Марина Казанцева - Стамуэн

Мама всего этого не знала и знать не должна. Он не разобьёт её сердце малодушными жалобами.

Аарон был счастлив, что попал в экспедицию. Ему здесь было хорошо — и команда подобралась неплохая, и дело было интересным. Он со страстью копался в песке и всё ждал, что вот-вот обнаружит в сухой земле нечто такое, что потом выставят в музее. Вот тогда он сможет сказать маме, что это его находка.

Для него пребывание в экспедиции было неожиданным подарком, желанной свободой. Он даже совестился, представляя, как мама каждый день тоскует о нём, остро сожалея, что отпустила от себя. Аарон знал с каким с напряжением она ждёт дня его возвращения и непременно с удачей. И вот теперь он сидит в этой каменной яме вместе с девушкой, которая ему нравится и которую он мечтал спасти. И ничего не может сделать для их освобождения. Надо ждать прибытия помощи.

Горячее воображение Аарона рисовало, как в этой тёмной дыре наверху появится ненавистная рожа Мелковича и как тот скажет с кретинской ухмылкой: ну ты и дурак, Коэн, навёл всем шухер, спасатель недоделанный!

Он во всех отношениях просчитался. Понадеялся на удачу. Был небрежен и плохо продумал свои действия. Импульсивность подвела его.

Маргарет мутило. Голова кружилась. Совестно сказать, но она даже радовалась, что Ари тоже попался. Несказанно тяжело находиться в этой ловушке больной и в одиночестве. И ей ещё повезло, что сюда попал не Фарид или Калвин, чтобы сейчас изводить её жалобами и нытьём. И не бездушный Красавчик, который взялся бы потешать её анекдотами. И не Боб Мелкович, который только и знает, что надувать бицепсы.

От Аарона она узнала, что её пытались отыскать. Только он не предупредил никого о том, что самовольно решил углубиться в горы. Аарон попался на ту же удочку, что и Маргарет — точно так же переоценил свои силы.

Впервые она оказалась в ситуации, когда ничего нельзя решить напором, усилием. Приходится просто ждать. Надеяться на помощь.

Ари лежал в напряжённой позе, с закрытыми глазами — она слышала его учащённое дыхание и понимала, что ему очень больно. Маргарет с усилием поднялась, чтобы намочить ледяной водой рукав рубашки, которым были обмотаны пальцы на ноге Аарона. Это должно немного сдержать опухание травмированных тканей.

— Не надо, — отрывисто сказал тот. — Я сам.

Он отказывался от помощи, ему было стыдно своей слабости. И не желал, чтобы Маргарет — сама больная — ухаживала за ним. Не так он хотел предстать перед ней. Жалкий спаситель! Принёс воду, которой тут и так завались! Свалился ей на руки со своей ногой! Без мамочки — никуда!

— Не стоит, Ари, — примирительно произнесла Маргарет. — Не надо быть таким безжалостным к себе.

Коэн промолчал и только смотрел, как она неверной походкой идёт к воде. Зачем он позволил ей это делать? Почему разрешил себе быть слабым?!

Девушка возвратилась с холодным компрессом. Опустилась рядом на колени. Аарон робко радовался её участию к себе. Температура окрашивала лицо Маргарет горячечным румянцем. Чёрные длинные волосы растрепались. Тёмно-серые глаза неспокойно блестели — во тьме пещеры они казались глубоко чёрными. Она такая красивая, что Аарон с новым приливом досады ощутил своё убожество.

— Они будут нас искать, — с убеждённостью сказал он, чтобы поддержать в ней надежду.

Небо на востоке — узкая полоса над предрассветно тёмной землёй — заалело ожиданием скорого пришествия светила. Маркус спохватился. Он подобрался к палатке, где спали Вилли и Фальконе, и принялся искать замочек молнии, мысленно ругая себя, что не позаботился сделать это ранее.

Джок встревоженно взглянул на восток. В любое мгновение может появиться солнце. Будет только краткий миг, ради которого он не спал всю ночь.

Вот молния с сухим шуршанием разошлась, и проводник бесшумно просунулся внутрь. Его не заботило, что он скажет, если его так обнаружат — это совершенно неважно!

Переводчик буквально впился глазами в лицо спящего. Он всё ещё надеялся, что ничего не увидит. Это просто не может быть правдой, старуха всё наврала! Додонам просто нравится придумывать истории про своё величественное прошлое, и все их дурацкие мистерии не имеют ничего общего с реальностью.

Маркус ждал.

Зелёный брезент крыши просветлел от упавших на него пологих солнечных лучей. И тут Маркус увидел. Но, совсем не там, где ожидал! Ровное кровавое свечение зажглось на лбу спящего. Сияющий ромб без определённого края. И это не Фальконе!!!

Проводник вывалился из палатки на землю. Старуха не соврала! Всё правда! Это Маркус ошибся! Маранатас не был даром благодарности! Он был приманкой! И Джок сам посоветовал Вилли носить его на шее!

Теперь глаза его открылись, и всё стало предельно ясно. Сцена у края раскопок была ловкой режиссурой. Шаария заставила Берелли убрать верёвку, чтобы жители могли подойти к краю. Якобы потому, что ограждения — чисто символического барьера — не было. Они и подошли, такие простые, незамысловатые дети природы. Тупые, немного любопытные туземцы. Земля не выдержала их веса и обвалилась. Всё гениально просто и совершенно естественно. Кто же заподозрит обман? Наверняка заранее позаботились подкопать, где надо!

В лагере всё было совсем как всегда — его обитатели и знать не могли, что уже мертвы. Что их недавний товарищ теперь им враг, что Берелли стал первым мертвецом в этом караване смерти! Маркус сам общался с ним, но не понимал, что Франко стал мууру — это значит, что старуха заманила экспедитора в Стамуэн и положила лицом в песок! Душа оставила Берелли, он стал послушным исполнителем воли шаарии — он лишил экспедицию возможности бегства. Так было много-много раз ещё до рождения Сади — много-много тысяч лет!

Приезжие лишались всего, и пустыня убивала их. Они сами раскапывали себе могилу, думая, что ищут несметные сокровища! Вот и Кондор — просвещённый человек, учёный, бескорыстный исследователь — попался в те же силки! Всё шло по плану, которого невозможно избежать — так много раз разыгрывались здесь такие драмы! Он слышал в детстве, ему рассказывали шаари — отверженные искатели додонов — невозможно предотвратить мистерию Избрания. Всё будет идти своим чередом, и каждый будет слепым актёром в этой таинственной пьесе. Всё предопределено, все человеческие слабости просчитаны.

Мальчишка уже торчал у самого края, чтобы вовремя упасть вниз. Вот он и оказался пострадавшим. Они его так заботливо отрыли. Профессор был вне себя: кто не уследил за порядком?! подать сюда Берелли!

И тут на сцену выходит сам режиссёр — шаария. Она так естественно ругалась, а Маркус с некоторым даже юмором переводил! Ах, идиот! Дурак! Он думал, что это всё случайность!