Александр Хлебников - Невероятный выдумщик

Александр Хлебников

НЕВЕРОЯТНЫЙ ВЫДУМЩИК

Фантастический рассказ

В лицо мне ударил ветер. Свежий, несущий пыль с запахом морских водорослей. Я стоял на краю обрыва. Виизу расстилался песчаный пляж. А впереди простиралось море. Оно было ярко-зеленым с белыми барашками волн. Ровными линиями, не спеша, они скользили к берегу. Приближаясь, сталкивались выше и круче, и, изогнув пенный козырек, прозрачно-зеленая глыба обрушивалась вниз. Купальщицы стремительно бросались в растущую волну и с радостными криками возвращались на мелководье.

Я осмотрелся. Ближе других на красном надувном матраце лежала девочка.

- Маша! - крикнул я.

Девочка подняла голову и, увидев меня, отозвалась:

- Я здесь, дедушка!

- Немедленно выключи Готис, - распорядился я.

Маша послушно выполнила мое требование, и передача Голографического Телеимитатора Среды прекратилась. Конечно, я стоял не на краю обрыва, а на пороге просторной детской комнаты. Около двери действительно лежал красный надувной матрац. Маша подбежала ко мне и повисла у меня на шее:

- Ой, дедушка, заходи скорее! Я так по тебе соскучилась!

- Ну, ну, стрекоза, - растроганно сказал я. - Вижу, вижу, что рада увидеть меня. Но почему, Машенька, ты не в постели? В двадцать два ноль-ноль ты должна перед сном посмотреть "Всемирные новости" и тихо лежать, как подобает всем послушным детям, а ты вздумала развлекаться! Как я понимаю, w смотрела "Историческую хронику". Скажи, пожалуйста, сможешь ли ты после этого сразу уснуть? Нет, конечно. А вставать тебе завтра рано. Если ты в пять лет позволяешь себе такое отступление от дисциплины, то что будет в десять?

- Дедушка, милый, не сердись, - затараторила Машенька. Нам много уроков задают. Завтра у нас астроботаника, космология, история Земли, математика и эстетика.

- Погоди-ка, а чем ты занималась?

- Делала домашнюю контрольную работу. Поэтому и задержалась. Она сразу по географии, истории, литературе, психологии и эстетике.

- Трудная?

- Да нет. Ролик голограммы попался простенький. По истории надо определить эпоху и государство. Затем требовалось указать, какое побережье и где именно... Я уже ответила на эти вопросы. Это - Черное море, социалистическое государство двадцатого века Болгария, место называется "Солнечный берег".

Лицо малышки сияло такой гордостью, что я решил немножко продлить ее триумф.

- Машенька, а может быть, ты ошиблась? - усомнился я.

- "Слынчев бряг", совершенно точно! - воскликнула она. Ты видел - слева в море вдается высокий мыс, зеленый и кудрявый? Справа, помнишь, стрелкой вытянулся полуостров, весь в белых домиках? Это знаменитый заповедник, город-музей... Такие великолепные ориентиры спутать невозможно. Молодец я, правда?

- Тогда почему, если контрольная такая простая, ты задержалась? - пряча улыбку, спросил я.

- Задание по литературе, психологии и эстетике не закончила, - сразу поскучнев, сказала Маша. - Нам задали написать сочинение на тему: "Море - источник положительных эмоций человека". Вот я и решила написать о том, почему человеку приятен шум моря.

- Человеку? - заинтересовался я. - Весьма любопытно. И ты, разумеется, не справилась с такой сложной темой?

- Напротив - справилась. Без единой запинки продиктовала сочинение на микромаг! - похвалилась Маша. - Но я его выполнила в прозе, а мне бы хотелось в стихах.

- Оставь сочинение в прозе, - авторитетно сказал я. - Поэтическая форма сделает его несколько легковесным, не столь убедительным.

- Пусть будет по-твоему, - повеселела Маша. - А раз так можно и спать... Ой, дедушка, прости меня, - спохватилась она, - ведь я не предложила тебе сесть!

Маша устремилась к стенному пульту, пробежала пальчиками по клавишам... В воздухе образовалось пульсирующее полупрозрачное облако. Переливаясь радужными красками, оно густело, темнело - и вот уже около меня стоит старомодное кресло с высокой спинкой и подлокотниками.

- Нравится или предложить что-нибудь посовременнее? - заботливо спросила Маша.

- Выбрала отлично, спасибо. Меблируешь умело, - усаживаясь в кресло, одобрил я.

- А ты, дедушка, в детстве тоже умел так меблировать?

- Увы, Машенька, я долгожитель, а в двадцатом веке, в годы моего детства, и не предполагали, что из силовых полей, вот так играючи, можно творить любую мебель. Да и такого изобилия энергии раньше не было.

Маша недоверчиво взглянула на меня и рассмеялась. Около кресла она создала кровать и вызвала с постельным бельем Уникуру. Так ласково звала она универсального робота - исполнителя домашних работ. Видимо, она его любила, если не желала заменить на новую, более современную модель.

Мне это понравилось.

Прихрамывая, вошел Уникура, застлал постель и вышел. Маша проводила его сочувственным взглядом:

- Жаль мне его, дедушка. Ему трудно ходить - смазка в колене загустела. И поясница не в порядке - сервомеханизмы разладились. А починить его нельзя - он модель одноразового использования: после первой поломки или неисправности подлежит замене. Но как же я расстанусь с моим милым хлопотушей? Он столько сделал мне добра!

Я закашлялся.

- Никак ты, дедушка, простыл? - забеспокоилась Маша. - Не вызвать ли опять Уникуру? Простейшую медицинскую помощь он оказывает.

- Не надо, - сказал я. - Подбери-ка мне Окружающую Среду получше.

- А какую ты хочешь? Желаешь, наберу индекс эс-бэдвадцать-зэ-ша.

- Напомни: что означает о-ка-эс этого индекса?

- Сосновый бор, плюс двадцать градусов, закат, штиль.

- Комбинацию ты предложила удачную. Но, пожалуй, подбери-ка другую. В старину так говорили: в березняке - веселиться, в сосновом бору - молиться, в еловом лесу - с горя удавиться... Сосновый бор - слишком торжественно, а у нас с тобой сегодня праздник - так долго не виделись! Вот и придумай что-нибудь получше.

Намеренно отклонив первый вариант, я с любопытством ждал: что предложит Маша?

Задача на комбинирование Окружающей Среды была достаточно сложной. Здесь требовались и умение работать с пультом, и воображение, и хороший эстетический вкус.

- Не знаю, подойдет ли? - сказала Маша.

Ее пальчики вновь запорхали по кнопкам и клавишам пульта.

Комната вдруг преобразилась! Мы оказались в цветущем яблоневом саду. Недвижим благоухающий воздух. Не шевельнутся, не дрогнут облитые лунным сиянием белоснежные ветви.

И тишина... Особая, весенняя... Слышно дыхание черной, и влажной земли, как проклевываются из нее упругие ростки травT

- Теперь, дедушка, ты доволен? - лукаво спросила Маша.

- Лучше не придумать, - отвечаю. - Один лишь недостаток: чересчур красиво, и ты, ласточка, долго не уснешь из-за этого.

- А ты расскажи сказку, дедушка.