Евгений Рубаев - Серая шапка

— Это он о чём? — оторопел Рэд.

— Ты спроси у Васа, он тебе объяснит!

— Нет, Окс, я к тебе по серьёзному делу. Вот если породниться с Посвященными. Пожениться. Вот, наверное, крутую карьеру сделать можно! — хитрый Рэд опять стал подводить Окса поближе к его профессиональным вопросам.

— Не выйдет! — серьёзно возразил Окс. — У Посвященных апартеид!

Что это такое, Рэд узнать не успел. Раздался сигнал: «По местам стоять»!

Рэд поспешил в штурманскую рубку. Набираться морского опыта от брата. Арс увидев Рэда подумал: «Сейчас вопросы под руку задавать начнёт!» — поэтому прокричал своему первому помощнику Бэду:

— Бэд, проинструктируй стажёра на случай шлюпочной тревоги. Поведи его на экскурсию куда-нибудь!

Бэд экскурсию сразу начал с секретного помещения. Такой человек был Бэд. Он думал: «Расскажу парню главное, а остальное он сам поймёт!» — с этой мыслью он приступил к обучению:

— Вот это центральный узел управления, так называемый ЦУУ. С него можно заблокировать все органы управления кораблём. Как органы управления движением, так и функции воздействия на внешние условия. Так называется грозное оружие фэна по уничтожению противника. Все органы так поделены, левая и правая часть. Допустим, с правой части можно обездвижить или даже убить очень крупное морское животное. Кита кашалота, например, или что угодно. Воздействие разнообразное. На двигательные органы и на механические части, то есть электрические, электронные и другие!

— Что это за «электрические части» у морского животного? — с подвохом спросил Рэд.

— Ну, не животного. Допустим, напал биоробот. Капитан имеет выбор. Или отразить атаку обездвижив его, парализовав. Либо устроить ему катастрофу в функциях управления или в мозге.

— А что, могут напасть биороботы? — уже с опаской спросил Рэд.

Бэд продолжал повествование своим ровным, монотонным голосом:

— Фэн строился для походов в Верхний Космос. В истории случаев встречи с андроидами не было зафиксировано, но сделали на всякий случай.

— А, что с центрального пульта нельзя бороться с внешним воздействием?

— Конечно же, можно и с большим успехом! Но этот пульт — контрольный. На случай захвата центрального пульта управления отсюда оружие можно заблокировать.

— А кто его захватит?

Бэд про себя подумал:

«Какой настырный парень! Не быть ему командиром, командир должен быть дипломатичнее!» — вслух же пошутил:

— Кто, кто! Пираты!

Рэд тоже заулыбался, и они последовали дальше по отсекам. Когда выходили из секретного помещения, Рэд развитым боковым зрением заметил, что в закутке висят на крючочках серые шапочки. Точь в точь такие, с помощью которой он попал в этот Мир и которую у него потом конфисковали в миграционном пункте. Этот закуток с шапками ярко отразился в мозгу Рэда.

Дальше Бэд, сообразно со своим именем, без всякой логики привёл Рэда в кают-компанию и стал ему демонстрировать своё искусство игры на музыкальном инструменте. Искусство в этом Мире давно и далеко шагнуло вперёд. Вся музыка с незапамятных времён сочинялась и исполнялась автоматами. Как это происходит, уже давно никого не интересовало. Но музыкальные инструменты изготавливали и почитали как историю культуры, как свидетеля древности цивилизации. Этот инструмент не походил ни на один из виданных ранее Рэдом. Был он сделан весьма искусно, но звуки издавал препротивные. Рэд стал подозревать Бэда, что тот очевидно сожалеет, что рассказал стажёру про секретную каморку и хочет стереть из его памяти информацию этими дикими звуками. Либо хочет отвязаться от него и специально извлекает такую противную музыку. В паузе Рэд поблагодарил Бэда «за доставленное удовольствие» и устремился в поисках нового информатора по океанской жизни. В ушах Рэда звучало:

— Тебе правда понравилась музыка? Это я сам сочинил!

Аркадий полагал, что его дружба с Бриттовым позволит ему вольготно вести себя на АПЛ. Всё оказалось не так. Очень дружелюбный на берегу, капитан на борту своей лодки был очень жёсткий человек, можно даже было сказать, служака. Всё он делал по уставу и по дополнительным инструкциям ВМФ. С виду, по впечатлениям оставшихся после походов в ресторан и совместных распитий на берегу, Бриттов казался «рубахой-парнем», но на деле он не допускал никакого амикошонства. Он дал распоряжение боцману, тот согласно «табелю о рангах» поселил Аркадия в одной каюте со старшим оператором атомного реактора Сергеем. Аркадий такого соседства страшно пугался, всё боялся, что сосед подвергнет его какому-нибудь облучению. Тот страшно веселился по этому поводу и успокаивал его:

— Не ссы! У меня вон молодая жена и двое детей! Так жена пока убегать не собирается! — и весело смеялся при этом.

Аркадий с видом нытика отвечал ему:

— Тебе хорошо, у тебя уже двое детей, а для меня этот процесс ещё предстоит! А какой процесс, если ты меня потравишь своим стронцием?

На кормёжку, правда, Аркадия определили с офицерами, в кают компании. На лодке, несмотря на воспетое «братство», питание происходило у офицеров и матросов раздельно. Еда была из одного котла, но у офицеров это делалось как-то более культурно и чинно. Аркадий, в силу природной расхлябанности, явился как-то на завтрак заспанный и в подаренной Сергеем тельняшке. Ему старпом Жора корректно сделал замечание:

— За стол садиться всегда быть бритым, в опрятной форме и поприветствовав присутствующих!

Аркадий эту науку усвоил. Боцман подарил ему чистую суконную тужурку и он с гордостью носил её. Ходить ему особо было некуда. Во многие, — даже в большинство — отсеков его не пускали. Мичманы не знали, кто он по званию. А по команде: «Офицер в отсеке!» — все должны вставать. В случае с ним — была неувязка.

По лодке также ходил слух, что «журналюгу прислали выведать, а потом будет сокращение штатов и урезание финансирования»! Аркадий сам уже уверовал, что он знаменитый журналист, вошёл в роль бесповоротно и даже делал какие-то судорожные записи. Если бы эти записи нашёл и прочитал особист, он бы подумал, что это зашифрованные сведения о секретах АПЛ. До такой степени эти записи были нелепые. Аркадия это не смущало. За годы своих скитаний он привык к разным ролям и адаптировался к обстановке очень быстро. Он часами лежал на верхней шконке, расположенной над шконкой Сергея, и даже ничего не читал. Он придумал себе версию, как его будто бы посадили в тюрьму, и он лежит в камере. Эту игру он придумал, чтобы не огорчиться, что после окончания «срока» все получат зарплату, а ему редактор наверняка ничего не даст! Вздохнув, Аркадий утешал себя: «Ничего, хотя бы кормят бесплатно — и то дело!»

Тем временем лодка Бриттова пошла на всплытие с дифферентом десять-две­надцать градусов. Решили «подышать» и связаться со штабом флота. Вся бодрствующая смена вышла на палубу пообщаться с волей. Район плавания был море Уэдела. Эту красоту мало кто видел, даже бывалые подводники. Было раннее утро. Вода искрилась, небо было ясное. Лодка шла на турбинах, шла легко, без дрожания корпуса, словно летела, и этот полёт доставлял ей удовольствие! Курс судна был ровно двести градусов, скорость под двадцать узлов. Бриттов с Сашкой и другими старшими офицерами стояли на ходовом мостике и наслаждались, что они моряки, что они в дальнем походе и мечта их детства сбылась! Вдруг снизу с палубы раздались удивлённые крики. Матросы хорошо увидели то, что сверху трудно было заметить: прямо по курсу судна на поверхности океана, перед взорами моряков, возник вращающийся круг на водной поверхности. Диаметр его был сотни, а может тысячи метров! По команде командира вахтенный штурман сделал выверку места положения судна. Он навёл секстан, проверил точное время судового хронометра и сделал доклад Бриттову. Сказал, что в данный момент АПЛ находится в центре стрима течения Гумбольдта. Не сговариваясь, старшие офицеры сразу назвали это явление — воронкообразный прогиб водной поверхности океана — «рингом». Застопорив обе турбины, моряки заметили, что лодка продолжает движение по кругу, по часовой стрелке. Первый помощник сказал: