Владимир Ильин - Право собственности

Однако ей хватило всего пяти минут, чтобы убедиться, что ответивший ей дежурный - клинический дебил, непонятно как затесавшийся в ряды служителей закона.

Потому что только законченный идиот мог сначала дотошно выспрашивать все данные о ней и ее семье (не хватало только, чтобы он поинтересовался, какой размер бюстгальтера она носит!), а потом, когда она перешла к сути дела, усомниться в том, что ее ребенку действительно угрожает опасность!.. Чего стоят его гнусные намеки на то, что у нее не все в порядке с головой (плюс сентенция о домохозяйках, насмотревшихся фильмов ужаса и начитавшихся триллеров низкого пошиба)!.. Разве такой тип может взять в толк, что речь идет о настоящей охоте на Ольфа?!.

"С чего вы взяли, госпожа Сейфи, что этот человек намерен похитить вашего сына?"

Как будто это и так не ясно!

"Знаете, я не вижу логики в его поступках. Если бы он действительно собирался украсть вашего мальчика, то зачем ему было светиться перед вами? Он мог бы улучить удобный момент и сделать это, не вступая с вами в переговоры".

Откуда я знаю? Разве я - сообщница этого вымогателя, чтобы знать, какими соображениями он руководствовался?!

"У вас есть враги или недоброжелатели?"

Нет, это исключено! Мы никому йичего не должны, мы жили тихо-мирно, никому не мешая, кроме того, мой муж - спокойный и скромный человек, и он никогда бы не осмелился кого-то оскорбить...

"А есть ли среди ваших друзей, знакомых или родственников любители розыгрышей?"

Ну, знаете ли!.. Это уже слишком! Вам говорят, что жизнь ребенка под угрозой, а вы намекаете, что кто-то решил поразвлечься таким образом?!. Вот что, соедините-ка меня с вашим начальством!

Однако дежурный вежливо, но твердо ответствовал, что у полиции и без того хватает дел, чтобы разбираться с мнимыми угрозами, а что касается начальства, то оно слишком занято, чтобы выслушивать жалобы сумасбродных дамочек. Если же госпожа Сейфи все-таки желает сделать официальное заявление, то ей надо лично явиться в управление и...

Цинтия не дослушала полицейского.

Хам! Болван в мундире! И это называется - страж порядка! Зачем только мы, налогоплательщики, содержим эту армию тупиц и лентяев, если в решающий момент они отделываются от нас под любым удобным предлогом?!..

Она взглянула на сына. Ольф увлеченно строил какую-то замысловатую конструкцию из кубиков "Лего".

- Сыночек, - позвала его Цинтия, - подойди ко мне.

- Что, мама? - В ее колени уткнулась пушистая, теплая головка.

"Родненький мой, неужели все, что этот мерзавец наговорил про тебя, правда?!"

- Как ты себя чувствуешь, крошка? - спросила Цинтия, гладя мягкие детские кудряшки и пытливым взором осматривая мальчика.

- Хорошо!

- Правда? У тебя не болит горлышко?

- Нет, мамочка. А мы пойдем с тобой сегодня гулять?

- Нет, малыш. Сегодня у меня слишком много дел, так что придется нам побыть дома. Завтра пойдем гулять. Если все будет хорошо...

- А сегодня все плохо, мамочка?

- Нет-нет, это я так...

- Мама, а кто к нам приходил утром? Цинтия на секунду задумалась. Говорить Ольфу или нет?.. Наконец она решилась:

- Вот что, сынок. Этот человек - очень нехороший. Наверное, он преступник или больной. Потому что он хочет, чтобы я отдала тебя ему.

- Зачем?

- Он хочет увезти тебя далеко-далеко, и ты будешь там жить...

- Один?

- Во всяком случае, без нас с папой.

- Насовсем-насовсем?

- Да, он так сказал.

Ольф теснее прижался к Цинтии и заплакал:

- Я не хочу, мамочка!.. Не отдавай меня никому, ладно? Я хочу быть с тобой и с папой! Всегда-всегда! На глаза Цинтии тоже навернулись слезы.

- Ну что ты, мой маленький? - срывающимся голосом прошептала она, обнимая Ольфа. - Разве я могу так поступить? Ты же у меня самый родненький, самый любимый! И мы всегда будем вместе с тобой, обещаю тебе!..

* * *

Остаток дня не принес новых тревог, и Цинтия немного успокоилась.

Наверно, действительно зря она придала такое значение словам этого придурка. Мало ли кто что может сказать - в самом деле, психов и шутников на свете слишком много.

После обеда, уложив Ольфа спать - она всегда строго следила, чтобы мальчик соблюдал режим дня, - Цинтия решила на всякий случай позвонить в фирму "Клондайк".

Пока она набирала номер и в трубке слышались щелчки многочисленных соединений, в голове ее сами собой всплыли события пятилетней давности.

...Чего они с мужем тогда не наслышались, прежде чем решили обратиться к клонаторам! Знакомые хватались за голову: "Вы что, с ума сошли? Рождение ребенка - это же чудо, а вы хотите довериться бессердечным мясникам в белых халатах, поставившим воспроизводство потомства на конвейер и штампующим детей, словно кукол Барби?!" Более набожные преду-преждали: "У вашего ребенка, даже если он родится с виду здоровым и благополучным, не будет души!" Третьи обвиняли: "Вы хотите, чтобы человеческая жизнь покупалась и продавалась за деньги, как во времена работорговли? Пользуясь услугами безнравственных медиков, вы тем самым обеспечиваете сверхприбыли мерзавцам, наживающимся на чужом несчастье!"

Они не послушали никого. Они слишком хотели ребенка, а другого способа обзавестись малышом не было. Даже к зачатию в пробирке они не могли прибегнуть: бесплодием страдали оба. Брать же чужого ребенка из сиротского приюта они не захотели. Они решили испытать на себе все муки и прелести процесса появления на свет маленького человечка. Они знали: только так они смогут полюбить ребенка по-настоящему, считать его родным...

Они не были одиноки в своем решении. Прежде чем им удалось попасть на прием, пришлось ждать несколько месяцев, когда подойдет их очередь.

В тот памятный день, сидя в небольшой, но уютной приемной доктора Брауштера, к которому они были записаны, Цинтия и Леонель с жадным интересом разглядывали стенд с фотографиями тех, кто уже успел побывать здесь до них. С красочных снимков улыбались счастливые лица женщин, одухотворенные радостью материнства. Там были и детские лица. Абсолютно обычные дети, со здоровыми и симпатичными мордашками, и ни один ребенок не был похож на другого...

...Доктор Брауштер свершал таинство зарождения новой жизни в маленькой комнатке, где на обычном столе стояли два мощных микроскопа. Именно тут, пояснил доктор, и соединяются клетки. Вдоль стены тянулись стеллажи-шкафчики с выдвижными ящичками, напоминающие каталог в древних библиотеках.

Доктор был большим шутником. Он то и дело сыпал анекдотами, и напряжение, охватившее поначалу супругов, понемногу спало.

"Кого вы желаете: мальчика или девочку? - осведомился Брауштер, заполняя стандартный бланк заказа. - Или кого-нибудь другого?"

"Кого вы выбираете в качестве донора? - спросил он немного погодя. Эйнштейна, Марлона Брандо или Пеле? - И, видя, что супруги замешкались с ответом, добавил: - А может быть, вам подойду я?.."