Илья Бриз - Портал перед пропастью

— Доча, ты Гришку что, с ума решила свести? — спросил однажды Сахно, сам с заслуженной гордостью любуясь Верой.

— Нужен он мне, как зайцу стоп-сигнал, — расхохоталась девушка, но все-таки бросила короткий косой взгляд в сторону парня.

Тему грядущего апокалипсиса больше в разговорах не поднимали. Женщинам днем хватало размышлений о приближающемся начале учебного года у детей, а мужчины… Мужчины знали, как эту проблему решить. Во всяком случае, считали, что знают.

А вот ночью…

— Сашка, — Наталья только успела отдышаться после бурных ласк, — а все-таки, с чего вдруг вы объединили фирмы с Кононовым?

— Издали решила зайти? — усмехнулся Сахно и ласково погладил жену по полной груди.

— Слушай, ты же у меня умная баба, никогда раньше не лезла в мои дела. Почему вдруг сейчас решила? — а про себя подумал: «С дурой, наверное, я бы давно развелся. С дурой ведь и в постели совершенно не интересно».

— А ты раньше когда-нибудь привозил сюда чужих? Нет, — сама ответила Наташа, откровенно млея под ладонью мужа, — они очень быстро стали для тебя своими.

— Шерлок Холмс в юбке, — рассмеялся Сахно, — логичная ты моя! — он приподнялся на локте и с удовольствием поцеловал Наталью, растягивая поцелуй почти до потери дыхания.

— Сашка, — она перевернулась и легла на грудь мужа, — не уходи от темы.

Карие Наташкины глаза были в каких-то сантиметрах от его лица. Такой родной вопрошающий сейчас взгляд… Он ласково провел ладонью по ее щеке, отодвигая мешающую смотреть прядь волос.

— Ребята сделали очень большое изобретение. Точнее — открытие. Оно может перевернуть мир в лучшую сторону, а может и разрушить его немедленно. Решить очень многие проблемы человечества или привести к третьей мировой прямо в этом году.

Ее взгляд на какое-то время затуманился, потом опять стал ясным.

— Господи, — в тишине спальни шепот прогремел как гром, — какую же тяжкую ношу вы на себя взвалили?! — теперь уже она сама надолго припала к Сашиным губам…

Первая установка нового образца заработала сразу.

— Ох, не к добру это, — скривился Кононов-старший. Не просто так профессиональные испытатели различной техники считают, что если на начальном этапе испытаний неприятности отсутствуют, то, следовательно, потом их будет выше крыши.

Привычное голубое свечение продолжалось какие-то доли секунды. Налилось искорками и пропало. Окно пробоя теперь было правильным прямоугольником с соотношением сторон четыре к трем, метровой диагональю и четкой границей без каких-либо затемнений по краям. На вопросительный взгляд Сахно Гришка гордо пояснил:

— Какой надо дырку, такую и сделаем!

Старший брат чуть скривился на слова младшего, но промолчал.

Несколько нажатий на клавиши, шевеления мышкой, и окошко вдруг стало круглым. Позиционирование пробоя уже по традиции было выведено вертикально вверх на трех сотнях метров высоты. Вечерний город далеко внизу жил своей жизнью. Куда-то мчались вереницы машин с длинными растянутыми пятнами света фар перед собой, застревая колоннами на светофорах. Совсем маленькие отсюда человеческие фигурки двигались, кажется, очень медленно. Белые ночи уже давно кончились, но уличное освещение и разноцветная яркая реклама не давали вечернему сумраку взять улицы в свой плен. Картина завораживала.

Сахно первым стряхнул с себя оцепенение, вызванное этой красотой.

— У нас почти ночь, а на той стороне шарика должен быть солнечный день. Посмотрим?

— Надо только окошко поменьше сделать, чтобы нас не заметили.

Гольдштейн согласно кивнул головой и что-то набрал на своем ноутбуке, тоже через интерфейсный кабель, подключенный к установке. Окно сплющилось по вертикали вдвое.

— Куда изволите? — Григорий без зазрения совести выдрал отовсюду, куда смог забраться так, чтобы его не засекли, карты планеты, задействовал в интерфейсе все три имеющиеся на сегодня системы глобального позиционирования — европейскую «Галилео», российскую ГЛОНАСС и американскую Джи-пи-эс — для точной привязки аппаратуры и, как он сам выразился, «присобачил сверху что-то типа три-д Гугл-Земля». Вот после получения доступа к исходникам программ на пока еще закрытых от него серверах крупных компаний, занимающихся софтом [8] Программное обеспечение (от англ. Software). , он сделает вообще суперпрогу для нацеливания пробоя.

— А давай на их самый крупный город, на Нью-Йорк посмотрим? Только высоту возьми минимум тысячу метров для начала. Там у них небоскребов хватает. Хотя, — Сахно ухмыльнулся, — хотя и стало с две тысячи первого на парочку меньше, но все равно много.

— Дядь Саш, ты считаешь надо еще проредить? — Гриша уже набирал координаты на другой стороне планеты.

Александр переглянулся с Кононовым-старшим.

— Нет, Григорий. Мысли правильные, но давить их надо морально и экономически. Мы же гуманисты, в конце концов, и …

Закончить предложение Александр Юрьевич не успел. В окне пробоя появилась картинка. Но была она мутной, размазанной. Изображение дрожало и металось во все стороны. В редкие моменты рисунок все-таки позволял понять, что там действительно какой-то крупный город, но и только.

— Ни хрена себе, — ругнулся Геннадий и присвистнул от удивления.

Григорий лихорадочно застучал по клавишам, быстро перекидывая взгляд с экрана ноутбука на мельтешение в окошке. Потом откинулся на спинку стула, беспомощно опустил руки и чуть ли не плачущим голосом протянул:

— Это не я. И программа тоже не виновата…

Они сидели, молча глядя на дергающуюся муть несколько минут. Потом Гольдштейн скомандовал:

— Выключи! В глазах рябит. Думать мешает.

Гришка удивленно посмотрел на физика, не понимая, почему тот со своего компьютера не выключает и, протянув руку, щелкнул тумблером питания установки.

Виктор встал, подошел к Сахно и выразительно пощелкал пальцами.

— Курить? — догадался тот и вытащил из кармана пачку.

— Ага, — кивнул головой Гольдштейн, сосредоточенно глядя в какую-то одному ему понятную точку, — мои кончились.

Молча прикурил от предупредительно протянутой зажигалки, затянулся, выпустил струю сизоватого дыма прямо перед собой. Потом вдруг его напряженное лицо разгладилось.

— Кажется, знаю, — повернулся к Григорию и опять скомандовал:

— Включай. Начнешь опять с трех сотен над нами.

Уже привычный вид города сверху появился перед ними через минуту, потребовавшуюся парню, чтобы вернуть параметры позиционирования пробоя на исходные.

— Медленно подними вверх на десяток километров, — голос физика был сейчас каким-то сухим, экономным, словно Гольдштейн экономил не только силы, но и эмоции.

Питер стал удаляться, уплывая вниз. С почти стратосферной высоты в по-прежнему сплюснутом окне пробоя стало заметно дрожание изображения. Виктор подошел ближе к установке, всмотрелся в картинку и неожиданно сильно топнул ногой. Город далеко внизу покачнулся.