Дмитрий Исаков - Акулу хотят съесть ! (Акулу cъели - 2)

- А зачем Робаху держать свечку? - не унимался Томми, совершенно не знавший этого бородатого анекдота.

- Хороший вопрос! - непонятно почему обрадовался Иван. - Для того, чтобы не промахнуться!

- Кому?! - дружно вскричали присутствующие.

- Робаху, конечно! - победно обвел всех взглядом хитрый Ваня. - Когда он взбесится и тоже вздумает трахнуть кого-нибудь из них по башке!

- У-у, это не интересно! - пробурчал Томми. - Я-то думал, что он наш человек, а ты нам про какого-то хулигана рассказываешь...

- Вот в этот-то момент и сработает передатчик и доложит, что Робах кого-то уже трахнул! - закончил свой эротический рассказ Ваня и стал ждать новых вопросов.

- Все это очень интересно, - все же засомневался м-р Петрофф. - А если их будет не двое, а если она будет одна, да с вибратором, тогда передатчик тоже будет работать?

- Вот здорово! - радостно закричал Томми. - Клевое будет "порно"!

- Клевое-то клевое, а как насчет охраны тайны личной жизни? - парировал м-р Петрофф.

- Да, тетке это очень не понравится, - в который уже раз начал чесать затылок Томми.

- А чего мы ломаем голову! - вмешался Иван. - Это я во всем виноват, заладил все - двое да двое, а папка вон правильно гутарит - одна! Пусть передатчик не работает, если рядом есть хотя бы один человек, ведь если он его убьет, человека-то не станет, и датчик тут же сработает и покажет нам свеженький труп!

- Правильно! Пусть покажет! - радостно начали все говорить друг другу, как будто только и желали видеть свеженькие трупы!

- Ну вот и все, кажется, проблемы решили! - сказал Томми обращаясь к отцу.

- Нет, не все! - ответил ему тот, и лик его посуровел. - А как насчет промышленного шпионажа? Ведь Робахи - прекрасные работники, и те фирмы, которые будут их применять у себя, достигнут большого прогресса, но в то же время будут подвергаться наибольшему риску быть интеллектуально ограбленными?

- Я думаю, эта проблема будет стоять на повестке не из-за наших передатчиков, - Ч сказал Иван и тоже посуровел, - а из-за принадлежности Робахов МДК - ведь никто не может гарантировать что Робахи не будут передавать Моррисону секретную информацию, так что я бы не советовал любой фирме использовать Робахов в области своих коммерческих секретов!

- Вообще-то Иван прав, - Огласился м-р Хаггард, - и эти маленькие мины - очень хорошая штука, но возникает множество проблем с секретным... или же стоит говорить о нескольких секретных центрах дистанционного управления всеобщим взрывом Робахов, да и обработка информации с передатчиков создаст уйму всяческих проблем...

- Все это ничто по сравнению с той угрозой, с которой мы наконец столкнулись! - перебил его м-р Петрофф, имеющий все полномочия говорить здесь от имени своей державы. - И мы предложим все наши силы, весь наш международный авторитет для того, чтобы были приняты к обязательному и немедленному исполнению перечисленные меры предосторожности!

От пафоса и значимости его речи все присутствующие почтительно замерли, лишь один непоседа - Томми, продолжал чесать свой затылок, и наконец вычесал из него глупость.

- А может зазря вся эта суета, может просто взять и честно, на весь мир рассказать о наших данных, тогда, я думаю, народ нас поймет и откажется от этих проклятых Робахов!

Все буквально окаменели, пораженные такой простой и, самое главное, очень дешевой мыслью, но понежиться в лучах славы Томми не пришлось по вине своего отца.

- Умный ты, я на тебя погляжу! Народ нас поймет! - м-р Хаггард постучал себе по лбу средним пальцем. - А доказательства?!

Томми хотел было уже открыть рот и начать одновременно с этим загибать свои пальцы, но вовремя одумался и опять начал чесать в затылке, и если бы это совещание продолжалось еще хотя бы час, то иметь ему на голове преждевременную плешь!

- Да, с доказательствами у нас как раз туго! - подтвердил Иван Петров, и на этом эпохальное совещание закончилось со счетом 2:1 в пользу Моррисона!

8

Томми прямо-таки навязался ехать вместе с Петровыми к ним домой под предлогом защиты от их коварного Робаха, хотя тому одному из первых влепили в нос противопехотную мину и строго предупредили, что если что, то ему несдобровать.

Робах сидел в посольском экипаже грустный и убитый лютой смертью своего брата от рук безжалостного Хаггарда и не проявлял к тому никакой агрессивности ввиду полного отсутствия интереса к таким злодеям.

Когда они отъехали, Ванька тихо спросил его, какого черта он к ним поперся на ночь глядя, но старший Петров, видимо обладавший кошачьим слухом, доложил ему, что Томка давно подбивает клин к его дочери и соответственно Ванькиной сестре - красавице Галине.

Сестра у Ивана и в самом деле была писаная красавица и в свои двадцать один год наводила ужас и панику поголовно на все мужское население, попадавшееся на ее пути!

При том, что характер у нее был еще тот, но не в маму, которая была спокойной и мудрой женщиной (правда, только м-р Петров помнил, какой у нее был в молодости характер) и не в папу, который тоже был очень сдержанным товарищем (хотя только г-жа Петрова знала, какой на самом деле был темперамент у ее мужа), и тем более не в брата Ивана, у которого, как она говорила, вообще не было характера (хотя это было совсем неправдой), а в какого-то далекого и буйного предка, у которого на уме было только "Сарынь на кичку!" и другая всякая такая же самостийная блажь!

К тому же в этой самой Галине сочетались две совершенно взаимоисключающие натуры: одна принадлежала столичной великосветской львице, для которой не существовало никаких преград и для которой давно уже наскучила и осточертела своим, так сказать, однообразием буйная жизнь огромного мегаполиса, а другая была совершенно ей противоположная вычитанная из старинных книг XIX века, воспитанная в непреложном следовании русским православным христианским традициям быть покорной, долготерпимой и добропорядочной женщиной, так что невозможно было понять, с кем в данный момент ты общаешься - то ли с уличной хулиганкой, то ли с кроткой и твердой в вере монашкой!

Но самое страшное, что когда Томми требовалась хулиганка для совершения каких-то определенных хулиганствий, ему приходилось иметь дело с непоколебимой в соблюдении взятого на себя обета святой сестрой, а когда ему хотелось приклонить свою слишком буйную голову к какой-нибудь тихой и несущей в себе святой дух обители, перед ним представала такая бесстыжая безобразница и хамка, что иногда даже ему приходилось смущаться и краснеть.

И несмотря на все ее кульбиты и совершенно наплевательское к нему отношение, Томми продолжал с упорством старого барана домогаться ее расположения к себе и не упускал ни одной возможности, чтобы увидеть ее и не полаяться с ней в очередной раз.