Роберт Хайнлайн - Человек, который продал Луну

Фергюссон начал выстукивать пальцами какой-то ритм. А потом спокойно ответил:

— Я знаю одного парня, он работал в правительственном проекте в Уайт-Сэндз. Он был там главным инженером секции. Толковый парень.

— Думаешь, он смог бы возглавить твою банду?

— Именно.

— Как его зовут? Где он? На кого сейчас работает?

— Когда правительство ни с того ни с сего прикрыло уайтсэндский проект, я подумал, что такая голова нам еще пригодится, и сманил его в «Скайуэйз». Он возглавляет отдел эксплуатации на побережье.

— Отдел эксплуатации? Нечего сказать, хорошую работенку ты ему сосватал! Значит, он уже работает на нас. Вызови его сюда! Нет, лучше… свяжись с побережьем, пусть он вылетает специальной ракетой. Тогда он поспеет прямо к ленчу.

— Я все устроил, — ответил Фергюссон. — Сегодня среди ночи я поднялся и позвонил ему. Из-за этого жена и выперла меня на диван. Он уже ждет вас. Его зовут Костэр. Боб Костэр.

Гарриман расплылся в улыбке.

— Энди! Какого же черта ты притворялся? Вот злюка! Зачем же ты кочевряжился?

— Я не кочевряжился, мистер Гарриман. Мне нравится у вас работать, но лишь до той поры, пока вы не вмешиваетесь в наши дела. Давайте сделаем так: назначим Костэра главным инженером этого проекта и дадим ему волю. Я не буду стоять у него над душой, буду лишь читать отчеты. И вы тоже оставьте его в покое, ясно? Ничто так не бесит путного инженера, как советы неспециалиста с чековой книжкой.

— Ладно. Я не буду ему мешать, но и ты не смей, а то уволю. Мы верно поняли друг друга?

— Похоже на то.

— Тогда зови его сюда.

По-видимому, Фергюссон называл «парнями» всех мужчин моложе сорока. Костэру, на взгляд Гарримана, было лет тридцать пять. Он был высок, худ и порывист. Гарриман пожал ему руку, обнял и спросил:

— Боб, ты возьмешься строить лунную ракету?

— У вас есть икс-горючее? — не моргнув глазом, ответил Костэр, имея в виду изотопное топливо, которое до недавних пор поставлял энергетический спутник.

— Нет.

Костэр немного помешкал.

— Я могу послать на Луну автоматическую ракету, без людей.

— Не то. Нужно, чтобы она долетела до Луны, села на нее и прилетела обратно. Приземлится она сама, или ее посадят — не имеет значения.

На этот раз Костэр молчал долго. Гарриман представлял ход его мысли.

— Это будет очень дорого стоить.

— А разве об этом я тебя спрашиваю? Ты сможешь ее построить?

— Попробую.

— Попробуй изо всех сил. Ты веришь, что это возможно? Готов прозакладывать последнюю рубашку? Готов рискнуть головой? Главное — верить в себя, иначе ни черта не выйдет.

— А сколько вы готовы положить на это? Я уже говорил вам, что это — дорогая затея. Вы хорошо представляете, насколько дорогая?

— Я же говорил тебе, что деньги — моя забота. Трать, сколько понадобится, а оплачивать счета буду я. Так что скажешь — сможешь?

— Смогу. Чуть погодя я уточню, сколько понадобится денег и времени.

— Идет. Начинай прямо сейчас, набирай команду. Откуда будем стартовать, Энди? — повернулся он к Фергюссону. — Из Австралии?

— Нет, — ответил за того Костэр. — Австралия не подойдет. Стартовать нужно в горах — это сэкономит нам целую ступень.

— А какие нужны горы? — спросил Гарриман. — Пайкс-Пик подойдет?

— Нет, — возразил Фергюссон, — понадобятся Анды. Они и выше, и ближе к экватору. Кроме того, у нас или у «Эндз Дэвело-пмент Компани» там есть кое-какое нужное оборудование.

— Что ж, Боб, тебе виднее. Я бы предпочел Пайкс-Пик, но твое слово — последнее, — Гарриман подумал, как здорово было бы заложить первый космопорт Земли на территории, Штатов и как чудесно выглядел бы первый старт — ведь Пайкс-Пик виден с востока на сотни миль.

— Позднее я уточню, мистер Гарриман.

— Теперь решим вопрос о гонораре. Говори честно, сколько ты хочешь?

— Кофе и кексы, — отмахнулся Костэр.

— Не сходи с ума…

— Я еще не кончил. Кофе и кексы — только часть гонорара. Я хочу лететь сам.

Гарриман кивнул.

— Это я хорошо понимаю, — проговорил он. — Ладно, это я тебе обещаю. Если ты не пилот, закладывай все из расчета на троих человек.

— Я не пилот.

— Вот я и говорю — на троих. Видишь ли, я тоже хочу полететь.

— Хорошо, что вы надумали работать с нами, Дэн, — сказал Гарриман. — Иначе бы вы много потеряли. Я собираюсь прибрать к рукам энергию.

— Вот как? И каким же образом? — Диксон намазывал рогалик маслом.

— Мы поставим мощный реактор, наподобие аризонского, на обратной стороне Луны. Управлять процессом будем дистанционно, так что если он и взорвется — наплевать. За неделю я получу больше изотопного горючего, чем весь наш синдикат за три месяца. Я не собираюсь ни с кем конкурировать, просто мне нужно горючее для космических кораблей. Если мне не дают его на Земле — я получу его на Луне.

— Забавно. А где вы возьмете уран? Я слышал, что Комиссия по атомной энергии распределила его на десять лет вперед.

— Неужели не догадываетесь? Уран, мы добудем на Луне.

— Разве на Луне есть уран?

— А вы и не знали? Я-то думал, что именно из-за него вы и вошли в наше дело.

— Не знал, — задумчиво ответил Диксон. — Чем вы это докажете?

— Я? Ведь я не ученый, Дэн, но, по-моему, тут ничего и доказывать не надо. Мне приходилось слышать о данных спектроскопии… или еще о чем-то в этом роде. Поговорите с учеными, но исподволь, не показывая явного интереса. Чем меньше народу будет знать об этом, тем лучше, — Гарриман поднялся. — Пора бежать, а то я опоздаю на ракету в Роттердам. Спасибо за ленч, — он взял шляпу и быстро вышел.

Гарриман поднялся из кресла.

— Послушайте, мингер ван дер Вельде, давайте, заключим пари. Геологи в один голос говорят, что алмазы — результат вулканической активности. Что же, по-вашему, ждать от Луны, — он положил перед голландцем большую фотографию.

Торговец бриллиантами равнодушно посмотрел на снимок Луны. Кратеров было не менее тысячи.

— Туда еще надо добраться, мистер Гарриман. Гарриман убрал фотографию.

— Доберемся, будьте уверены. И алмазы найдем. Возможно, не сразу, но лет через двадцать, от силы — сорок мы отыщем большое месторождение. Я обратился к вам, чтобы загодя мирно урегулировать возможные конфликты. Только полный кретин берется за большое новое дело, не учитывая всех последствий. Я не люблю скандалов и паники. Я вас предупредил, а теперь — прощайте.

— Присядьте, мистер Гарриман. Довольно непривычно, когда пекутся о твоей выгоде. Лучше расскажите, каких выгод вы ждете для себя, а потом мы обсудим, каким образом можно защитить алмазный рынок от инфляции.

Гарриман снова сел.

Гарриман любил Голландию. Его умилял и молочный возок, и деревянные башмаки на ногах возницы. Он без устали щелкал фотоаппаратом, не подозревая, что все это заведено специально для туристов. Он навестил еще нескольких торговцев алмазами, но о Луне уже не говорил. Среди прочего он купил брошь для Шарлотты — в качестве белого флага.