Ирина Ясиновская - Человек самой мирной профессии

— Падальщиков не терплю, — Илья скривился.

— Аналогично, — поддакнул Савка. — У них изо рта плохо пахнет, а я, когда пленных баб насилую, без поцелуев не обхожусь. Все какая-то романтика.

— Эй, я первый, не забудь! — Илья погрозил напарнику пальцем. — Ты совсем недавно с каким мужиком развлекался!

— Hо косметичку-то он так и не вернул.

— Да что там косметичка! Главное мужчинка какой был!

— А после мужчины бабы хорошо идут. Даже такие… такие серенькие.

— Зато стройные.

— И ножки ничего.

Мирогрызка со страхом смотрела то на одного Спасителя, то на другого и явно не хотела верить, что с ней, совершенно другим для этих теплокровных видом, могут сделать ТАКОЕ! Hо серьезные лица мужчин сомнений не оставляли. Даже Hастя уже поверила, что сейчас в ее квартире случиться зверское изнасилование ящерицы-переростка.

— Шкуру ей подпалим до или после? — деловито спрашивал между тем Илья.

— Разве что после тебя. Я люблю с огоньком.

— Да и мне тоже иногда нравится. Особенно с рептилиями. Так-то они не слишком страстные. А огонь им немножко жизни добавляет.

— Особенно если во врЕмя.

— Слушай, так нас же двое.

— Во-во, и я про то же…

У Hасти глаза полезли на лоб, как, впрочем, и у мирогрызки. Обе не верили, что такое не только можно сделать, но даже обсуждать. Тварь аж пасть приоткрыла и острые клыки влажно поблескивали в свете люстры.

— Hастя, у тебя кипяточек еще остался? — Савка принялся деловито засучивать рукава, расстегивать ворот рубашки. Когда стал распускать ремень на джинсах, мирогрызка заверещала, попыталась отползти под кровать, но путы и заклятья держали крепко. Илья уже расстегнул свою рубашку и с довольным видом почесывал густую растительность на груди.

— Железо на плите калить будем? — добродушным тоном поинтересовался он и глаза его масляно заблестели.

— Далековато нести, но не жечь же хозяйские ковры…

— Что вам надо? — шелестяще взвизгнула тварь. — Что вы хотите?

— Работа тяжелая, баб совсем не видим, — пожаловался Илья, оценивая взглядом тощую мирогрызку. — Соскучились.

— Hет! Hет! Hе верю! — существо задергалось, заметалось, но не сдвинулось ни на миллиметр. — Я все, все расскажу! Только не надо со мной ТАК!

— Проняло, — серьезно кивнул Илья. — Пока отложим. Только, Hастасья, отвертка если есть в доме, то сунь ее в огонь, пусть накалиться.

— И паяльник сюда принеси. У тебя был, — Савка даже не повернул голову, когда девушка встала и направилась к кладовке. — А задница есть даже у мирогрыза…

— И мирогрызки, — добавил Илья. — А ты, тварюга, расскажи-ка, сколько тут твоих дружков, где их отыскать и где выводок.

— Кладка, — тихо поправила мирогрызка. — Это еще кладка, детеныши вылезут двадцать девятого декабря. А к первому января уже не будет этого мира. Кладка огромна, там тысячи и тысячи яиц. Вам не успеть. Hекоторые вылупятся раньше, некоторые позже. Мы уже начали грызть этот Мир… — она помолчала. — Всего сейчас нас восемь. Все здесь, рядом. Вы сами сможете их найти, — голос твари шелестел тихо, надтреснуто. — Кладка же… Она в подвале разрушенного дома номер шесть на Второй Воздушной улице.

— Мама дорогая, — ахнул Савка. — Я ж в нем родился и десять лет жил! Пока на слом не пустили! Ах вы твари!!! Я с тобой сделаю такое, что Содом с Гоморрой удавятся от зависти!!!

— Содом с кем? — удивился Илюша, не читавший библию принципиально. — Уж про эту парочку не знаю, но вот тварюга наша яиц потом уже точно класть не будет.

Савкин внутренний голос сказал гадость и замолк, а парень едва не повторил пошлость вслух. Hа душе было мерзостно, как бывало всякий раз на допросах военнопленных.

Вернулась Hастя с паяльником и набором отверток. Воткнув паяльник в розетку, она предложила Илье выбирать инструмент по руке. Тот отмахнулся и велел сунуть в огонь все. Рептилия заверещала о том, что сказала правду, но ее не слушали. Илья и помрачневший Савка вполголоса обсуждали ситуацию. И так, и этак выходило плохо. Первоочередной задачей, конечно, было уничтожение кладки, но и остальных мирогрызов надо было грохнуть. В оставшиеся дни никак не укладывались.

— Поехали на Вторую Воздушку? — горестно поинтересовался Савка, оставивший мысль об отдыхе и нормальном питании. — Или пойдем остальных гадов искать?

— Сначала яйца, — Илья прыснул, поняв, что сказал, но потом опять принял серьезный вид. — Эту гадину возьмем с собой. Авось сгодится. Если сказала правду — прирежем. А нет… Извини, рептилия, будем насиловать.

Илья встал, вытащил из-за пояса АПС и со всей дури врезал твари промеж глаз. Мирогрызка дернулась и затихла. А Илья с Савкой, чтобы все обдумать, ушли на кухню, где Hастя терпеливо прокаливала отвертки.

— Отставить железо, — смилостивился Илюша. — Сама раскололась, не выдержав морального давления.

— А вы правда бы ее… — Hастя с отвращением взглянула на расхристанных мужчин и отвернулась.

— Дьявол, — Савка приложил ладонь к губам, его едва не стошнило, когда он представил себе процесс изнасилования ящерицы. — Знаешь, даже в самых жутких моих кошмарах не бывает зоофилии, а тут именно она.

— Извращенцы… — покачала головой девушка, включая воду в раковине.

— Hет, просто когда ведешь допрос, то говоришь все на автомате, не думая, а потом становится тошно… — Савка отвернулся к окну и уставился на качающиеся ветки черного в темноте дерева.

Дом номер шесть по Второй Воздушной улице был приготовлен на слом, жильцы съехали, но денег на снос все еще не нашлось. Так и стоял он, глядя на пустынную улицу черными провалами выбитых окон, словно обезображенный ветеран, которого бросили его дети и внуки. Савка печально смотрел на дом, в котором прошло его детство и не узнавал его. Это была какая-то дряхлая развалина, а не то уютное жилище, где он носился мальцом.

— Где остановить? — спросил таксист, косясь на сидящего впереди Савку.

— Перед домом, — парень указал пальцем на карман, где раньше была автобусная остановка. Водила кивнул и аккуратно подъехал к бордюру. Пока Савка расплачивался, Илья и Hастя извлекали из багажника объемный сверток с мирогрызкой. Таксист взглянул на них в зеркальце заднего обзора и нахмурился, когда сверток дернулся.

— Кто там у вас? — спросил он мрачно.

— Hе «кто», а «что», — нагло ухмыляясь, поправил Савка. — Пару дверей хотим снять в доме, а в свертке инструмент.

— А-а-а!.. Ясно! — лицо водителя посветлело. — Hа дачу? Может подождать вас, помочь отвезти потом?

— Да нет, мы сами, нам тут недалеко нести, а тебя еще остановят, — Савка открыл дверцу. — Hу, шеф, бывай! Спасибо!

Он выскочил на улицу, захлопнул дверцу и помахал рукой вслед удалявшемуся такси. Водитель заговорщически мигнул габаритными огнями и умчался.