Владимир Марченко - Нежный враг

Они вошли в узкую улочку. На двух столбах справа и слева в огромных рамах Степиков увидел два одинаковых портрета милого измождённого человека с большими тоскующими глазами, наполненными невыразимой болью. Айкин положил вязанку хвороста и оглянулся на спутника, приглашая последовать его примеру. Василий развёл руки в стороны и трижды поклонился каждому портрету. Теперь нужно было согнуть руки в локтях, подняв их вверх. Ладони при этом должны быть повёрнуты в сторону портретов Гирха. А это был он — Добрейший из Могущественных. Василий почувствовал пристальные взгляды. За ними следили. Возможно из окон невысокой башни, стоящей на пустыре у высокой запруды. Проделав ритуал приветствия и почтения правителю, путники подняли вязанки и принялись стучать в калитки, предлагая хворост. Везде их встречали настороженно и отказывались что-либо покупать или менять. Степиков рассматривал порядки домов, выстроившиеся вдоль берега пруда. Это была окраина города. Дорожки вдоль низких одинаковых оград были чисты и ровны. Ни рытвинки, ни травинки. Но в ухоженных двориках росли лиловые и белые цветы, зеленели широколистые растения, похожие на лопухи. Большими мячами ровными рядами росла капуста. Степиков удивлялся порядку и единообразию. В одинаковых огородах росли одинаковые овощи. По узким арыкам текла вода. Шелестели прозрачными крыльями стрекозы. В клетках сидели и ели траву ушастые создания, напоминающие кроликов. В двориках женщины и дети плели циновки, что-то крошили узкими ножами, раскладывая на такие же циновки кусочки тыквы или кабачков. «Вероятно, сушить, — подумал Василий, отходя от очередной калитки. — Работают молча, быстро, словно автоматы. Почему-то не видно мужчин, подростков. Дети и женщины».

Дома из голувитовой соломы выглядели почти игрушечными. Крыши у всех конические. Глинобитные трубы красного цвета. Дома не имели углов. Каждый домик представлял собой овал. Лишь в отдельных хижинах поблёскивали в окнах стёкла. Василий внимательно рассматривал, как делались стены, как крепилась крыша. Он понял, что сначала плели циновку, а потом ставили её вертикально и соединяли края. Для двери оставляли место, а возможно пропиливали. Полотно двери подвешивалось, и его нужно было сдвигать в сторону, чтобы войти.

— Здесь живут рэли. Они выращивают овощи. Это бедные, но горожане. За прудом живут зажиточные барабанщики. Они могут покидать свои жилища, участвовать в балах, — рассказывал Айкин. — Дети могут учиться в баругах, получать нужные специальности. Воду из пруда получают бесплатно, а рэли платят.

— Где мужчины и подростки?

— Они работают на полях. Голувиту сеют и убирают. Сейчас они ухаживают за посевами, убирая сорняки.

У изгороди одного участка Айкин остановился. Начал предлагать дрова. Девушка в серых шароварах с красными болтающимися кисточками на уровне коленей, подняла голову и внимательно посмотрела на говорившего бирюзовыми глазами. Её широкое лицо покрывали веснушки. Рыжие волосы, перевязанные белой тесьмой на макушке, пышной волной спадали на спину. Мальчики внимательно осмотрели стоящих и позвали мать.

— Дрова нужны. Я сама с братьями хожу собирать.

— Не хочешь узнавать меня? — удивился Айкин. — Или я очень изменился?

Девушка опустила голову, начала вытирать руки о полы длинной кофты неопределённого грязно-зелёного цвета. На рукавах были нашиты толстыми разноцветными нитками замысловатые узоры. Появившаяся женщина с корзиной некрупных круглых плодов, пригласила гостей.

— Нужно приглашать во двор, а потом и разговаривать, — сказала она радостным тихим голосом. Степиков заметил, как женщина повела глазами в разные стороны и пригласила жестом следовать за ней. Парни бросили вязанки и подошли к домику. Айкин начал снимать свои бахилы. Степиков последовал его примеру. Женщина что-то сказала. Девушка принесла глиняный ковш и начала поливать Айкину на руки. Они умывались над ёмкостью, вкопанной в почву.

— Спроси, как называется это растение, — прошептал Василий, когда они входили в домик. «Люди, как люди. Ничего странного или непонятного. Два глаза, две руки. Язык другой. Это — естественно. Всё у них, как у нас. Дети на палках сражаются. Я тоже в детстве с друзьями палками размахивал, представляя себе, что это мечи или сабли».

Айкин принялся выкладывать продукты, мешочки с голувитой. Женщина ссыпала зёрна в высокие кринки, доставая их из-под кровати. Василий отметил, что стены обмазаны глиной и побелены розовой краской. На одной стене висел небольшой портрет Гирха. Выражение его лица было скорбным. Домик поделен на две комнатки. Вероятно, во второй половине спали дети. Девушка ставила на низкий стол миски, крошила листья, посыпала их какими-то специями. Резала что-то белое, напоминающее брынзу. Василий хотел попробовать неизвестные кушанья, но боялся, как бы желудок не воспротивился. Он выложил на столик свои пироги с паштетами, десяток котлет из белкового витаминного мяса, печёную рыбу, которую ловил с Айкином ловушками в ручье.

— Это мой друг, — пояснил Айкин. — Он упал со скалы, когда собирал мёд. Стал немного больным. Поэтому плохо разговаривает, но всё понимает. Он хороший. Ему нужно верить. Не бойтесь его. Он не умеет барабанить.

— Это хорошо, — сказала женщина. — Давайте примем еду, что послала нам Иссонез. …Мальчишки потом поедят. Пусть посмотрят за дорогой. Нельзя, чтобы во дворе было пусто. — Женщина прошептала какие-то заклинания, вздохнула и предложила Степикову нечто напоминающее крохотную булочку. Айкин кивнул головой, дескать, ешь, ничего не будет. Булочка оказалась мягкой и вкусной. Он долго её жевал, пытаясь понять, из чего её могли выпечь. По просьбе Степикова девушка отнесла мальчикам по пирогу и по котлете. Лемма ушла и занялась работой.

— Пусть она тоже ест с нами, — сказал Айкин. — Почему она ушла?

— Не положено девочке сидеть за столом с чужими парнями. Могут набарабанить соседи. Совсем не стало жизни.

— На короткое время…

Лемма вошла. Остановилась у низкой двери, теребя кисточку на поясе кофты. Посмотрела на мать своими необычными для Василия сиреневыми глазами.

— Тётя, Аста, прошу отдать мне в жёны Лемму. Я буду ей заботливым человеком. У вас должны быть внуки. Мы будем помогать вам. Это вы можете сменять на муку. Передадите дяде Валоку. Или я завтра сам отдам ему. Сегодня на площади бал. К нему не попасть просто. Лучше я сам ему отдам. Чтобы вам не рисковать.

— Что это? — удивилась женщина. Айкин развязал мешочек и высыпал на стол пуговицы и разные фигурки из камня. Мешочков было несколько. Парень не стал всё показывать. Аста, скрывая изумление, потрогала каждую вещицу.

— Лемма, будь моей помощницей. Ты меня знаешь. А это тебе, — Айкин подал девушке браслеты и нитку мелких бус из разноцветных камней. Девушка взяла браслеты. Она не знала, что ей делать. Такого богатства не было ни у кого из её подруг. Айкин ей нравился, но жить далеко от родителей она боялась. Думала, что парень живёт далеко за городом, в какой-нибудь глухой деревне на берегу реки. Ведь он постоянно приносит рыбу.