Дмитрий Исаков - Мурзик

Я слишком много и сразу дал Мурзилке, и теперь будет очень сложно постоянно поддерживать в регулярном напряжении круговерть впечатлений. Для этого надо придумать что-нибудь такое глобальное и почти неподъемное, чтобы во времени это можно было реализовать не в один-два дня, чтобы в этом деле не смогло помочь простое чудо, а надо было приложить максимум усилий для его реализации.

Ну давай по порядку.

Поле деятельности, где можно получить конечный результат только при помощи долгих и методических действий, находится в области человеческих отношений. Чем больше народу в деле задействовано (замешано) - тем лучше. Следующее: надо чтобы это дело в скором времени не надоело, должно быть актуальным и приносить весомые результаты. И последнее: самое невероятное дело - это то, в которое никто не верит.

Вывод.

Мне надо заняться ПЕРЕСТРОЙКОЙ.

Задача: довести ее до победного конца.

Отвечает ли это тем требованиям, что были изложены выше?

Отвечает.

Перестройка не на день и не на два, и в ней замешана вся страна, так что никаким чудом не поможешь.

Актуальность перестройки не вызывает ни у кого никакого сомнения и ее плоды если появятся, то будут несравнимо значимые.

И последнее: перестройка, если будет выполнена, то будет самым невероятным делом нашего времени, так как у нас в нее сейчас почти никто уже не верит.

Ох, и посадят тебя дурака за эту крамолу!

Итак, решено: все силы на борьбу с перестройкой!

Вдарим автопробегом по бездорожью, разгильдяйству и бюрократизму!

Все в Автодор! (не хватало еще припомнить Паниковского с Козлевичем! А что? Нынешние времена очень даже похожи на все те безобразия, что творились с бедным и несчастным советским комбинатором, в лице товарища Берта-Мария-Бендер-Бея.)

Да, задачу ты себе поставил сизифову, Димик!

Наши "Авгиевы конюшни" под силу подпалить только Прометею!

Что мы имеем на сегодня?

Полную дезорганизацию экономики с тотальным недоверием в улучшение.

Суперфеодальную державу с полным отсутствием аграрной инфраструктуры и бутафорской промышленностью.

Полнейшую некомпетентность руководства высшего и среднего звена сюзеренов и вассалов.

Окончательную деградацию морали и жизненных устоев всех слоев населения.

Бог создал землю в семь дней, а мы над ней измывались семьдесят лет!

Так что - с Богом, куда кривая вывезет.

- Мурзик, хватит валяться! Давай вставай! - сердитым голосом сказал я, нежась в теплой постели. - Уже десять часов, а я еще не кормлен.

Мурзик закопошилась под одеялом и злобно зарычала.

Я стимулирующе похлопал его по наиболее выпуклой части одеяла.

Рычание усилилось и меня лягнули.

Меня спасло видимо то, что в этот драматический момент в дверях спальни вовремя появилась баба Света с нашим утренним порционом.

Злобный Мурзик перестала попусту рычать и радостно захрюкала.

Потом начала деловито чавкать и хлюпать.

- Мурзик, перестань хулиганить и веди себя прилично! - тактично сделал замечание (я имел на это полное право, так как сам всегда старался чавкать не очень громко). - Если мы кушаем не за столом, а в постели, это не значит, что можно пренебрегать нормами приличия.

- А мне хочется чавкать, и я буду чавкать, - прохлюпала Мурзик и разлила кофе по простыне и одеялу.

- Но почему?! - от возмущения я потеряв даже аппетит.

- Потому что я благодаря твоей сюжетной версии и в этой твоей паршивой интерпретации выгляжу, как совершенная идиотка! - пробубнила Мурзилка, упав в изнеможении на спину, что говорило за то, что она насытилась. - Не знающий меня человек наверняка воспримет мой образ в неприглядном виде, а мне это неприятно и вообще непонятно, зачем это тебе нужно?

- Так, по-моему, просто веселей, - ответил ей я и тоже вылил остатки кофе на одеяло, - У нас по известным причинам совершенно утрачено чувство юмора и даже полнейший абсурд воспринимается на полном серьезе с далеко идущими выводами.

В подтверждение сказанного я начал прыгать на четвереньках вокруг кровати и громко лаять по-собачьему матом.

Вдоволь напрыгавшись, я залез под кровать и, наклонив ее, опрокинул Мурзика вместе с постелью на пол.

И наконец, не без труда вылезая на свежий воздух, я набросился на бедного и несчастного Мурзика и стал ее нещадно кусать в разные места и кусал до тех пор пока та не начала икать.

- Со мной не соскучишься, - гордо сказал я и великодушно отпустил на все четыре стороны закусанного насмерть Мурзеныша.

- Дурак! - обиженно икнула укушенная и стала отползать от меня.

- Если б все были такими дураками, как я, то у нас давно была уж Страна дураков, а так только есть страна Непуганых идиотов!

- Кусачих идиотов!

- И искусанных идиоток!

Бац! Блям! Бум! Кх-х-х-х-х-х-х!

Мурзик нежно прижался ко мне и мы временно помирилисьим...

- Ты знаешь, дорогая, я долго думал и, наконец, решил, что мне с тобой делать, - сказал я, нежно гладя Мурзилку по голове, - Тебя надо сдать в КГБ, как американскую шпионку и диверсантку.

- Пожалуйста! - промолвила она и по-домашнему засопела, уткнувшись мне в грудь. - Лучше сидеть в подвалах Лубянки, чем быть закусанной таким чудовищем, как ты.

Выйдя из машины, мы направились к центральному входу в здание КГБ.

В вестибюле я спросил у дежурного:

- Скажите, пожалуйста, где у вас принимают американских шпионов и диверсантов?

Молодой сотрудник в штатском добродушно улыбнулся и, подмигнув мне, ответил:

- В подвале, на третьем этаже, налево.

Пройдя на третий этаж подвала, я обратился к другому дежурному:

- Здесь содержат американских шпионов и диверсантов?

- Здесь. Но только временно, перед допросами, - любезно ответили нам, - Слева сидят шпионы, а справа - диверсанты.

- Страна наводнена американскими шпионами, - пояснил я Мурзику. - Раз их опять держат на Лубянке, видно в Лефортово уже некуда сажать. Кругом одни диверсанты. И главное, они совершенно обнаглели, даже перестали скрываться, выступают на страницах печати, по телевидению, митинги с забастовками организуют.

Сотрудник по этажу слушал меня в пол-уха, сконцентрировав все свое внимание на груди Мурзика, и чтобы он проникся моим патриотизмом, я зашептал ему прямо в ухо:

- А один самый главный американский шпион не таясь больше часа при всех беседовал на английском языке с Железной Леди о каком-то мифическом новом мышлении.

Надсмотрщик поморщился и вдруг, обращаясь к Мурзику, тихо сказал:

- А хотите я вам покажу настоящих американских шпионов?

- А что такие на самом деле есть? - скокетничала Мурзик.

- Редко, но все же встречаются, - подтвердил дежурный. - Сегодня у нас их двое: один заслан оттуда, а другой завербован здесь. Какого сначала будете смотреть?