Ната Чернышева - Это был просто сон...

— Повторите, что вы сказали.

Ирина вновь потерялась от ее взгляда.

— Я? — зачем-то уточнила она.

— Именно вы. Что вы сказали по поводу праздника?

— Ну… э-э… я… просто сезон затмений можно превратить в зрелищное и выгодное шоу, это я говорила. Ну, люди ведь не отказываются платить за свои удовольствия, верно?

— Верно, — задумчиво выговорила Натален. — Именно…

— Мне сейчас не до праздников, — хмуро предупредил а-дмори леангрош.

Натален обернулась и уничтожила его взглядом.

— Арэль, — сказала она, — вы специалист или мальчишка-практикант? Или забыли, как это делается? Подбираете талантливые кадры и даете им команду. Потом смотрите, что получилось…

— Достопочтенная госпожа Натален Бэль-алум Магайон-лиа, — с ядвитой официальностью выговорил а-дмори леангрош, — вы, как я вижу, изволили забыть ознакомиться с моим отчетом. Если бы вы читали его или хотя бы вскользь просматривали, вы бы не задавали сейчас странных вопросов.

— Отчего же? — возразила Натален. — Я изучила ваш отчет со всем тщанием. И должна сказать, что вам не хватает воображения. Или компетентности, — это уж как сказать.

— Вот как? В таком случае я вас внимательно слушаю.

Они говорили на языке Оль-Лейран. Ирина хорошо понимала этот язык, но собеседники очень быстро забрались в профессиональные дебри. Лишь одно Ирина поняла совершенно точно: Натален была не слишком довольна работой Арэля Дорхайона в качестве а-дмори леангроша Анэйвалы, а тот считал, что к нему необосновано придираются на почве личной неприязни к некоторым отдельным представителям его семьи. Клаемь помалкивала, но улыбалась очень уж нехорошей улыбкой. Натален посматривала на нее с откровенной неприязнью. Ирине вновь пришла в голову аналогия насчет двух ядовитых гадюк. В самом деле, только шипения обеим недоставало!

Возле края ложи бесшумно возник тант. Ирина узнала Кмеле, девочка была одна.

— Будьте достойны деяний своих предков, — церемонно обратилась она к Натален Магайон-лиа.

— Говори, — кивнула та.

— Фарго попросил привести к нему госпожу Ирину, — чинно пояснила Кмеле, стараясь не смотреть Натален в глаза. — Если она вам не нужна…

Ирира вопросительно взглянула на Натален. Та кивнула, иди, мол. И вновь вернулась к прежнему разговору.

Ирина перешла на тант, и Кмеле тут же послала машину в крутой вираж.

— Баба с яйцами, — охарактеризовала девочка главу Магайонов. — У меня от одного взгляда на нее печенки в колечко скручиваются.

Ирина кивнула, у нее было схожее впечатление.

— А зачем я Фарго сдалась? — спросила Ирина.

— Не знаю, у него спроси, — ответила Кмеле. — Он велел без тебя не возвращаться. Сказал, что голову оторвет. Даршан пест! — яростно выразилась она вдруг. — Фарго, он самый… Самый невозможный из всех. Он меня вообще за человека не держит! Слова доброго никогда не скажет… Хоть из кожи вон выпрыгни, все равно, не дождешься… Одни попреки.

— Кмеле, — Ирина сочувственно взяла ее за руку. — Ну что ты…

— Да пошел он! — Кмеле выдернула руку. — Вон, прилетели уже. Пошли.

Фарго ждал их на небольшом балкончике.

— Ступай, Кмеле, — сказал он девочке.

Та фыркнула, но ушла без скандала. "Даже спасибо ей не сказал!" — неприязненно подумала Ирина.

— Ну, что, не зря я вытащил вас из вашей раковины? — с добродушной усмешкой обратился Фарго к Ирине.

— Не зря, — вынуждено согласилась Ирина.

— Вам понравилось? — спросил Фарго с надеждой.

Ирина удивилась: какое ему дело? Ему, кумиру миллионов людей, известнешему певцу и музыканту, — и вдруг нашлось дело до мнения какой-то там Ирины Исмуратовой, которая, прямо скажем, никто и звать ее никак! В голове не укладывалось. Почему?

— Да, — сказала она. — Мне понравилось. Очень.

— Взгляните, — Фарго вдруг широким жестом указал на вид, открывавшийся с его балкончика. — Красиво, не так ли?

Ирина взглянула и затаила дыхание: красота уходящего дня захватила ее.

Закат разложил в небе свой многокрасочный пасьянс. Сиренево-синяя мгла плыла над городом, Великолепный вид: вершины многоэтажных зданий до самого горизонта, а над ними — пылающее лилово-синим огнем небо. Красота чужого мира завораживала душу. Ирина знала что уже никогда не забудет этот вечер…

— Мне не дано видеть, — сказал Фарго. — Но я чувствую… Прислушайтесь, вы же можете. Слышите? У заката есть своя мелодия.

"Для тебя у всего на свете есть мелодия", — подумала Ирина. — "Но, может быть, и хорошо, что ты не видишь? Иначе твой музыкальный дар мог бы и не раскрыться вовсе. И стал бы ты обычным солдатом, как большинство твоих сородичей. Или администативным чиновником, как твой отец. Или еще кем-то таким же, полезным обществу, но не умеющим слушать сердцем…"

— А не опоздаете? — спросила Ирина. — Вам ведь продолжать выступление. А вы тут со мной не пойми о чем говорите.

— Не переживайте, время еще есть. Может, сыграете?

— Я?! — поразилась Ирина. — Ну, вы даете! Зачем?

— Ради настроения, — объяснил Фарго. — Ту мелодию о синем закате. Я, похоже, ее немного забыл. Пытаюсь вспомнить, но все что-то не то получается.

Он негромко напел, и Ирина сразу уловила разницу; голос Фарго, как всегда, оставался великолепным, но мелодия не хотела оживать

— Думаете, я помню? — спросила Ирина. — Неужели у вас нет записи, Фарго?

— Если музыку записываешь, она умирает, — ответил Фарго. — Играть надо всегда как в первый раз. Когда в начале не знаешь, какая нота прозвучит в финале. Прислушайтесь, Ирина. Музыка находится вокруг нас, она находится везде. Все, что от нас требуется, — услышать ее. И не бойтесь ошибиться. Ведь у каждого заката своя симфония…

"А ведь он не отстанет", — c беспокойством подумала Ирина. Ей не хотелось упрямиться и обижать Фарго отказом, хотя настроения играть не было вовсе. И вообще, странно это все выглядело… Чудно. Неправильно. Что-то тут определено было не то, и Ирине оно не нравилось.

— Ну-ка, давайте, — Фарго не дал ей задуматься. Она коснулась клавиш "роаела"… Надо же было притащить инструмент сюда, за кулисы, или как еще назвать этот невзрачный крохотный балкончик, пройти в который можно было только лишь через подсобные помещения. Но вид отсюда и впрямь открывался великолепный.

Синий закат.

Это было как в далеком детстве. Неповторимое ощущение полета, радостное счастье, полное погружение в мир звука, рождающегося под руками…

Синий закат.

Закат, отступивший перед тьмой затмения.

Ирина внезапно очнулась. И шок оказался настолько силен, что она едва не потеряла сознание.

Не было никакого балкончика, и полупрозрачной стенки, отделявшей его от подсобной комнатки, не было. А был центр гигантского амфитеатра, заполненного людьми… неисчислимым множеством людей… и тишина взорвалась громом аплодисментов — этот способ благодарить артистов за качественную работу и в Галактике оставался таким же, как на Ирининой Земле…