Евгений Гаркушев - Дорога к храму

– Путь закрыт, – проскрежетал голос от темной скалы рядом с ровной площадкой по ту сторону вершины. – Для таких, как ты – проторенные дороги.

– А для таких, как ты – бездна, – ответил Фрар.

– Я сокрушу тебя, – прорычал злобный косматый мангус, выступая из тени скалы. В когтистой лапе темнел меч.

Фрар поднял камень, взвесил его в руке.

– Ты не сможешь меня остановить.

Темнота меча на миг перечеркнула темноту ночи – но Фрар легко ушел от удара, а потом ударил по железу ладонью и переломил клинок пополам. Мангус с воем бросился в сторону, но Фрар догнал его, схватил за копыто и швырнул в пропасть. Пусть этот перевал будет свободен. Совесть воина должна быть чиста.

Спустившись с гор, Фрар долго брел по подлеску. Золотые купола храмов выросли перед глазами внезапно и наполнили душу счастьем. Вот и город. Он дошел. Он успел.

На улицах было полно народу. Молодые глазели по сторонам, вздыхали и ахали. А к храму со всей сторон шли красивые, легкие, словно сотканные из воздуха мужчины и женщины. В них осталось мало человеческого – совершенные фигуры, прекрасные, одухотворенные лица, точность и грациозность движений.

Фрар, который бывал в городе весной, вспоминал, с каким восхищением несколько лет назад глазел на пожилых, тех, кто шел к храму. Сейчас он и сам был таким. Теперь на него смотрели с восторгом и обожанием.

Вот и храм. Распахнутые ворота, сияющий купол – и море радостных лиц вокруг.

Выходящие на площадь были так прекрасны, что на них было больно смотреть. А теперь, когда Фрар не только видел, но и чувствовал их, он понимал, что надежды были не напрасны, что обещанный свет вот-вот снизойдет.

Высокий, нечеловечески красивый старик дошел до порога, переступил его – и растворился во вспышке ослепительно-белого света. Послышалось чудесное жасминовое благоухание. По толпе прошел благоговейный ропот. Следом за стариком в храм шагнула пожилая женщина – красавица, каких мало даже среди старух. Она растворилась в мягко-розовом, нежном свете.

И пошли, пошли в храм преображения люди. Площадь засияла от сполохов – сапфировых, гранатовых, изумрудных, радужных.

Фрар вспомнил слова отца, который уходил, когда он был еще маленьким неуклюжим ребенком. «Если мы покидаем мир такими прекрасными, в период расцвета, значит, смерть – величайшее благо. Борись, созидай, никогда ничего не бойся – и свет снизойдет на тебя. Долго ждать не придется, а дальнейший путь окажется чудесным». Жить без отца было тяжело и порой грустно, но Фрар состарился куда быстрее многих. Все и правда пошло на пользу.

И пусть другие размышляют о том, куда пропадают люди, которым вроде бы только начинать жить с новыми силами и возможностями, пусть боятся и сомневаются. Фрар верил – только сейчас, после смерти, начнется настоящая жизнь. Может быть, она будет труднее, но, несомненно, радостнее и полнее.

Фрар любил жизнь и любил людей. Двух своих сыновей и совсем юную дочку, жену, Лию, ребенка, который родится у Лии и которого он никогда не увидит. Пусть все они будут счастливы и доберутся до храма – в свое время.

Полный сил красивый старик, время которого пришло, окинул площадь прощальным, полным любви взглядом и шагнул за порог храма. Его уход возгласили радостные крики людей.