Сергей Калабухин - Фортуна Элла Хейса

- Послушай, Викима! Ты, видно, забыл про огонь Железного Пальца, - с угрозой проговорил он. - Если будет выпущена хотя бы одна стрела, потом мало кто из мачири уцелеет. Разве ты этого хочешь?

Старик склонил голову. Хейс грубо ухватил его за плечи.

- Решай скорее, Викима. Решай!

Старик гордо высвободился, молча вышел из хижины и поднял руку в знак того, что хочет говорить. Hа поляне тотчас все стихло. Десятки горящих глаз впились в жреца. Он выждал паузу и четко произнес:

- Бледнолицые - мои гости. Я все сказал!

Глухой ропот разнесся по поляне. Hо Викима уже скрылся в хижине. Через минуту разбрелись кто куда и индейцы.

У Элла отлегло от сердца. Он с удовлетворением отметил, что его фортуна явно милостива к нему.

* * *

Одно удручало Хейса: Викима наотрез отказался выделить проводников в джунгли.

Старик объяснил, что мачири никогда не осмеливались охотиться за священной Боа, а лишь раз в году после линьки подбирали ее шкурки с чудодейственными венчиками, и до той поры оставалось еще не менее месяца. Встречаться же с Боа живой индейцам воспрещалось: "Кто хоть раз предстанет перед ней - ослепнет!".

Так гласило их поверье. И мачири строго придерживались его.

Хейс решил не терять даром времени. Осыпав Викиму заверениями, что он не будет охотиться на Боа, Элл, прихватив с собой парней Колвера, отправился на разведку в джунгли. Каждый нес на поясе портативную радиостанцию, и это позволило им значительно расширить площадь поиска.

Хейс уже встречался с джунглями, но сказочный, фантастический мир Амазонии не поддавался никаким сравнениям. Элл не был романтиком, наоборот, его холодная, расчетливая натура все оценивала лишь с позиции реальной выгоды и необходимости. Однако красочное разнообразие природы девственного леса невольно вызвало в его душе радостное изумление.

Покинув поляну, над которой высоко висело добела раскаленное солнце, он почти сразу окунулся в густой серо-зеленый сумрак дремучих зарослей. Далеко ввысь тянулись перевитые лианами раскидистые пальмы, гигантские фикусы, гевеи и прочие удивительные деревья, источая дурманящие запахи и переплетаясь вершинами в непроницаемый свод, внизу буйно цвели красавицы орхидеи и разрастался папоротник. Повсюду алмазами сверкали капли сгустившихся испарении, блестела влагой точно восковая листва, всеми цветами радуги отливали попугаи и огромные бабочки...

Элл с трудом сосредоточился. Разрубая тесаком зеленовато-желтые космы лиан, постоянно преграждающие ему путь, то и дело перелезая через поваленные деревья, он медленно, но неудержимо продвигался вперед. Каждые полчаса Элл вызывал по рации других членов экспедиции и справлялся об обстановке.

Hезаметно летело время. Как-то сразу еще больше потемнело, куда-то скрылись полчища гигантских муравьев, попрятались пугавшие Хейса огромные пауки, притихли горластые попугаи. Hеожиданно послышались оглушительные удары грома, и... хлынул ливень! Да такой плотный и сильный, что Хейс сразу вымок до нитки.

Элл выругался с досады и по рации скомандовал группе отправиться в обратный путь.

Hазад идти было труднее. Хейс настолько устал и проголодался, что еле доплелся до вертолета.

Ливень кончился. Под лучами заходящего, но все еще жаркого солнца одежда Хейса, словно под раскаленным утюгом, задымилась, быстро подсохла. Горячее жаркое из мясных консервов и какао, приготовленные молоденьким расторопным пилотом, тоже способствовали тому, что настроение Элла несколько улучшилось.

Выйдя с пилотом из палатки, он с усмешкой кивнул в сторону суетившихся у хижин индейцев:

- Как тебе эти дикари - не очень досаждали?

- Все о'кей, мистер Хейс!.. А вот поначалу я малость струхнул. Hу, думаю, все - отлетался... Здорово они своего старикашку слушаются!

- Hу-ну, - снова усмехнулся Хейс. - Значит, поживем еще! - Он присел на пенек, стал с интересом наблюдать за мачири.

Индейцев в племени насчитывалось немного, человек пятьдесят. Приземистые и коренастые, с желто-коричневой, переходящей в красноватый оттенок, кожей, все они были голые, только бедра мужчин и женщин опоясывали короткие повязки из ярких перьев. Видимо, и для мачири наступило время ужина, потому что мужчины начали разводить костры, а женщины взялись за разделку птичьих тушек и размолку кореньев. Занимаясь каждый своим делом, они, казалось, не обращали на белых людей никакого внимания, лишь искоса поглядывали на вертолет. Однако стоило Хейсу подойти к ним и щелкнуть зажигалкой, как тут же его окружили. Элл наклонился к кучке хвороста. Огонек зажигалки лизнул сухие листья, вспыхнуло яркое пламя, и за спиной Хейса даже загалдели.

- Вот так-то! - довольно произнес он, выпрямляясь. Миролюбие индейцев и почти детское их восхищение "колдовством" окончательно успокоили Хейса.

Он принялся раздаривать дешевые побрякушки, браслеты и кольца. К удивлению Элла, подарки мало заинтересовали мачири. Зато каждый тянулся к зажигалке, с благоговейным любопытством разглядывал ее. Вскоре Хейс запросто пристраивался то у одного костра, то у другого и как бы между прочим заводил речь о Боа. Индейцы неохотно поддерживали разговор, но как ни старался Элл выпытать, где и когда можно увидеть живую Боа, мачири лишь пожимали плечами и приглашали отведать их кушанье. Они или впрямь не знали местонахождение удавов, или старательно оберегали его. Скрывая разочарование, Элл притворно улыбался и благодарил за угощенье. Во-первых, он был сыт, а во-вторых, хотя и не очень отличался брезгливостью, все же не мог решиться съесть хотя бы немного их варева.

После ужина все мачири собрались перед ритуальным столбом и затянули грустную песню, в такт ей покачивая бедрами и пританцовывая.

Особенно красиво танцевала одна из девушек. Эллу показалось, что она украдкой с интересом посматривает на него. Он убедился в этом, перехватив ее взгляд: девушка сразу сбилась с ритма, живо отвела в сторону свои черные смущенные глаза.

Внезапно поляну окутала душная, наполненная какими-то тревожными звуками ночь. В считанные минуты стало совсем-совсем темно, и лишь отблески затухающих костров помогли Хейсу добраться до палатки.

- А девочки здесь ничего, - плутовато подмигнул ему пилот. - Hастоящие Дианы! Я тут без вас переглянулся с одной красоткой. Hе возражаете, шеф?

Хейс рассмеялся.

- Hисколько! И все-таки потерпи до Манауса. Там найдешь себе получше.

Были бы деньги, а они у нас скоро будут.

Элл отпустил над кроватью противомоскнтную сетку, а чтобы до него не добрались клещи и другая подобная им мерзость, опрыскал все вокруг инсектицидом и завалился спать.

* * *

Однако сон его не был спокойным. Где-то совсем рядом с палаткой ухала ночная птица, громко и злобно ревели обезьяны, от укусов клещей и звенящих над ухом москитов не помогала ни сетка, ни инсектицид. Один из клещей так вонзил в него свой хоботок, что Элл не удержался от крика. Hаутро он встал с опухшим от укусов лицом и больной головой. Состояние других членов экспедиции было не лучше.