Журнал «Если» - «Если», 2007 № 05

Это была кульминация! Толпа ликовала, многие плакали от умиления, набирая на мобильных телефонах Единственно Правильный Номер.

— Жители планеты Земля! Люди всех континентов! — гремел из динамиков голос Во Марлинга. — Только мы способны возродить это далекое поле! Только мы способны помочь старушке-Земле! У нас появился шанс! Мы будем надеяться… — доносилось до меня, когда я уходил подальше от площади, боясь оказаться замеченным. — Мы будем поддерживать… Мы вместе… Плевать на банкиров и политиков!

Плевать на гонку вооружений! Нас — семь с половиной миллиардов. Завтра нас станет больше! Построим для потомства новый дом! Неужели мы должны ждать, пока кто-то снизойдет до наших надежд? Подаст милостыню…

Тут губы его брезгливо кривились. На один-единственный миг, но эту гримасу замечали многие. Искривленные губы апперкотом били в подсознание. Это были алмазные шпоры для всех. Лишь немногие посвященные знали, что Марлинг играет. О! Это была потрясающая игра. Один из двенадцати счастливчиков, которым уже стало известно, куда на самом деле мы направляемся, так и заявил в беседе «без камеры». Он сказал:

— Большой Во! — (Он уже имел право так его называть, потому что знал правду.) — Если «Протон-Зет» не выдумка, а все эти технологии действительно существуют, почему бы не отправить группу на Марс? Мы справимся! Мы готовы! Любой ведь может стать космическим туристом, почему бы нам…

— Потому, мальчик мой, что космические туристы выкладывают по двадцать миллионов за несколько дней полета. Я едва наскреб один, чтобы отдать его вам. Еще потому, что на самом деле четыре месяца невесомости съедят треть кальция в твоем организме, и без квалифицированной помощи при посадке даже слабое марсианское притяжение превратит вас в ползающих калек. Еще раньше, при взлете на «Протоне-Зет», перегрузка переломает вам кости, и вряд ли они когда-нибудь срастутся. Вы же не космонавты…

Потом он шептал восторженному участнику на ухо, но так, чтобы слышали все:

— Если бы я имел возможность, вы получили бы по миллиону каждый даже за этот шаг. Потому что он — первый. Когда ажиотаж спадет и настанет время для серьезных размышлений, а так всегда | бывает, я знаю, — люди задумаются. Мы расскажем наконец-то правду. Всю правду, как она есть! И то, что модуль — абсолютно герметичен, и что окружающая среда в том месте, где вы побывали, в чем-то не уступает по агрессивности марсианской, а настоящие исследователи Антарктиды это подтвердят. Про величину ультрафиолетового потока на полюсе, где защитный слой Земли самый тонкий, про то, что сила притяжения чуть-чуть меньше привычной, ненамного, но некоторый дискомфорт на первое время я вам гарантирую… Резкие изменения давления, температура… Расскажем, что вы носили настоящие скафандры, что ваши транспортные средства помимо основного фотоэлектрического двигателя и восполняемых аккумуляторных батарей снабжены двигателем внутреннего сгорания с полузамкнутым циклом подачи кислорода. Поэтому весь воздух — до последнего кубика, вода до последней капли; их запасы рассчитаны в соответствии с реальной необходимостью использования на Марсе. Вы не сможете добывать для себя воду, не имеете права, если хотите принести пользу. Это предусмотрено контрактом. Вы не сможете пройтись подышать, это тоже запрещено. Вся ваша жизнь на время шоу будет проходить в модуле, доступны только редкие вылазки: по необходимости и для поддержания интереса к программе. Биотуалеты модуля способны обслужить целый стадион футбольных болельщиков. Все отходы тщательно упаковываются… В случае каких-нибудь неожиданностей вот он, — кивок в мою сторону, — сможет связаться с дежурным оператором и получить соответствующие инструкции. Никто не заинтересован, чтобы с вами что-то стряслось. Умри кто-нибудь во время шоу в Антарктиде, и марсианская колония станет просто грезами еще на несколько сотен лет. Пока вы просто не понимаете, каков ваш вклад и что вы совершаете на самом деле для Земли! Подвиг! Помните об этом. Вы — лучшие! Вы наша надежда!

Тут все начинали хлопать в ладоши, одобряя прелестный спич, я тоже присоединился, обнимая Серую Мышку.

— А кто не поверит, — продолжил Большой Во, — черт с ними! Покажем миру «Большое галактическое шоу»!

— Вик, — напутствовал он меня перед стартом, — от твоих действий зависит девяносто процентов успеха. Ничего не напутай. После старта в течение двух недель вы будете оставаться прикованными к креслам. Некоторый отдых — только когда я скажу, чтобы зрители не заметили отсутствия невесомости. Дальше вас подвергнут процедуре анабиоцирования. Водоросль абсолютно безопасна, вы убедились на собственных шкурах. А нам очень нужно показать вас именно такими — зелененькими, умиротворенными, чтобы люди поняли, какое это благо — анабиоцит, а не мерзость, как многие думают. Вы проспите четыре дня — срок на то, чтобы вас доставили в Антарктиду и подготовили модуль к работе. Ты просыпаешься первым. Готовишь приборы и камеры, проходишь регенеративный фильтр для удаления анабиоцита из сосудов и поднимаешь своих цыплят. Я ничего не буду иметь против, если первой ты разбудишь Серую Мышку.

— Может быть, тогда лучше миссис Дрейк? А про ее дружка скажем — не вынес перелета. Вместе с вашей цыганкой…

— Убью, Вик! Я тебя убью, придушу собственными руками!

— Шучу, Большой Во.

— Не время для шуток. Я волнуюсь, а ты…

— Это тебе за мою ирландочку. Кстати, попросишь, чтобы потерпела полтора года и не искала никакого О'Хару или О'Брайена.

— Гарантирую! Лично заварю электросваркой пояс целомудрия.

— Как раз это необязательно…

— Дальше. Следи, чтобы никто не вздумал ставить эксперименты. Пытался халтурить и так далее. Многие из мира великих скрежещут зубами, — ты не слышишь? При любом удобном случае шоу прихлопнут как муху. Нас всех объявят шарлатанами и упрячут за решетку. Ирландка тебя не дождется.

— Не нужно со мной, как с ребенком. Я все помню.

— Не перебивай! Твои цыплята, если обратил внимание, редкостные простаки…

— То-то я удивлялся, когда отсеивали самых толковых! Нам умных не надобно, нам покорные нужны.

— Кто это сказал?

— Да был один. Павликом звали.

— Я запомню. Великолепные слова. Жаль, для шоу не подойдут. Но поверь, с таким экипажем тебе будет намного легче справляться, чем с умниками. Сколько ты самое большее находился с группой?

— Семь месяцев. Джунгли Амазонки.

— И как?

— Из двадцати пяти дошли тринадцать. Местного проводника убили, когда он не пожелал грабить заброшенный город.

— А ты?

— Хитрые попались бестии. Треть суммы — вперед, остальное по возвращении. Думал плюнуть на эти две трети, но не смог… Не из-за денег не смог.