Андрей Измайлов - Референт

АНДРЕЙ ЧЕРТКОВ: - А можно, я налью себе еще... чаю? - "Не чай он там пьет"... - Ну, кофе. Ну, с коньяком. Ну, забыл я кофе налить, ну и что?!

НА Сиборкон-93 приезжал Виктор Пелевин. Поддерживая репутацию своих странноватых рассказов, избрал соответствующий стиль поведения. На четвертый день один из гостей, некий фэн из Ростова-на-Дону, сокрушенно сказал одному из организаторов кона, Андрею Николаеву-Легостаеву, что вот завтра уезжать, а бутылка ростовской водки, которую специально тащил за тридевять земель, чтобы распить ее именно с Николаевым-Легостаевым, так и не раскупорена. Николаев-Легостаев глянул на часы и махнул рукой: - Ладно, мне нужно еще кое-что сделать, но через сорок минут буду у тебя. Заходит он в номер ростовчанина через оговоренное время и видит картину: на кроватях сидят разные фэны, включая ростовчанина, и смотрят на Пелевина. А тот сидит за столом, на котором красуется пустая водочная бутылка, - пальцы козой, размахивает руками в стороны и жужжит. Медитация? Медитация длится минут пятнадцать. Никто Пелевину не мешает. Наоборот, смотрят на него, не отрываясь. А Николаев-Легостаев, заскучал. Наконец медитация заканчивается на высокой ноте жужжания и эффектном пассе. - Чувствуешь? - вопрошает Пелевин фэна. - Нет, - виновато отвечает тот. - А ты? - оборачивается Пелевин к другому фэну. - Нет. - А ты? - к третьему фэну. - Нет. - Ну а ты? - вопрос к Николаеву-Легостаеву. - Чувствую. - Во-о! - оживляется Пелевин. - Видите?! Он - чувствует! И что ты чувствуешь? - Чувствую, - отвечает горько Николаев-Легостаев, - что водка моя уже выпита. С тех пор Пелевин с Николаевым-Легостаевым не разговаривает.

РЕДАКТОР издательства "Центрполиграф" Геннадий Белов перестал существовать для Андрея Николаева-Легостаева после того как... Написал Андрей Николаев-Легостаев книжку, тем самым номинально перейдя из категории фэнов в категорию авторов. И всем интересующимся давал почитать рукопись на предмет издания. Позвонил автору редактор Геннадий Белов, предложил приличную сумму гонорара. Автор охотно согласился (в другом издательстве гонорар был значительно скромнее). Редактор отправился за авансом в Москву. Заверил, что такого-то числа привезет деньги и - подпишем договор. Такого-то числа он не позвонил. Автор всячески пытался его найти, но безуспешно. Не позвонил редактор и через десять дней. Автор плюнул и в сердцах подписал договор с другим издательством, где гонорар значительно скромнее. И буквально на следующий день звонит редактор Геннадий Белов: - Сейчас я привезу тебе оговоренный аванс. Автор объясняет, что уже подписал договор с другим издательством. Редактор во гневе. Автор пытается огрызнуться: - Ведь обещанный срок давно прошел! - Я был в запое и не мог позвонить! - безапелляционно парировал Белов. Но у тебя-то какие оправдания?!

ФЭН ПО ФАМИЛИИ Керзин стал (или был изначально?) издателем. И так неудачно стал (или был изначально?), что его долго и настойчиво принялись искать неуточненные братки. Наконец нашли. Среди ночи звонят в дверь, в квартиру. Керзин спросонья потерял бдительность. Открыл. В одних... Стоят на пороге характерно-суровые амбалы, спрашивают: - Керзин? - Нет! - безнадежно врет фэн по фамилии Керзин. - Хе-хе! - ловят на горяченьком амбалы. - Голый, в ЕГО квартире, ночью! И ты - не Керзин?! - А я... Я... Я у бабы его, мужики! - вдохновенно осеняется фэн по фамилии Керзин. Мужики-амбалы переглянулись, мстительно сверкнули глазами. Потрепали Керзина по голому плечу: - Молодец! Давай-давай! Так ему, гаду! Ушли, подмигивая...

КОН В КРЫМУ. Глубокая ночь. Одесский прозаик Лев Вершинин в положении риз бредет по коридору гостиницы. Навстречу ему из-за поворота - аналогичный Вершинину редактор Ираклий Вахтангишвили с бильярдным кием в руке. - Лева! - орет Вахтангишвили. - Лева, я грузин!!! Вершинин понимающе кивает. - Лева! - орет Ираклий, - Лева, мне нужен боевой конь!!! Вершинин послушно становится на четвереньки. Вахтангишвили садится на него верхом. И они с грохотом начинают носиться по коридору. Вахтангишвили размахивает кием, а Вершинин громко ржет. Тут в торце коридора с треском распахивается дверь, и в коридор выскакивает до невозможности возмущенный и в жопу трезвый автор "Лунной радуги" и лауреат "Аэлиты" Сергей Павлов. - Что здесь происхо... - начинает он, видит в просвете коридора силуэт всадника с копьем и столбенеет. Вершинин делает боевой разворот, бьет копытом, фыркает. Ираклий взмахивает кием, кричит: "Асс-са!" - и дает Вершинину шенкелей. Лева с места в карьер устремляется в атаку. Стук копыт, пыль, боевые кличи. Сергей Павлов застывает. Но в самый последний момент, когда разгоряченный грузин уже готов пригвоздить цель кием к стене, Сергей Павлов опоминается и захлопывает дверь. Больше никогда Сергей Павлов не реагировал на доносящиеся из коридора по ночам вопли.

КОН "Странник-96", отделившийся от Сидоркона, проводился в роскошном питерском отеле "Русь". Условия непривычные как для писателей, так и для фэнов. И вот ночью в нумера звонит характерный женский голос: - Не желает ли мужчина отдохнуть? Уже было заснувший Миша Успенский бесхитростно ответил: "Спасибо, мужчина уже отдыхает". И лишь повесив трубку, сообразил, о чем шла речь. А вот фэн Байкалов не растерялся: - У меня в нумере сейчас еще десяток хороших людей и два ящика водки. Часа через четыре мы с ней, с водкой, справимся и тогда возжелаем отдохнуть! Перезвоните. Не перезвонили...

- ДАВНО ХОЧУ раздобыть брелок в форме луны - с пятнами морей и всем прочим... - Зачем? - А чтоб, когда тоскливо, поднять в руке над головой, уставиться на нее и завыть.

НЕСКОЛЬКО ЛЕТ подряд Сидоркон проводился в Разливе, на базе отдыха для комсостава. Перед пансионатом - бюст дедушки Ленина. На Сиборконе-96 гипсовая голова пугала всех отбитым носом - эдакий откровенный сифилитик. Написал Измайлов мениппею "Покровитель". Наворотил там черт-те что. И в частности, обрисовал безносого вождя перед пансионатом. На Сидорконе-97 съехавшиеся писатели и фэны обнаружили, что бюсту придан должный вид - нос приделан и вообще... - Вот она, сила печатного слова! - резюмировал Измайлов. - Вот она, волшебная сила искусства! ...В первый же день кона кто-то густо напомадил губы дедушке Ленину. И он так и красовался вплоть до общего разъезда. А может, и поныне красуется. Измайлов же еще не обрисовал вождя напомаженного, не так ли? Не так. Вот - обрисовал. Так что наверняка бюсту снова придан должный вид. Сила печатного слова, знаете ли. Волшебная сила искусства...

1985-2000. Санкт-Петербург

Серия "Ю-ПИТЕР" Измайлов Андрей Нариманович РЕФЕРЕНТ

Главный редактор Ю. М. Гупало Оформление обложки и иллюстрации А. В. Сергеев Макет Г. М. Гупало, О. М. Гладкова Технический редактор М. П. Шафрова Корректор, верстка О. М. Рощиненко Технологическая подготовка В. Ф. Морозова