Владимир Малов - Остался один

Владимир Игоревич МАЛОВ

...ОСТАЛСЯ ОДИН...

Слева, там, где к шоссе вплотную подходил лес, краски были уже желто-красными: надвинулась осень, хотя дни все еще были наполнены солнцем. Но воздух теперь был по-осеннему прозрачен, и звуки тоже стали осенними - гулкими и отрывистыми, и не похожими на приглушенные голоса лета.

Стрелка спидометра поднималась к высшей отметке. Впрочем, шоссе в этот час было почти пустым - лишь изредка попадались навстречу длинные коробки служебных транспортов, возвращающихся из Порта в Город, - и поэтому человек в машине успевал замечать и краски осени. Когда шоссе взлетело на пригорок и сверху открылся вид на громадную территорию Порта Порт уходил далеко вперед и вправо, - человек резко затормозил, поставил машину у обочины и отворил дверцу.

Воздух был теплым. Плиты шоссе тоже нагрелись на солнце. Не так, как нагреваются они летом, в июле или августе, но все-таки от них и теперь поднимались невидимые волны тепла. Лето промчалось неожиданно и незаметно, пролетело в ворохе неотложных дел; но солнце хотело дать хоть еще немного тепла тем, кто не замечал его летом. Человек усмехнулся, пересек шоссе и с наслаждением ступил на траву.

На опушке, выдвинутый вперед, к шоссе, стоял огромный, почерневший от дождей и времени пень. Человек тронул рукой его теплую поверхность, нагнулся, чтобы сорвать гриб, выросший между мощными корнями, а потом сел спиной к лесу и стал смотреть на серебристые постройки Порта. У человека было еще немного свободного времени.

Там, далеко, шла своя особенная жизнь, никак не похожая на то, что было здесь, в этом тихом, спокойном, большом лесу. Там разъезжали между служебных построек какие-то машины, издали похожие на крошечных золотистых жучков, там напряженно и внимательно работали службы, там почти поминутно садились тяжелые корабли, и на плиты перрона сходили по трапам ученые, деловые люди, туристы.

Странно, подумал человек, в Порту всегда шумно, там всегда что-то грохочет, звучат металлические слова команд, а отсюда, с пригорка, все выглядит так, как на старой, двухсотлетней давности ленте немого кино: пестрая картина, полная действия и жизни, сопровождается лишь почти неслышным шелестом листьев, травы и веток. Он снова усмехнулся: мысль была очевидной, бесспорной, но в первый момент показалась глубоким философским наблюдением.

Медленно вращаясь, в воздухе проплыл желто-красный лист. Человек подставил ему ладонь, но в последний момент лист изменил направление и улетел в сторону. И почти тотчас же на краю горизонта показалась какая-то серебристая капля, и, медленно увеличиваясь, она опустилась за дальними постройками Порта. Машинально человек взглянул на часы: французский корабль пришел точно по расписанию.

... Слово красивое, звучное. Перевод его он знал - надежда. Он повторил это слово вслух, слушая свой голос, и перед его глазами вдруг снова появился этот кусочек будущего, выхваченный Установкой неизвестно из какого времени - мелькающие на экране цветные пятна и полосы, голоса двух людей, обрывки разговора, имеющего прямое отношение к нему самому.

Человек встал. Под ногами зашуршали трава и опавшие листья, земля мягко пружинила. Он шел не оборачиваясь, и лес смотрел ему вслед.

Он захлопнул дверцу машины. Звук двигателя был по-осеннему резок. И быть может, именно этот звук заставил человека помедлить и еще некоторое время задумчиво, не шевелясь, затаив дыхание, смотреть влево.

Колыхались ветви деревьев, исполняя какую-то сложнейшую и сыграннейшую партию в таинственном и вечном танце. Порывы ветра оголяли ветки, и сорванные листья отправлялись в короткие полеты по самым замысловатым траекториям. Лес жил своей, ни на что не похожей и ни с чем не сравнимой жизнью; и так было и так будет всегда, какие события ни происходили бы рядом с ним или далеко от него.

Теперь человек смотрел вперед, на серебристую ленту дороги. Он знал: лес будет тянуться слева еще километров десять. Потом в его глубине мелькнут постройки научного центра - здесь, рядом с Портом, был один из самых крупных в мире научных центров, - и среди других зданий покажется на мгновение кристалл Института времени. А потом, еще через несколько километров, шоссе сделает поворот, и лес кончится так неожиданно и резко, словно его и не было вовсе, и вместо него будет совсем другое: громадное полупрозрачное здание Управления космофлота, длинные корпуса навигационной службы и дальше - бетонные плиты причалов. Где-то там, у одного из причалов, стоял готовый к старту , и до старта оставались теперь уже какие-то десятки минут.

Машина тронулась с места едва заметно, но тут же набрала прежнюю головокружительную скорость.

Человек ехал вперед, к этому повороту.

1

В лифте Андрей оказался не один - спутницей была белокурая девушка в светло-розовой форме диспетчерской службы. Девушка скользнула взглядом по лицу Андрея, потом по нашивкам на рукаве, и тогда в ней сразу произошла какая-то перемена. Глядя прямо перед собой, на план Управления, прикрепленный к стене кабины, Андрей чувствовал, что спутница разглядывает его как-то чересчур уж внимательно, и это внимание было странным. Андрей резко оторвался от плана - Управление, как ему казалось, он знал наизусть и смотрел на стену лишь для того, чтобы занять чем-нибудь взгляд, но кабина в этот момент остановилась, и надо было уже выходить. Он вышел, чувствуя, что девушка, пока закрывается дверь, продолжает смотреть ему вслед.

Углубившись в длинный коридор, Андрей оглянулся и пожал плечами. В нашивках его не было, разумеется, ничего примечательного. По ним можно было узнать только количество времени, проведенного в космосе и количество рейсов с литерой А - субсветовых. И того и другого набиралось, конечно, уже вполне прилично и все-таки ничего особенного, до рекордсменов далеко. На куртке был также личный номер, по которому, ознакомившись с соответствующими списками, можно было узнать его имя, но имя ничего не могло значить для совершенно незнакомой - в этом он был уверен - девушки. Что еще? Да, еще эмблема и капитанский знак.

Он быстро пошел вперед.

Напрасно он только что подумал о том, что знает Управление наизусть. За последний год здесь кое-что изменилось: коридор, например, поворачивал почему-то не налево, как прежде, а направо. У поворота Андрей в нерешительности остановился, и сейчас же рядом с ним как из-под земли вырос робот-путеводитель. Его выпуклые глаза-фотоэлементы смотрели на капитана вопросительно. Потом фотоэлементы слегка повернулись на осях - робот рассматривал нашивки. И тут же, не дожидаясь вопроса, электронный справочник проскрежетал с восклицательными интонациями: