Владимир Гусев - Укус технокрысы

Кому: Крепчалову Виталию Петровичу.

От: Полиномов Кокос Москва.

Сообщение: Несмотря на введение карантина, распространение вируса по сетям "ГиперЕвро" и "Глобалнет" остановить не удалось. Принимаю все возможные меры. Прошу рассмотреть возможность блокады названных сетей. Точка. Подпись: Полином.

"Референт" высвечивает надиктованный текст на дисплее. Прочитав его и убедившись, что ни одной ошибки не сделано, я поднимаю руку, чтобы, нажав на клавишу, отправить сообщение Крепчалову. Но, задержав руку в воздухе, как это делает пианист после особенно выразительного звука, роняю ее на колени.

А может, не надо? Неужели блокада - единственный выход?

Ладно. Сейчас вдохновлю на подвиг Гришу и еще раз все обдумаю. Как это делал Витек? Какие такие слова находил, что мы работали почти без отдыха по нескольку суток, порою в самом логове технокрысы, иногда даже рискуя жизнью?

- Ну что, Григорий Андреевич.,. Настала та минута, когда спасти компьютерные сети страны от катастрофы...

Мою вдохновенную речь прерывает сверчок срочного вызова. Реф держит в зубах неотправленное сообщение и не знает, как быть. Звоночек дилинькает, не переставая, до тех пор, пока я не произношу сакраментальное: "Слушаю. Полиномов".

- Паша, ты слышал? - вопит Воробьев.

- Что там у тебя? - недовольно спрашиваю я. Попробуй, вдохнови народ на подвиг, когда то телефон, то Референт, то еще кто-то... Отключить бы их все разом...

- Наш "Референт тоже удостоился чести!

- Какой чести? Говори яснее, у меня времени нет!

- В сети "Патруль" вирус, - огорошивает меня Воробьев. - Твой терминал что, занят? Можешь прийти, полюбоваться на моем.

Мы с Гришей вскакиваем одновременно, но у выхода я оказываюсь раньше.

Какой дурак придумал эти двойные двери...

На бегу ловлю Леночкин взгляд: призывный, застенчивый и встревоженный одновременно. У женщин есть удивительная способность: параллельно переживать то, что мы, мужчины, можем, только последовательно.

Рывком открываю двери кабинета напротив. Воробьев восседает на своей вертушке, скрестив на груди руки. За его спиной стоит Грибников и озадаченно мнет пухлый подбородок. Через мгновение я начинаю слышать голос нашего - одного на двоих со Славой - "Референта".

- Жизнь есть имя. Имя есть бессмертие. Мое имя - "Тригон". "Тригон" есть бессмертие.

Синтезированный голос замолкает. Воробьев, рявкнув: "Референт", запомни последнее сообщение!" - хищно нависает над клавиатурой. Прямо-таки Орлов, а не Воробьев.

- Есть! Попался, голубчик! - вопит он через несколько секунд. - В "коконе" , теперь никуда не денется!

- Забрось его прямо сейчас моим ребятам, - просит Гриша. - Пусть погоняют его на "Полигоне".

- С удовольствием! - улыбается Слава. - С превеликим!

Но я не разделяю его радости. Вирус обнаружен не где-нибудь, а.. .

- Насколько мне известно, сеть "Патруль" - закрытая и связывает только спецслужбы? - угадывает мое состояние Грибников.

- Вы неплохо осведомлены об организации работ в вашем Управлении, вежливо отвечаю я. Вообще-то на риторические вопросы отвечать не принято, но глупые вопросы под это правило не подпадают.

- Благодарю за комплимент, - реагирует на колкость Артурчик. - Но это значит, что технокрыса, по всей видимости, работает здесь же?

- Или в Управлении, - резонно замечает Слава.

- Ни в одном другом узле сети "Патруль", а тем более в нашем Управлении, не работают профессиональные технокрысы, - улыбается Грибников. - Так что с большой долей вероятности можно предположить, что преступник...

- Один из нас четверых, - заканчивает мысль Гриша. - Потому что, кроме нас четверых, доступа к сети "Патруль" в нашей фирме больше никто не имеет.

- Почему четверых? - возмущается Грибников. - Я в их число...

- В самом деле, почему четверых? - протестует и Слава. - Поскольку до вашего, господин инспектор, появления здесь в сети "Патруль" никаких вирусов не было, логично предположить... Паша, у тебя найдется пара наручников?

Артурчик напружинивается, мгновенно оценивает ситуацию, убеждается, что шансов против нас троих у него мало... и, наконец, улыбается:

- А что еще прикажете думать?

- Наш начальник в таких случаях приказывает то же самое: думать! Просто: думать!- кивает на меня Гриша.

Я, снисходительной улыбкой подтвердив полезность только что данного совета, обращаюсь к его автору;

- Ну что, Григорий Андреевич, гора пришла к Магомету. На тебя смотрит вся Европа.

- Почему - Европа? - обижается Гриша. - Весь мир! Вирус, успешно размножающийся в режиме "карантин", - это вам не "гарем" и даже не "ведьма", оказавшаяся на самом деле артегомом. Так что попрошу мои будущие заслуги не преуменьшать!

Черенков величественно задирает голову. Даже Грибников смотрит на него с уважением. Интересно, кто из них двоих нахальнее? Надо бы осадить слегка Гришу, но ничего остроумного в голову не приходит. Пусть живет.

Вернувшись в кабинет, я еще раз перечитываю свой рапорт, мерцающий на дисплее. Блокада... Режим, ни разу ни в одной сети еще не применявшийся. Все связи между узлами прерываются, обмен информацией прекращается, и могучая компьютерная сеть превращается в россыпь дорогих, но малоэффективных игрушек. Задерганные диспетчеры аэропортов, вокзалов и энергосетей, неизбежные ошибки, затем аварии... Резкое уменьшение количества рейсов, строгая экономия энергии... Парррам-парррам-парррам. Блокада.

А за невыполнение инструкции - суд.

Я решительно поднимаю руку на клавиатурой. Пускай у Витька голова болит.

Оглушительно звонит белый телефон.

- Что там у тебя стряслось? - спокойно спрашивает Витёк. Референтов моих переполошил, от дел оторвал... Сам разобраться не можешь?

- Во всех моих компьютерных сетях, включая служебную "Патруль", обнаружено явление, которое может быть интерпретировано как вирус.

- Так вирус это или не вирус? - сердится Витёк. Видно, в сетях "Невод" и "Звезда" дела тоже никудышние, вот Крепчалов и нервничает.

- Пока не знаю. Карантин на него не действует. По инструкции нужно вводить блокаду.

- Что, и ничего нельзя сделать?

- Можно. Нарушить инструкцию и не вводить блокаду,

- Что предлагаешь ты?

- Это и предлагаю.

- Не только это, - усмехается Виталий Петрович. - И даже не столько это. Ты хочешь, чтобы я взял на себя ответственность.

- Только вы это и можете сделать, в соответствии с Положением.

- И я сделаю это, не сомневайся, - орет Витёк в телефон так, что мне приходится отвести от уха трубку. - Как только получу твое представление в виде документа, естественно - так и одобрю введение блокады. Но вся полнота ответственности за это безобразие будет лежать на Корпорации "Кокос", и в первую очередь на Генеральном директоре. Позиция ясна?