Николай Науменко - Фантастика 2003. Выпуск 1

— Угу, — подтвердил Сисадмин, — я этот ящик специально для наших сетевых дел зарегистрировал.

— Тады таки дело плохо, — пришлось мне признать очевидное. — И что дальше?

— Вы невнимательно изучили открытку, — попенял мне Спецназ. — Самого главного и не приметили. Почтовый штемпель. Отправлено позавчера из Суздаля, почтовое отделение номер четыре.

— В общем, Ольга Николаевна, — подытожил Доктор, — надо бы вам с Олегом туда прокатиться. В любом случае съездите не зря, хоть город посмотрите. И мальчику полезно.

— Несомненно, — скептически поджала я губы. — У ребенка будут чудесные каникулы. Главное, я уже втянулась в роль гувернантки…

Повисла пауза, чем-то похожая на прозрачную медузу. Вот сейчас шлепнется с потолка — и обожжет.

Они все трое переглянулись.

— И вот еще что, Ольга Николаевна… — неуверенно начал Доктор. Поскольку, сами видите, все так серьезно, то в крайнем случае… если болезнь Босса зашла слишком уж далеко, если он во что бы то ни стало решил поведать миру о Сети… с журналистами связался… Тогда — вот.

Он щелкнул замками дипломата и, покопавшись в его чреве, протянул мне маленькую, с полпальца, стеклянную ампулу. Внутри переливалось нечто бесцветное.

— Это можно в чай подлить… а можно в кофе, — все так же запинаясь, продолжал Доктор.

— Так! — я с грохотом отодвинулась от стола. Вместе со стулом. — Вы что же это, родные, на криминал меня толкаете?

Будь я суеверной — обязательно связала бы не поддающиеся стирке кровавые пятна с этим вот эксклюзивным предложением. Но я выше предрассудков.

— В общем, так! — поднявшись, обвела я огненным взглядом своих соучастников. — Или вы забираете это и удаляетесь из моей квартиры и жизни, или я набираю телефон "02".

Откровенно говоря, обе перспективы меня саму не прельщали, но что делать-то?

— Господи, Ольга Николаевна! — промычал Доктор. — Ну это надо же все понять с точностью до наоборот! Я же совсем не то имел в виду! Это не яд, успокойтесь. Алеша, налейте ей водички. Это лекарство. Металакситоамин. Вызывает сильное торможение коры головного мозга, глубокий сон, временное снижение мотивации… Просто чтобы его успокоить, погасить возбуждение…

— Вот, выпейте! — сунулся ко мне Сисадмин с водичкой.

— Не употребляю, — хмуро отклонила я стакан.

— Вы что же, в самом деле вообразили, будто мы толкаем вас на убийство? — грустно поинтересовался Спецназ. — Думаете, только у вас есть моральные принципы? В конце концов, если уж убивать, то это же не так делается…

Опять образовалась тишина, и они молча смотрели на меня — три оскорбленные невинности.

— Ну ладно, давайте этот ваш витамин, — смягчилась я. — И впредь выражайтесь яснее.

Руководство этой гостиницы я бы расстреляла. Пускай и гнилыми помидорами. Ну ладно, я все могу понять — не пятизвездочный отель, для своих делали. Но уж если один туалет на этаж — наверное, прочистить засоренный унитаз можно? А простыни? Почему они влажные, если не сказать мокрые? Почему не открывается форточка? Где, в конце концов, мыло? Ну хорошо, я на всякий пожарный привезла свое, а если бы?

Олег, в силу своего несознательного возраста, не разделял моего возмущения. Ему все нравилось. Плюхнувшись на застеленную кровать, он задрыгал в воздухе ногами, точно крутил педали велосипеда.

Конечно, высказалась по этому поводу. И по множеству других поводов, столь же мелких, но в сумме составляющих немалую величину.

…Будь я дурой, мы, конечно, не сняли бы номер в третьесортной гостинице, а сразу ринулись в почтовое отделение номер четыре, узнавать об отправителе открытки. Но, к счастью, судьба не обидела меня разумом.

Во-первых, приехать в Суздаль и не побродить по храмам, по монастырю и здешнему кремлю — это верх некультурности. Во-вторых, не было у меня уверенности, что на почте мне сразу на блюдечке поднесут координаты отправителя. Дай Бог, чтобы хоть в лицо его запомнили. А дальше придется искать. И наконец, кто сказал, что уговоры найденного Босса продлятся полчаса? По всему выходило, что не меньше недели нам придется тут просидеть.

— В общем, так! — повернулась я к Олегу. — Первым делом мы отправляемся на экскурсию в суздальский кремль. Потом пообедаем, после чего ты останешься в гостинице, а я наведаюсь на почту.

— А почему не вдвоем? — недовольно протянул Олег.

— Потому. У меня в запасе романтическая легенда, дескать, мчусь по следам сбежавшего любовника. Девочки на почте умрут от восхищения. А ты решительно не вписываешься. С племянником любовника не ищут.

Олег кивнул. Сообразительный, однако.

— Кстати, переоденься. Что это за вид — шорты, майка? В Кремль так не ходят. Даже в суздальский.

— Нафига, — сейчас же заныл он. — Жарко же, двадцать восемь градусов.

— Вот когда будет восемьдесят два, тогда можешь заголяться, — отрезала я. — А пока соответствуй культурным традициям. Не в футбол идешь играть, в самом деле. Хочешь, чтобы все цивилизованные люди на нас с тобой косились?

Ворча и бурча, Олег залез в джинсы и светлую рубашку. Полина, по моему настоянию, экипировала его основательно.

— Галстук не надо, тетя Оля? — съехидничал он напоследок.

— Желательно, — подтвердила я. — Но у тебя все равно его нет.

Люблю музеи — начиная от районных краеведческих и кончая Историческим. Люблю очищенную от паутины пыль веков. Сразу чувствуются корни. И ты уже не песчинка на бархане века, ты сливаешься в некое единство с князьями, монахами, смердами… Ах, все эти кольчуги, прялки и колокола! Вот так же и от нас останутся носовые платки, дискеты и банки из-под пива, и почтительные потомки будут разглядывать все эти защищенные незримой стеной силового поля сокровища.

В Суздале я, конечно, была не впервые, но пятнадцатилетний перерыв сказывался — многое подзабыла, и сейчас, таская Олега из зала в зал, лихорадочно наверстывала упущенное.

— Тетя Оля, ну дайте же мне эти топоры посмотреть по-настоящему, кривился он, когда я устремлялась к вышивкам и глиняным поделкам.

— По-настоящему надо не смотреть, а махать. Раскраивая черепа врагов, — отвечала я и устремлялась к подлинникам боярских духовных завещаний пятнадцатого века.

От коллекции золотых и серебряных монет мальчишку пришлось буквально отдирать клещами. Во всяком случае, недовольству его не было предела. Но не торчать же три часа на одном месте? Почта, как я выяснила, закрывается в шесть, надо еще успеть туда, пообщаться на известный предмет.

— Ну что вы меня все время таскаете, как собака кость? — взвыл он под конец.

— Выбирай выражения, — нахмурилась я. — Мог бы и сказать: "как нитка за иголкой". Интеллигентно и к месту.