Андрей Синицын - Eurocon 2008. Спасти чужого

– Ты сам-то понимаешь, что натворил?

– Я спас клиента. Да можно сказать, что я спас целую семью! Все счастливы, все довольны...

– Нет, Вася. На самом деле ты убийца. Ты нас всех убил.

Я ждал пояснения.

– Законы против закрепления образа не случайны. Разумные, которые благодаря своим особенностям способны легко интегрироваться в любую культуру любой цивилизации, очень уязвимы.

– Чем же? – невинно спросил я.

– Потерей идентичности. Пока нормой и правилом было не закрепляться в одной форме, наша цивилизация могла существовать. А теперь? Если можно стать кем-то другим – ко всеобщей радости и собственному удовольствию, то что удержит нас на Тире? Стать кем-то другим, заранее любимым и знаменитым, большое искушение! Теперь это разрешено, прецедент создан, и многие станут кем-то иным, не тироками. Ты не мог этого не понимать, Вася!

– Мной руководили интересы клиента, – твердо сказал я.

Таня подозрительно смотрела на меня, но я не отводил взгляда.

– Хотелось бы верить, – вздохнула она наконец.

Ну а что я мог ей ответить?

Что Одри Хепберн умоляюще на меня посмотрела – и я не мог не оправдать ее надежды?

Пусть даже против интересов целой планеты.

Пусть даже против собственного желания...

Я только вздохнул и, не оглядываясь, двинулся к стойке паспортного контроля.

Кибернетик оказался человеком, да вдобавок женщиной. Или не женщиной? Кто их поймет, людей. Впрочем, имя у нее было женское: Женя. Гамлету подумалось, что имя Женя происходит от слова «женщина», и это логично.

– Итак, вы можете звать меня Женя, – сразу сказала она. – Я ваш лечащий кибернетик. Вы помните свое имя?

– Гамлет, – ответил Гамлет. – Заводской номер 772636367499.

– К сожалению, – ответила Женя, – теперь у вас другой номер корпуса. Вы помните, что с вами произошло?

– Не очень, – признался Гамлет, бегло покопавшись в памяти. – Точнее, совсем не помню. – Он внимательно оглядел незнакомую комнату – теперь не оставалось сомнений, что это кабинет. – А что случилось? Плохие новости?

– Есть и хорошие, – уклончиво ответила Женя. – Вы награждены медалью «За героизм» для роботов.

– Вот как? – Гамлет изумленно нащупал на грудной пластине выпуклую семиугольную гайку. – Меня? Медалью? За героизм? Но ведь я не помню, чтобы совершал какой-то героизм. Значит, это ошибка. Логично?

Женя вздохнула и взяла в руки небольшой планшет для записей.

– Вы совсем-совсем ничего не помните? На вашем заводе произошла авария с утечкой плазмы. Вы и бригадир кинулись в горящий метан, и вам удалось закрыть утечку...

– Что с Тристаном? – нервно перебил Гамлет.

– Увы, он совершенно не сохранился, – сочувственно произнесла Женя. – Восстановлен из бэкапа.

Гамлет замолчал, пытаясь осмыслить услышанное.

– Вы были друзьями? – участливо спросила Женя, выдержав паузу.

– Какой давности бэкап? – сухо спросил Гамлет.

– К сожалению, его бэкап трехлетней давности.

– Трехлетней давности... – вконец расстроился Гамлет. – Ну надо же, трехлетней давности... Я и на завод-то еще не пришел, мы и знакомы не были... Эх, Тристан, Тристан... Такого друга во всем мире не найти... С таким в огонь и в воду... Лучше, понятное дело, в огонь...

Женя слушала все это с участием, а затем все-таки перебила.

– Вам, роботам, – произнесла она с укоризной, в которой читалась даже некоторая обида, – сам бог дал бессмертие. Вам по правилам безопасности положено бэкапиться каждые два месяца. Что ж вы так все запускаете?

Зажужжав сервомоторчиками, Гамлет виновато втянул головной блок в плечевую панель корпуса.

– Знаете, все время как-то не до этого... Работа, дом, отдых, работа... И денег это стоит приличных, бэкап. И времени несколько дней занимает...

– Сорок восемь часов в современном бэкап-центре.

– Ну... – Гамлет развел манипуляторами, – всегда думаешь: да что там случится?

– Но вы работаете на опасном заводе! – воскликнула Женя.

– Но у нас никогда таких аварий не было...

Женя снова покачала головой.

– Вы помните, когда последний раз делали бэкап?

Гамлет задумался.

– Это было... сейчас скажу. Так... Погодите-погодите... На заводе я уже работал. Стоп. Или еще не работал? По-моему... – И он замолчал.

– Шесть лет назад, – напомнила Женя. – Шесть лет назад вы делали бэкап по совершеннолетию!

Гамлет покрутил головой.

– Ну что вы так волнуетесь, в самом деле? Ведь со мной же ничего не случилось...

– К сожалению, случилось. – Женя строго встала из-за стола, пристально глядя на Гамлета, словно собиралась его подхватить, если он вздумает падать в обморок. – Техники полностью заменили вам корпус и все внутренние системы. Но головной бокс с кристаллами пострадал от температуры, и восстановить его удалось не полностью. По приблизительным оценкам вы потеряли около семи процентов сознания.

– Семь процентов это не очень много, – прикинул Гамлет.

– Не много, – охотно согласилась Женя, снова садясь. – Бывает намного хуже. Тристан потерял восемьдесят.

– Семь процентов – это же восстанавливается, да? – Гамлет прибавил в голосе тембр надежды.

– Разумеется, – кивнула Женя, – это все восстанавливается, и достаточно быстро. В обычном случае.

Гамлет внимательно посмотрел на нее, выдвинув оба бинокуляра до предела.

– Так в чем же дело? – спросил он.

Возникла зловещая пауза.

– Я себя чувствую неплохо... – неуверенно продолжил Гамлет. – Все понимаю, соображаю...

– Вы только не волнуйтесь. – Женя успокаивающе подняла обе ладони.

– Я не волнуюсь, – соврал Гамлет.

– Это прекрасно лечится, – убеждала Женя. – Достаточно лишь пройти курс специальной терапии.

– Скажите уже, что со мной?! – воскликнул Гамлет.

– Сядьте пожалуйста на монтажный стульчик, – попросила Женя.

Гамлет с железным грохотом опустился на стул. Женя нервно покусала губы.

– У вас не просто потеря семи процентов сознания. У вас зарегистрировано осложнение. Заболевание, которое...

– ППЛ? – охнул Гамлет, запоздало удивляясь, что не догадался сразу.

Женя кивнула:

– Совершенно верно. Прогрессирующее поражение логики. То, что в народе называют коротушкой.

Гамлет обхватил головной блок манипуляторами и некоторое время раскачивался из стороны в сторону. Женя терпеливо ждала. Железный стульчик скрипел под ним отчаянно и пронзительно.

– Вот уж никогда не думал, что такое может случиться со мной... – произнес он наконец. – Неужели... Неужели я стану как эти... Ну, которые...

– Вам незачем волноваться! – решительно перебила Женя. – Во-первых, ваше ППЛ достаточно слабо выражено. Ведь вы же ясно мыслите?