Джеймс Хоган - Сибирский эндшпиль

Протворнов остолбенел.

- Мы... первый удар? Превентивная атака? Но это же смешно. Все наше руководство здесь, практически в отпуске. Завтра "Валентина Терешкова" будет объявлена открытой для иностранных наблюдателей. Корабль, везущий сюда первых представителей всех стран, и Штатов тоже, в эту самую минуту летит сюда. Будут торжества, спортивный праздник, амнистия... Почему мы должны нанести удар именно в этот момент? Они что там внизу, с ума посходили?

Ольга закивала головой.

- Я знаю, я знаю, это звучит сумасшедше. Но по иронии судьбы именно то, о чем вы говорили, и родило озабоченность. Это недоразумение, и оно не должно привести к неприятностям. Но эта проблема порождена дезинформацией, и ее можно исправить, предоставив правильную информацию. Вот почему мы хотим, чтобы вы нам помогли.

Ускаев отложил ручку и с огорошенным видом слушал. Протворнов облизал губы, и коротко кивнул, не меняя выражения.

- Объясните, что вы хотите от нас.

Ольга рассказала ему об разведывательных вылазках заключенных из-под Замка, чтобы проверить предполагаемые места расположения оружия. Кадык Протворнова судорожно дергался, пока одно откровение следовало за другим, но он не перебивал.

- Но по тону ответа американцы явно не удовлетворены негативными результатами, - закончила Ольга. - Они, очевидно, думают, что эти данные специально подброшенная дезинформация, чтобы сбить их с толку.

Она рассказала и о последнем сообщении американцев с просьбой подтвердить действительное местонахождение советских лидеров на борту "Терешковой", добавив, что это говорит о том, что американцы считают советские телепередачи записанными несколько месяцев назад. И если Запад считает так, то единственное решение, к которому они придут - Советский Союз собирается нанести удар.

- Единственный способ уменьшить риск этого - это убедить их в том, что они ошибаются. Пола согласна говорить со своими людьми в прямом соединении с американской коммуникационной сетью. Если ее увидят здесь, вместе с прибывшими лидерами, ведущей прямой диалог с Вашингтоном, то все сомнения будут рассеяны. Вы можете сделать это?

Густые брови Протворнова сошлись вместе.

- Вы просите об таком - и в столь короткое время... Это потребует согласования на высочайшем уровне. И сейчас все наши руководители заняты...

- Это дело государственной важности, - настаивала Ольга. - Мы знаем существующий порядок. Но мы пожертвовали всем. А вы?

Генерал почти минуту, не мигая, смотрел в стол. Наконец он широко оперся руками о край стола и поднялся.

- Ждите здесь, - приказал он, выходя.

Ускаев принялся просматривать свои записи и вводить их в терминал, стоящий у стола. Пола и Ольга ожидали в молчании. В дверь постучали, вошла женщина в форме, положила какие-то бумаги в ящик у двери, взяла из другого ящика еще стопку и вышла. Пола думала обо всех усилиях, изобретательности, о лишениях и усилиях, которые пришлось приложить, чтобы протянуть из "частного" канала Ольги с "Иваном" - профессором Дьяшкиным, связь к Фоледе, о секретной мастерской под Замком, об разведывательной операции Эрншоу. Теперь у нее была минута спокойно подумать, и она ужаснулась: сколько же будет потеряно из-за того, что они с Ольгой выдали сегодня. Но если они окажутся правы, то иначе все это было бы потеряно. Она постаралась не думать о том, что будет, если они ошибаются... Нет, это невозможно. Они не могут ошибаться. Она была убеждена той убежденностью, которая приходит со знанием - если они ошиблись, то они потеряют все.

Протворнов вернулся двадцать минут спустя, с капитаном и четырьмя вооруженными охранниками. Все, включая и Ускаева, спустились на лифте вниз, и прошли по бесконечному ряду подземных коридоров в Административный корпус. Тут они спустились еще ниже, охрана привела их сквозь еще один коридор к дверям. За ними оказался конференц-зал, где их ждали двое. Первый был чуть старше тридцати, невысокий, с густыми черными волосами и широкими бровями. Протворнов представил его, как товарища Кириллихова, из ЦК партии. Второй был постарше, лысеющий, одутловатый и бледный. Его звали Сепелян, он был из советского министерства обороны. Им принесли чай. Протворнов объяснил, что в Тургеневе поддерживается постоянный канал связи с Москвой, и сейчас там собираются нужные люди.

Шаг за шагом, уже более подробно, две женщины снова повторили свою историю. Кириллихов казался очень удивленным сомнениями Запада в том, что советское руководство действительно приезжает на "Терешкову" - он сам прилетел с Земли меньше двенадцати часов назад. Протворнов мрачно слушал, как Ольга еще раз рассказала о переговорах заключенных в Замке с американской военной разведкой в Вашингтоне, а Пола - о том, как заключенные копаются под всей колонией, как кролики в норах. Она перечислила все расположения, которые они проверили, и кратко повторила все то, что отправила в Вашингтон.

- Вряд ли это можно назвать шпионажем, - вмешалась Ольга. - Она просто подтвердила то, о чем само советское правительство твердило в течение нескольких лет.

- Да, мы примем это во внимание, - согласился Кириллихов, кивая. Он перевел взгляд на Полу.

- Вы говорили, что у вас есть причины считать, что Вашингтон сомневается в ваших сообщениях?

- Судя по тону ответов, да. Вероятно, из-за моего положения.

- Как специалиста поддержки, а не профессионального агента, добавила Ольга.

- Ага.

Сепелян долго собирался с мыслями, внимательно изучая свои ногти.

- А почему они больше поверят вам, если мы соединим вас с Землей? Вас могли перевербовать, подвергнуть промыванию мозгов. Они ведь думают, что мы все еще занимаемся такими вещами, а? Или кто-то за камерой навел на вас пистолет. После того, что вы рассказали нам, как их будет убедить?

Наступило недолгое молчание. Протворнов пожал плечами.

- А что мы можем еще?

- Да, по крайней мере, это хоть что-то, - согласился Кириллихов. Сепелян подвинулся к столу.

- Я думаю об этом втором агенте, который прилетел вместе с вами, этом...

- Льюис Эрншоу, - подсказал Ускаев.

- Да, этом мистере Эрншоу. Вы говорите, что он профессионал, да? Опытный. Ему доверяют. Если бы мы уговорили его тоже появиться на экране и подтвердить ваш рассказ, может быть это сработало бы? Те, кто его знают, его босс, может быть... Они поверят своему собственному человеку?

- Я много раз допрашивал его, - возразил Протворнов. - Да, он профессионал. Его невозможно запугать или переубедить. Вы ничего от него не добьетесь, ничего. Если бы он был моим человеком, я бы поверил бы ему. Не сомневаюсь, я бы ему поверил.

- И что, его не возьмешь даже промыванием мозгов? - недоверчиво поинтересовался Кириллихов. Протворнов уверенно кивнул: