проделать со мной такой долгий путь понапрасну.

— Не понапрасну, Тэлли. Ведь я видел.

Она пыталась понять по его лицу, о чем он думает, что означает это выражение озадаченности и пытливой задумчивости в его глазах, но на сей раз у нее ничего не вышло.

— Что видел? Как у меня нервы чуть не поджарились?

Он покачал головой.

— Нет. Как ты стреляешь из рогатки.

— Что-что?

— Когда я впервые пришел сюда еще мальчиком, я почувствовал, как маленькие человечки вползают внутрь меня, и мне захотелось убежать домой. — Он устремил на Тэлли непонимающий взгляд. — А ты подумала, что их можно убить камнем. Ты не знаешь того, что известно малым детям, но так уверенно говоришь о величине этой… планеты. Ты ведешь себя так, словно…

Он умолк. Ему явно не хватало слов.

— Словно вижу мир иначе?

— Да, — ответил Эндрю тихо и стал еще более задумчивым.

«Скорее всего, — подумала Тэлли, — ему раньше никогда не приходила в голову мысль о том, что люди могут по-разному воспринимать реальность. Вряд ли у лесных жителей остается много свободного времени для философских рассуждений и споров, ведь им нужно добывать себе пропитание, да еще и отражать нападения чужаков».

— Вот так бывает, — сказала она, — когда уходишь из резервации… то есть, когда делаешь шаг за край света. Кстати, я хотела спросить: ты уверен, что эти малютки висят повсюду, в какую бы сторону мы ни пошли?

Эндрю кивнул.

— Мой отец мне говорил: мир круглый, от края до края — семь дней пути. Этот край — самый близкий к нашей деревне. Но отец однажды обошел весь мир по кругу.

— Интересно. Как думаешь, он искал выход?

Эндрю сдвинул брови.

— Он такого не говорил.

— Что ж, думаю, он выхода не нашел. Но как же мне покинуть ваш мир и добраться до Ржавых руин?

Эндрю долго не отвечал, однако Тэлли видела, что он думает над ответом. Наконец он изрек:

— Ты должна дождаться следующего священного дня.

— Какого дня?

— Священного. Это когда сюда приходят боги. А они прилетают на аэромобилях.

— Вот как? — Тэлли горько вздохнула. — Даже не знаю, догадался ли ты уже, Эндрю, или еще нет, но я вообще-то тут находиться не должна. Если меня увидит кто-то из старших богов, мне конец.

Он рассмеялся.

— Ты думаешь, я болван, Тэлли Юная Кровь? Я хорошо слушал твой рассказ про высокую башню. И я понял, что тебя отвергли.

— Отвергли?

— Да, Юная Кровь. У тебя есть отметина. Знак.