Владимир Гусев - Укус технокрысы

Просыпаюсь я в двадцать два ноль-ноль, по первому же "ку-ка-реку" моего "петушка". Просыпаюсь бодрым и заряженным энергией, как если бы за окном был не дождливый осенний вечер, а солнечное летнее утро. Тщательно разминаю все мышцы, пляшу перед зеркалом, делая молниеносные выпады и стараясь от них же защититься. Сделать это, конечно, невозможно, но ничто так не продвигает вперед по какому бы то ни было пути, как попытки достичь невозможного.

На стук в Гришин "полулюкс" никто не отзывается. Спит уже, наверное. Молодец. Ведет здоровый образ жизни. Да и что ему еще остается при таком телосложении и с такой лысиной? Борода, правда отвлекает от нее внимание, но ненадолго.

На улице дождь - мелкий, холодный и тоскливый. Прежде, чем с парашютным хлопком надо мною раскрывается купол зонтика, несколько капель проскальзывают за воротник финского плаща. Бр-р-р!

Потоптавшись на крыльце, я иду к автостоянке. Хотя ГИВЦ всего в двух кварталах от гостиницы, лучше их преодолеть на машине. Не исключен вариант, что у меня появится одно-двухчасовая пауза, которую лучше всего продремать в удобном кресле "вольвочки". Я это называю "заготовка сна впрок". А место для парковки там хорошее, оно отлично просматривается из окон. Да и японский противоугонный комплекс еще ни разу меня не подводил.

* * *

Вахтерша - пожилая полная женщина с невыразительным лицом - долго изучает мой пропуск с грифом "действителен круглосуточно", потом ставит "вертушку" на стопор.

- Не пущу. Меня никто не предупреждал. Надо вам - приходите завтра с утра, хоть прямо к семи. А среди ночи постороннему человеку делать здесь нечего. Идите себе, идите подобру-поздорову. А не то я сейчас милицию вызову, - добавляет она, не обнаруживая в моем поведении и намека на паническое отступление. Но охотника на вирусов милицией не испугаешь. И вообще его проникающая способность должна быть не меньшей, чем у нейтрино. Иначе ягдтаж охотника-неумехи всегда будет пуст.

- Начальник караула есть? - спрашиваю я невинным голосом, прекрасно зная, что в такое время его быть не может.

- Я теперь здесь начальник! - узурпирует власть вахтерша.

- Прекрасно. Но Михаилу Олеговичу вы все-таки подчиняетесь? Директору вычислительного центра? - интересуюсь я и, не дождавшись ответа, предлагаю: - Позвоните ему немедленно домой и спросите, действительна его подпись на пропуске или нет.

- Еще чего! Добрых людей по ночам будить!

- Ладно. Тогда я сам позвоню.

Сделав вид, что оскорблен выказанным недоверием до глубины души, я решительно поворачиваюсь к "вертушке" спиной.

- Погодите, - не выдерживает вахтерша. - Я сейчас начальника смены позову. Пусть он сам решает, пускать вас или не пускать.

Молодец. Нашла способ уйти от ответственности.

Начальник смены, небольшого роста паренек с русыми усами, повертев в руках пропуск и поинтересовавшись, что мне в такой час нужно, хмуро говорит вахтерше:

- Пусть идет. Бумаги у него в порядке.

- Я так и доложу утром начальнику! Что вы приказали! - облегченно кричит она нам вслед.

"Ишь ты, церберша, - думаю я без всякой неприязни. - Правильно делала, что не пускала. Тебя бы дворничихой в наш дом - глядишь, и был бы во дворе порядок.

Глава 7

- Так что вы, собственно говоря, хотите проинспектировать? спрашивает Белобоков, распахивая дверь, ведущую в уже знакомый мне машинный зал.

- Да так, в общем, - неопределенно машу я рукой. - Обычная рутинная проверка перед включением ваших компьютеров в гиперсеть.

Мы заходим в крошечный кабинетик, представляющий собой нечто среднее между стеклянной клеткой и каморкой папы Карло. Не хватает только нарисованного очага. Вместо него на маленьком столике в углу - "пентиум". Ха! Что-то вроде "Ундервуда" Танечки, нашей секретарши. Неужели он до сих пор работает? Даже буквы на клавишах полустерты...

- Машины в порядке, никаких трудноустранимых дефектов нет? равнодушно спрашиваю я, останавливаясь перед заваленным распечатками письменным столом.

- Я бы этого не сказал, - бесхитростно отвечает Белобоков, усаживаясь напротив. - Машины сейчас, правда, в порядке, но... - он хмурит белесые брови и досадливо щелкает пальцами. Пауза затягивается.

- Какие-то спорадические сбои? - вынужден подсказать я.

- Да, что-то в этом роде. Время от времени задачи вдруг перестают идти и начинается такая катавасия...

Белобоков сбрасывает в ящик стола стопку распечаток, потом смотрит на чистую страничку перекидного календаря. На этот раз я более терпелив.

- В общем, начинается какой-то странный генереж. Все машины словно с цепи срываются. Ни ввести в них ничего нельзя, ни вывести. А каналы обмена , между прочим, переполнены информацией!

Он решил сам во всем признаться. Не дожидаясь, пока я задам каверзные наводящие вопросы.

- То есть какой-то компьютер неисправен и мешает нормальной работе остальных. А вы не предпринимаете никаких мер.

- Ну, зачем же так резко... - пожимает плечами Белобоков. - Машины все тесты проходят без сбоев, в них я уверен. Это "Эллипс" виноват. Что-то у него не ладится с обменом. Но по прошествии некоторого времени - когда часа, когда трех - работоспособность сети полностью восстанавливается. Снова начинают идти задачки, скрипеть принтеры... Словно бы ничего и не было. Как приступ лихорадки, знаете? Потрясет, потрясет - и опять ничего.

- А Михаил Олегович знает об этом?

- Ну конечно. Только я три докладных ему написал по этому поводу.

- И что директор?

- Говорит, сообщил куда следует. Принимают меры.

Интересно будет узнать у него, какие - именно. И почему он не сказал мне при встрече ни о мерах, ни о причине, вызвавшей их. Не нравится мне ваше поведение, Михаил Олегович! Более того, оно вызывает подозрения!

Белобоков озабоченно смотрит на часы.

- Да вы и сами можете пронаблюдать. Приступ должен начаться через десять минут, ровно в полночь. Словно бес вселяется в наши компьютеры. А как изгнать его... Разве что попа пригласить и святой водой консоли окропить, - криво усмехается начальник смены в аккуратно подстриженные усы. У них что, все мужчины усатые, что ли?

Дверь в каморку вдруг широко распахивается, и на пороге появляется девушка. Светлые волосы ее влажно блестят, плащ потемнел и набух от влаги. На лице двумя слезинками застыли дождевые капельки. Они притягивают мой взгляд, словно магнитом.

- Ой, Виктор Алексеевич!.. Я никак не могла раньше, честное слово! Да еще этот дождь... Я на такси приехала, - оправдывается девушка, для убедительности широко раскрывая и без того огромные глаза. Именно от них-то я и не могу оторвать взгляд, а вовсе не от капелек.

- Во-первых, здрасьте! - насмешливо отвечает начальник смены. Во-вторых, познакомься: инспектор Управления Полиномов Павел Андреевич. И если он сообщит в рапорте, что производственная дисциплина у нас хромает на обе ноги, Михаилу Олеговичу будет трудно отстоять нашу квартальную премию. А это - Элли, лучший программист центра.