Владимир Ильин - Нельзя идти за горизонт

Однако сейчас автор нумерологических теорий вступать в разговор не пожелал, а шмыгнул за угол и, оглянувшись в последний раз, скрылся из виду.

"Бедняга совсем опустился со своими заморочными подсчетами, - пожалел его про себя Гарс. - Ничего, вот откроем путь за Горизонт - и Брюм, может быть, изменится к лучшему. Доставим его в какой-нибудь математический центр - пусть там ему коллеги вправят мозги на место".

Как ни странно, таксенок Гоблин не подкатился под ноги Гарсу, когда тот распахнул калитку и влетел во двор. Хотя обычно щенок исправно приветствовал его заливистым лаем. Неужели он, по примеру Люмины, тоже обиделся за что-то на своего хозяина? Или вырвался на свободу, пользуясь отсутствием Гарса?

Ладно, никуда не денется. Захочет есть - прибежит как миленький! Налаживание отношений с женой важнее, чем поиск собаки.

Гарс рывком распахнул входную дверь, которая почему-то была не заперта, и с недоумением принюхался. Пахло чем угодно, только не вкусным обедом. Ах, какие мы обиженные и оскорбленный, умиленно подумал он. Решили доказать мужу, что он пропадет с голоду, если и в дальнейшем будет так скверно себя вести?..

- Лю, солнышко, ты где? - громко спросил Гарс, заглядывая в гостиную.

Никого. И ни звука в ответ.

Значит, обида гораздо серьезнее, чем он предполагал. А это значит, что предстоит долго унижаться и топтать себя ногами, прежде чем удастся преодолеть заградительный барьер из холодного молчания, который в таких случаях воздвигала перед собой Люмина.

Ну и ладно. Нам это не впервой...

Как писал в свое время Созонт: "Я люблю тебя, как солдат. Это значит: не веря пулям, прорывать бесконечно рад оборону твою глухую..."

Надо только избрать какую-нибудь тактику пооригинальнее. Применять как можно больше юмора - практика показывает, что с его помощью можно прорвать даже самую глухую женскую оборону.

- Лю, если ты никогда не видела картину "Возвращение блудного мужа", то сейчас у тебя есть прекрасная возможность восполнить этот пробел! - объявил. Гарс, проходя в гостиную. - Кстати, по этому поводу есть один анек...

Он осекся на полуслове, потому что только сейчас ему в глаза бросилась одна несуразность. Из полутемного коридорчика, ведущего на кухню, в гостиную бойко катилась свежая струйка темно-красного цвета, и было непонятно, откуда она могла взяться. Не корову же взялась свежевать и разделывать Люмина, чтобы приготовить пару бифштексов на обед!..

В следующую секунду он облился холодным потом. В голове мгновенно сопоставились разрозненные фрагменты: отсутствие щенка во дворе... гробовая тишина в доме... эта зловещая струйка...

Возникшая в итоге этой умственной работы мысленная картина заставила его волосы подняться дыбом.

Гарс бросился на кухню. При этом он угодил ногой во что-то скользкое и чуть не навернулся, но удержался, ухватившись за косяк.

Она была там. Как и во время их ссоры, на ней был все тот же домашний халат. Только теперь он был разодран спереди и обильно залит кровью.

Она лежала на полу лицом кверху, неловко вытянув вывернутую руку в сторону, а живот ее был распорот во всю ширину, и отвратительные белые внутренности высовывались оттуда. Хорошо, что в Очаге нет ни мух, ни прочей летающей гадости, машинально подумал Гарс, накрывая страшную рану окровавленной полой халата.

Она молчала и не двигалась.

- Лю, - сказал он вполголоса, словно боялся разбудить ее. - Ты слышишь меня, солнышко?

Но она не отзывалась. Тело ее было, однако, еще теплым. Гарс бережно убрал с лица жены вымокшую в крови прядь волос и приложился ухом к груди.

Пульса не было. Он погладил Люмину по щеке, оставляя на побелевшей коже красные полосы, и только теперь до него дошло по-настоящему, что же с ней произошло.

Она была мертва. И не просто мертва. Кто-то распорол ей живот. Кто-то убил ее!..

- Лю, родная моя!!! - заорал он так, что даже тонированное оконное стекло отозвалось еле слышной вибрацией. - Не надо, не умирай!.. Слышишь?!.

Но она по-прежнему не подавала признаков жизни, и тогда Гарс поднялся с колен, очумело озираясь.

Возле посудомоечной машины стояла горка грязной посуды, оставшейся еще с завтрака. А на столе, за которым они обычно ели, лежал широкий острый виб-ронож с силиконовой ручкой. Лезвие его было испачкано в крови, и Гарс понял, чем была нанесена страшная рана жене. "А ведь мы пользовались им для того, чтобы резать хлеб, мясо и прочие продукты, - подумал Гарс. - Если бы я знал, что когда-то этот тесак..."

Он с ненавистью схватил нож, будто тот был виноват, что его использовали не по назначению, и с силой шваркнул его в стену. Нож вонзился в дверцу полки для посуды и с издевательским упреком покачал рукояткой, как головой, из стороны в сторону.

Мысли метались в затуманенном мозгу Гарса переполошенной мышиной стаей.

"Кто же это так ее, мою маленькую? Какая гадина посмела это сделать?! Неужели это я виноват во всем? Ведь если бы я не ушел сегодня, она была бы сейчас жива!.. Нет-нет, ты здесь ни при чем... откуда ты мог знать, что так выйдет? Наоборот, тебе надо было уйти раньше, намного раньше, а не тянуть до этого дня... В этот проклятый тихий омут веками не поступало ни одной свежей струи, и рано или поздно он должен был превратиться в вонючее болото, на дне которого скопился сгнивший слой всякой мерзости! И вот теперь это случилось... Гнойный нарыв лопнул, и липкая тина хлынула из болота во все стороны, затопляя берега и превращая чистую реку в канализационный сток... Еще тогда, когда Пиллис, всеми забытый и проклятый Пил-лис, подох прямо на скамейке возле дома, а ни одна скотина не заметила его смерть, можно было понять, что добром это загнивание не кончится. Любое загнивание не кончается само собой, его обязательно надо вырезать с корнем! Вот и сегодня... если это было сегодня... мы с Гроном обнаружили скелет Коула - и это опять никого не всколыхнуло! Люмину убил один из них, из этих внешне спокойных, приветливых и мирных людей... может, даже кто-то из соседей... Убийца сейчас, наверно, со вкусом обедает, разговаривает с женой и детьми, строит планы на будущее. Если бы я раньше ушел за Горизонт, я не дал бы им разложиться, - покаянно думал Гарс. - Я бы загнулся, но вытащил их за Купол, чтобы они не протухли тут заживо!

Что же я стою столбом, ведь надо бежать, - пронзила Гарса очередная мысль. - Надо же сообщить кому-то. Надо вызвать хранителя-диагноста - может быть, еще не поздно помочь Люмине? Может быть, она еще жива и есть надежда спасти ее?!"

Гарс выскочил в гостиную, опять поскользнувшись в крови жены, но чей-то знакомый хрипловатый голос заставил его замереть.

- Стой там, где стоишь, Гарс, - сказал голос. - И не дергайся, как припадочный. Я припадочных с детства не люблю.