Дуглас Брайан - Золото гномов

- Погоди хоть до тех пор, пока эта девка очнется, - сказал гном. - Или ты хочешь спалить и ее вместе с трупами? Если да, то скажу тебе: это первая умная мысль, которая пришла тебе в голову с тех пор, как ты освободил меня из Аскольдовых лап.

- Нет, - задумчиво откликнулся Конан. - Мы останемся здесь до ночи. Казаки не придут сюда. Они будут искать нас совсем в других местах.

- Если только кто-нибудь не видел, как мы сюда входили, - заметил гном.

- Надеюсь, что этого не произошло. Мне нужно будет расспросить Сфандру, а к ночи я заберусь в храм и сделаю все, что нужно. Затем мы подожжем лавку и уйдем из города.

- Ночью ворота закрыты, - снова предупредил гном.

- Мы уйдем из города, - зарычал варвар. - Я не посмотрю на то, что какие-то там дурацкие ворота закрыты. Киммерийцы ходят по отвесным стенам, как мухи, да будет тебе известно, а перетащить на спине девушку и такого коротышку, как ты, для меня пара пустяков.

Гном зыркнул на него ядовито-зелеными глазами, однако говорить ничего не стал.

- Спорить с тобой все равно бесполезно, - сказал он с тяжелым вздохом. Принеси тогда уж и тело старика сюда, пока на него не слетелись вороны.

Прошло два часа прежде, чем Сфандра пошевелилась на облезлых коврах и громко застонала. Конан, производивший смотр оружию, своему и захваченному у поверженного врага, быстро отложил в сторону тонкий кинжал, вытащенный из груди одного из убитых казаков, и повернулся к ней.

- Сфандра.

Она открыла глаза, встретилась с ним взглядом.

- Это ты, Конан?

- Конечно.

- Где мы?

- В лавке, торговавшей амулетами, талисманами и всяким полумагическим зельем.

- Артемида Владычица! Кто это так ее разгромил? Конан побагровел от возмущения.

- Неужели ты думаешь, Сфандра, что Конан-киммериец воюет с лавочниками и маленькими колдунами? Если бы мы находились в логове огнедышащего дракона, ты могла бы еще позволить себе такие намеки...

- Тише, тише, что ты разошелся, - встрял Алвари. - Благородная госпожа ни на что не намекала. Она просто задала вопрос. И мне кажется, что вопрос вполне закономерный. Особенно если учесть, что благородная госпожа лежит на одном ковре с двумя трупами, а в соседней комнате плавают в лужах крови еще трое убиенных.

Признав справедливость этого замечания, Конан опустил лохматую черноволосую голову и проворчал:

- Казаки здесь были. Те самые, что гонятся за мной. Мы с Алвари, как ты помнишь, ночевали в этой лавке. Видно, кто-то из добрых соседей донес о том бравым парням на лошадях и с саблями, после чего они вломились в лавку. Старик оказался кремнем: ничего им не сказал, вот они с ним и расправились...

Сфандра помолчала, а потом спокойно произнесла:

- Дожить до старости и погибнуть от удара холодной стали - лучшая участь, какой может пожелать себе человек.

- Я тоже так думаю, - проворчал Конан.

- Еще немного, и вы оба придете к выводу, что облагодетельствовали старца, послужив причиной его гибели, - вмешался Алвари.

Ни Конан, ни амазонка не обратили на это заявление ни малейшего внимания.

- Расскажи мне о храме Алат, Сфандра, - попросил Конан. - Ты видела камень?

Глаза Сфандры затянуло дымкой, когда Она вызвала в памяти все, что случилось с ней в храме. Словно какой-то барьер был положен воспоминаниям, и она с трудом пробивалась сквозь него, мысленно переживая вновь свое странное приключение.

- В первом помещении были люди, - с усилием произнесла она. - Много. Вероятно, жрецы. Они сидели вдоль стен.

- У них было оружие? - жадно спросил Конан.

- Нет. Они были похожи на духов преисподней. Конан поморщился. Он не любил бессмысленных сравнений. Куда больше интересовали его боевые качества врага.

- Духи преисподней? - морща нос, переспросил он. - Сколько у них ног, рук, голов? Есть ли клыки? Материальны ли они? Я в том смысле, можно ли их разрубить мечом?

- Ах нет, я не о том, - покачала головой Сфандра. - Мне они показались неживыми... Не вполне живыми. Может быть, это были пришельцы из царства мертвых. Или одурманенные наркотиками жрецы, или просто фанатики...

- Ладно, оставим пока твоих зомби, - нетерпеливо перебил ее Конан. Рассказывай дальше.

- Вперед вышла жрица... Она пошла прямо в стену, и стена расступилась перед ней, открывая доступ во второе храмовое помещение.

- Механизм, - сказал Конан. - Как он выглядел?

- Да, теперь я вспоминаю... Четыре лепестка раздвинулись, пропуская нас, и снова сомкнулись за спиной.

- Каким образом это произошло? Она надавила на какую-нибудь кнопку? Или там бегали рабы и крутили ворот? Рычаг?

- Я не помню... - На глазах Сфандры выступили слезы. - Я действительно не помню, Конан. Не мучай меня.

- Кром! Женщина, так для чего же ты ходила в храм? Тебя могли там убить, и ты погибла бы без всякой пользы для дела! Ты и сейчас еде дышишь, тебя отравили там какой-то дурманящей дрянью, и теперь, если ты умрешь от этого яда, ты будешь умирать с сознанием того, что жертва твоя напрасна и ничего, кроме глупости, ты не совершила!

- Прости меня... Я стараюсь. Я сейчас все вспомню.

- Камень, - вмешался Алвари. - Ты видела Алазат Харра?

- Да. - При этом слове перед ее мысленным взором мгновенно встал камень. Только его Сфандра и видела. Как в тумане, расплывалась и терялась статуя богини-девочки, маленькой воительницы в солдатском шлеме, которая насмешливо смотрела на нее раскосыми глазами. Пеленой были подернуты и стены храма с их диковинными письмами, и алый шелк, струящийся с плеч черноглазой жрицы. И только большой темно-синий камень сиял на круглом щите. Но камень светился не только изнутри. Луч света падал на него... Откуда? Она болезненно хмурила лоб, пытаясь вспомнить. Но видела один только камень.

- Как он там? - допытывался Алвари. - Они ничего с ним не сделали? Не вздумали, упаси Митра, огранить его или отшлифовать?

- Нет... Он - Власть и Сила, - сказала Сфандра. - Он чудо, величайшее из всех, что я видела, а мне приходилось участвовать в грабительских набегах и я перевидала немало падишахских сокровищниц.

- Все это пустая болтовня, - вмешался Конан. - Я и сам кое-что видел, так что нечего попусту развлекаться хвастовством. Где находится камень?

- Он украшает середину щита статуи Алат во внутреннем помещении храма. Я помню, что он был ярко освещен. Да, - медленно проговорила она, - теперь припоминаю, на него падал луч света. Он падал... из потолочного окна! На крыше есть окно, и в какой-то миг оно раздвинулось...

- Кто открыл его? Ты слышала какой-нибудь скрежет? Какой-нибудь звук? допытывался Конан.

- Нет... Мне тогда казалось, что его открыли звуки лютни...

- Чушь, - отрезал Конан. - Окно открылось, потому что люди сдвинули какой-нибудь засов, вот и все. Итак, детка, ты узнала немного, но это все же лучше, чем ничего. Камень в щите статуи, а на потолке храма есть окно. Я правильно тебя понял?