Журнал «Если» - «Если», 2009 № 04

— Нельзя, — потупился Колоди. — Ужин в восемь вечера. И до тех пор на кухне никто ничего не получит — древняя традиция. Не побегу же я, как курсант, хлеб для тебя воровать? В восемь вам подадут прямо сюда, или, если хотите, спуститесь в столовую.

— Тогда, если не возражаешь, конвой я оставлю здесь, а сам с секретарем зайду в какую-нибудь забегаловку поприличнее.

— Да нет, не возражаю, ты мальчик взрослый, иди. — Колоди теперь смотрел на Грамона весьма холодно. — Ну и во всем остальном… Ты понимаешь. Фанатизм — дело неблагодарное. Особенно, если служишь выродкам.

Грамон лишь приложил пальцы к шляпе и круто развернулся. На ходу подхватив черный портфель, он швырнул его Кею.

— Формальности окончены! За мной! Сержант, проверьте помещение и следите за багажом — страна маленькая, люди бедные!

Дорони проводил посланника тяжелым взглядом, но ничего не сказал. Уже на лестнице их догнал заспанный человек в чиновничьей форме.

— Господин Грамон! Простите, я задремал, а господин посол приказал вас дождаться и…

— Коротко!

— Господин посол с семьей под домашним арестом и сообщает вам, что увидеться получится лишь завтра, на утреннем приеме у Великого Князя.

— Передай, что ты мне все сообщил. — Грамон почти пробежал холл и выскочил на улицу, шумно вдохнув воздух. — Да, и привет ему передай! Завтра, так завтра.

— А здесь, значит, не понимают, что мы имперцы-предатели?

Они сидели за уютным столиком в углу уютного зала очень уютного ресторанчика. Все входившие здоровались с хозяйкой, все выходившие прощались, и те, и другие бросали на приезжих недобрый взгляд, будто здоровались или прощались, но со знаком «минус».

— Хозяйка платит за лицензию. Если мы пожалуемся, нашу жалобу рассмотрят, будь мы хоть орки, случайно добравшиеся до столицы. Сперва примут жалобу, потом оторвут нам головы, потом жалобу рассмотрят и лишат хозяйку лицензии. — Грамон счел, что сделал слишком большую паузу в поедании баранины в чесноке и почти уткнулся в тарелку.

— Это хорошо. — Первый голод Кей утолил крабовым супом с гренками и теперь нежно лелеял второй в ожидании заказанного рагу. — Знаете, Хью, я долго тянул с этим вопросом, хотя вы наверняка скажете, что он просто не приходил мне в голову, и вот теперь спрошу. А какого лешего мы тут делаем, мой кшатрий?

— Для дураков: я приехал вести переговоры по некоему скользкому вопросу, которого тебе пока не нужно знать. Но дураков нет, все понимают, что вопрос непереговорный. Для дураков чуть умнее: я занимаюсь сбором разведывательной информации. У тебя в портфеле золокамень, поддерживающий постоянную связь с одним человеком в Тайном Крыле. Если найдут или засекут брахманы — нам обоим не поздоровится, хотя я буду все валить на тебя.

— Мило, сударь. Еще вина? — Грамон не ответил, и Кей наполнил бокалы. — А вот если вы чуть помедленнее будете жрать, то скажете: а какова версия для умных дураков?

Грамон пробурчал с набитым ртом что-то неразборчивое, но явно оскорбительное.

И тут зазвучала музыка. Очень негромкая и очень простая, повторяющая лишь несколько тактов, исполняемых на волынке или чем-то подобном по звучанию. Опасливо покосившись на портфель, Кей выразительно посмотрел на патрона. Быстро обтерев руки салфеткой, Грамон набрал код и открыл замочек.

— И что ты мне скажешь? — Вместо того чтобы достать источник музыки из портфеля, посланник почти засунул туда круглую бритую голову.

Кей даже не стал спрашивать, с кем это общается Грамон таким необычным способом. Вместо этого он посмотрел в зал. Никто не разговаривал, все посетители наблюдали за Грамоном.

— Встали, быстро, быстро!

Грамон не только кинулся к выходу, оставив на столе портфель, но и выхватил шпагу. Кое-кто порасторопнее вскочил, послышались ругательства, гритольдец в форме обнажил оружие… Ресторанчик был слишком мал, чтобы их успели остановить. Грамон выскочил на середину улицы, распугав редких прохожих, и затравленно огляделся. Но именно благоразумно отошедший чуть в сторону Кей первым заметил бегущего по крышам человека. За ним, рискуя жизнью, мчались по крутым скатам двое в серых плащах, то и дело стараясь прицелиться из самострелов. На бегу человек кричал: «Она пришла за мной, королева пива пришла за мной! Королева пива! Я не хочу!»

Кей перевел взгляд на Грамона и застал того за аккуратным погружением шпаги в ножны. Подойдя вплотную, секретарь тихо спросил:

— А это что?

— Понятия не имею.

— Сигнал?

— О чем ты? Принеси портфель, если еще не украли, раззява!

Человек, уже миновавший ресторанчик, вдруг оскользнулся на одной из крыш, нелепо взмахнул руками и, прокричав еще что-то о королеве пива, рухнул на мостовую. Звонко щелкнул череп. Улица ахнула, и Кей вошел в опустевший ресторанчик. Портфеля на столе не было. Он тут же вышел и бегом догнал Грамона, быстро шедшего ко Дворцу.

— Все-таки сигнал, да? Забавный сигнал.

— Дурак ты, Кеюшко. — Грамон кинул взгляд на пустые руки секретаря. — Хороший человек умер. И вот что: на допросах будь проще. В любом случае несладко придется, так хоть не путай следователя, не зли.

У входа во Дворец их ожидал Колоди, они увидели его издалека. А еще Кей почувствовал чье-то присутствие и оглянулся. Почти вплотную к имперцам, но совершенно неслышно вышагивали трое людей в серых плащах. Один из них подмигнул Римти.

Когда посланник и Кей поднялись в свои покои, ни конвойных, ни багажа там уже не было. О чем-то быстро и, видимо, грубо переговорив с Колоди, Грамон пожелал Римти спокойной ночи и ушел в свою комнату. Несколько обескураженный Кей посмотрел на парочку в серых плащах, что вошла с ними. Тот, что подмигивал, дружелюбный, пожал плечами. Колоди увел обоих с собой. Вскоре принесли ужин — на двоих. Ужин оказался скудным и невкусным, но Кей съел весь, в честь навсегда утерянного рагу. Кстати вспомнил, что в ресторанчике Грамон не расплатился. От этого стало чуть веселее: патрон в своем духе. Сочинив около сотни панических и бездарных строк, Кей уснул.

Под утро ему приснился молодой Лейтос, который явился к Грамону с собственной головой, насаженной на кол, и стал нудно рассказывать, что всю жизнь недолюбливал нелюдей, особенно гномов, которые держали его семью в нищете, отчего ему и пришлось поступить на службу. Грамон — а чего еще от него ждать? — развеселился и принялся хохотать. От хохота Кей и проснулся.

— Ты слышал? — Посланник, хоть и видел, что Римти приподнял голову, с маху саданул ногой по кровати. — Слышал? Великого Князя во Дворце нет! Он на территории того самого Нижнеямского военного училища, о котором я тебе рассказывал.

— Да, вы там учились… — пробормотал Кей, не понимая, куда делся Лейтос.