Элинор Арнасон - Кольцо мечей

- Чем они питаются?

- По словам Ясмин, всем, что им попадается. Главным образом микроорганизмами в почве, но еще и падалью, а также, по мнению Ясмин, корнями живых растений. Они обитают в норках в своего рода питательном бульоне из пищеварительных соков и того, что эти соки переварили.

Словно внутри собственного желудка. Поразительные существа!

Гисласон неопределенно хмыкнул.

- Выползли они из-за дождя. Их норки залило.

Червей становилось все больше. Анна старалась не наступать на них и молчала - отчасти, потому что должна была следить, куда ставить ногу, но главное, потому что напряженно думала. Она не хотела выходить на катере в океан в такую погоду и не хотела участвовать в межпланетном инциденте. И еще она - совсем уж иррационально - не хотела быть соучастницей в том, что сделают с Никласом Сандерсом.

Но как ей поступить? Бежать? Закричать? Гисласон рядом - высокий, сильный. Она почувствовала, как он хватает ее, душит или оглушает каким-нибудь особым приемом (их же обучают всяким тайнам рукопашной схватки). И она проснется под замком, восстановив против себя майора, а катер все равно уйдет в океан. Ей представилось, как он поднимает волны в бухте, пугает ее инопланетян, безвозвратно нарушает хрупкий мир брачного сезона.

Если она и сумеет привлечь чье-то внимание, то лишь сотрудников станции. А что они смогут сделать против разведки?

Последнее здание осталось позади. Впереди лежала бухта, непроницаемо темная в эту минуту. Ее инопланетяне еще не начали ночную демонстрацию, или же дождь затуманивает вспышки. Однако фонарь у причала горел ярко, и они различили очертания катера.

Анна сошла на причал первой, ступая еще осторожней. Червей тут не было, но металлическая поверхность стала очень скользкой от дождя. В воде неподалеку она заметила слабую бледную вспышку неопределенного цвета. Кто-то из инопланетян заявлял о себе, но без настойчивости и убедительности. "Я это я. Мне кажется, я почти убежден, что я это я."

Гисласон почти наступал ей на пятки. Бежать некуда. И уж конечно, она не прыгнет в воду, повсюду пронизанную стрекательными щупальцами.

Иоши ждал на катере в дверях каюты, прячась под зонтиком из солнечно-желтой промасленной бумаги. Едва они поднялись на борт, он сказал:

- Это очень удачно, Анна. Я потом объясню. Добрый вечер... э... держатель. Так ведь?

- Да, - ответил Гисласон. Анна покосилась на него. Он нахлобучил капюшон куртки на самые глаза, и не было никакой возможности догадаться, что он не Никлас.

- Будьте как дома. Желаю приятно провести время. - Он поднял зонт и прошел мимо них, кивнув Гисласону.

Анна вошла в каюту. Гисласон присоединился к ней через минуту.

- Он ушел. Можно отчаливать.

- Надо отсоединить кабели аппаратуры на плоту, - сказала Анна. - И я должна предупредить псевдосифонофор.

- Как так?

- В бухте их полно, и они достигли той стадии, когда не замечают ничего кроме друг друга. Мы можем натолкнуться на них, и, конечно, разрежем щупальца.

- Как вы их предостережете? - Он нахмурился.

- На плоту есть фонари - на большом, посреди бухты, и мы располагаем программой, переводящей английские фразы в световые сигналы. Они общаются именно так. Световыми вспышками.

- Нет. - Он решительно покачал головой.

- Я не отчалю, пока не предупрежу животных в бухте. Возможно, они разумны, но в любом случае очень уязвимы. И я отказываюсь причинить им вред. Такой ответственности я на себя не возьму.

Бледно-зеленые глаза впились ей в лицо, на вытянутом лице появилось задумчивое выражение. Он взвешивал возможности, анализировал последствия, и у него возникло ощущение - абсолютно четкое - что некоторые из этих возможностей ничего хорошего ей не сулят.

- Ну, хорошо, - сказал он наконец. - Просигнальте им. Но я буду следить за вами.

Она кивнула, отошла к компьютеру и отыскала директорию для перевода, включавшую две программы. Одна переводила английский на световой язык. Вторую составил Иоши, когда взялся научить животных петь "Был ягненочек у Мэри". Эта программа переводила английский на международный сигнальный код.

Она включила вторую программу, озаглавленную "СП2-МСК", стараясь придумать безобидную расшифровку для засветившихся на экране букв. Но Гисласон ее о них не спросил.

- Я наберу восемь слов, которые программа преобразит в разноцветные вспышки. А именно: "Опасность. Непонятный друг". Так обозначается катер. Она набрала. - И дальше: "Без промедления плывите к берегу".

- И этого хватит? - поинтересовался Гисласон.

- Угу.

Она допечатала весть и нажала "ввод". В нижней части экрана появились вопросы. Какими цветами посылать? Как часто повторять и как быстро? Она ответила стремительно, надеясь, что Гисласон не успеет сообразить, что эти вопросы указывают не на перевод на язык псевдосифонофор, а совсем на другое, и опять нажала "ввод". Экран очистился, только курсор мигал в верхнем левом углу.

- Можно отсоединять кабели. Плот переключен на автоматическую систему и будет сигналить на аккумуляторах.

- Надеюсь, я не допустил ошибки, - заметил Гисласон.

- Конечно, нет, - заверила она его.

Они поднялись на палубу. Уже совсем стемнело, нее инопланетяне завели свой ночной разговор: предварительные бледные сине-зеленые вспышки, более тусклые, чем обычно, из-за дождя. В центре бухты "Моби Дик" переливался огнями, как приземляющийся туристический лайнер. Вся его поверхность - и над водой, и под водой - становилась то оранжевой, то голубой.

- Давайте же! - нетерпеливо сказал Гисласон. - У нас, правда, нет лишнего времени, мэм Перес.

Они начали отсоединять кабели, связывающие катер с "Моби Диком".

Весть - чередование точек и тире - для ее инопланетян никакого смысла не имела, но цвета они должны были понять. Оранжевый - злоба или опасность, голубой - отсутствие агрессивности. Вместе - дружеское предупреждение. Есть опасность, сообщала она им, - но не нападение.

Когда заработают моторы катера, они поймут, в чем заключается опасность. Они знали, что катера опасны. Когда земляне только появились на планете, катера не пользовались для охоты за ними. Именно это и дало толчок к предположению, что эти животные могут обладать интеллектом - так быстро они научились бояться катеров, и так быстро страх перед катерами охватил все особи.

В любое другое время года звук моторов послужил бы достаточным предупреждением, но в данный момент они были сосредоточены на спаривании и либо не обратили бы внимания на катер, либо - еще того хуже - впали бы в панику, начали бы выбрасывать во все стороны стрекательные щупальца и поражать друг друга.

Весть же предназначалась не для них. Но для кого, она и сама толком не представляла. Никлас говорил, что хварский генерал заинтересовался псевдосифонофорами. Значит, он мог пересказать генералу свой разговор с Иоши. Может быть, хвархаты уловят, что плот передает что-то совсем новое. Может, они сумеют расшифровать сигналы.