П Капица - Остров Панданго

Свежий халат, резиновые перчатки и маска на лице совершенно преобразили Энгера. Наскоро превратив каюту в операционную, он отдавал короткие распоряжения, а его коллеги беспрекословно выполняли их.

С Реаля сняли одежду, уложили его на стол, покрытый простынями, и приступили к операции.

Судно покачивало. В каюте стояла такая тишина, что слышно было, как потрескивала электрическая лампа большого накала.

Друзья Хосе, собравшиеся в соседнем отделении радиорубки, тревожно прислушивались ко всему, доносившемуся из операционной.

- Луис, видно, хотел вызвать кого-то; передатчик включен, - заметил Наварро. - Как он остался здесь?

- Мы во всем виноваты, - опустив голову, сказал Мануэль. - Плохо обыскали надстройку. А ведь Хосе дважды напоминал об этом... Эх!

Из операционной донесся негромкий голос Энгера:

- Приподнимите... так! Отлично! Ланцет!..

Кончеро, стоявший у дверей, схватился за голову: "Что доктор нашел там отличного, если человек прострелен насквозь?" Силач ничего не мог поделать с собой; губы его дергались, он безмолвно плакал.

- Одна надежда на врачей, - прошептал Мануэль. - Хоть бы благополучно прошла операция!

Через несколько минут все услышали, как звякнуло что-то в тазу. Это хирург бросил извлеченную пулю.

- Тампоны... так! Перевязывайте.

Первым из соседней каюты вышел Энгер.

Он снял с лица маску, марлевую повязку и, подойдя к раковине, стал мыть руки.

- Он выживет? - спросил Мануэль.

- Ему нужен полнейший покой, - уклончиво ответил профессор. - Остается опасность внутреннего кровоизлияния.

- А сказать хотя бы несколько слов ему можно?

- Лучше бы его не тревожить.

- Но нам надо...

- Он ожил, открыл глаза... шевелит губами! - закричал обрадованный Кончеро.

Мануэль с Энгером поспешили к раненому. Реаль лежал с открытыми глазами.

- Включите передатчик, - слабым голосом попросил он.

- Включен давно, - сообщил Мануэль.

- Прошу много не говорить... только самое необходимое, - предупредил Энгер. - А лучше бы молчать и не шевелиться.

- Мне нельзя болеть, - тихо проговорил Хосе. - Я должен закончить... пароль и шифр известны только мне. Дайте возможность продержаться несколько минут.

Энгер, неодобрительно покачав головой, взглянул на Мануэля. Тот понял, что риск большой, но иного выхода не было.

- Да, - сказал он, - придется выполнить желание Хосе, хотя это и вредно.

Энгер, нахмурясь, покопался в аптечке и, вытащив коробку с ампулами, передал ее Стоману. Хирург, наполнив шприц прозрачной жидкостью, подошел к раненому и сделал подкожное впрыскивание.

Лицо Реаля стало розовым. У Мануэля отлегло от сердца, хотя он и понимал, что минутное возбуждение может дорого обойтись раненому.

- Нужно... связаться с нашими, - заговорил Реаль. - Они ждут условленного сигнала... на коротких волнах.

Мануэль растерялся:

- Но как мы это сделаем? Фернандес утонул, у нас нет другого радиста.

- Радист найдется, - перебил его Наварро. - Я знаком с передатчиком этого типа, могу попробовать.

- Хорошо, Рамон, вызывай. Волну я скажу, пригнись, пожалуйста, попросил Хосе.

Летчик пригнулся, Реаль на ухо шепнул ему длину волны. Наварро кивнул головой и поспешил к передатчику.

Паоло стал помогать ему. Найдя переносный микрофон, он протянул шнур к изголовью Реаля и подключил его.

Дробно застучал ключ передатчика. Вскоре Наварро обрадованно сообщил:

- Они нас слышат.

Из репродуктора вначале доносилось ровное гудение, затем мужской голос внятно произнес:

- Кто вызывает? Интересно, сколько будет дважды два? Этакая детская задачка!

В углу Кончеро прошептал:

- Дважды два - четыре.

- Иногда восемнадцать! - сказал в микрофон Реаль, и глаза его заблестели.

- Четный? - радостно воскликнул голос в репродукторе. - Мы все беспокоились...

- У меня мало времени, - перебил Реаль. - Сообщаю: мы отправились за пески. Понятно?

- Да, да. Говорите!

- Известный вам толстяк пожертвовал большое корыто. Нас много, мы нуждаемся в одежде и еще кое в чем...

Реаль, видимо, от головокружения и боли, скривился. Энгер двинулся к нему, но он остановил его жестом и продолжал:

- Поторопитесь связаться с нами, согласно договоренности.

- Дороги будут закрыты. Ждите гостью. Какой сигнал, чтобы птичка не смутилась?

- Две зеленых ракеты. Разговор кончаем.

Реаль устало отодвинул микрофон и обратился к Мануэлю:

- Принимай командование... Скоро прилетит самолет... дайте ему опознавательный сигнал ракетами. Обязательно откройте сейф. Взломайте, взорвите... но добудьте все и передайте представителю Центрального Комитета. Теперь там знают, что мы идем к скалам Позабытого берега. Скажите Долорес...

Хосе внезапно сник и умолк. Мануэль в отчаянии схватил микрофон и крикнул:

- Вы слышите нас? Он ранен... тяжело ранен!

Но из репродуктора доносились лишь звуки далекой скрипки.

Врачи окружили Реаля, и в каюте остро запахло медикаментами.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

НА ВСЮ ЖИЗНЬ

В полдень открылся маяк Позабытого берега. Дул легкий, почти не ощутимый бриз. Океан дышал спокойно; его гладкая поверхность едва колыхалась. Вокруг стояла такая тишина, что слышно было, как из далекого рыбацкого селения доносился колокольный звон.

"Какой же сегодня праздник? - не мог вспомнить Мануэль. - Надо выслать на разведку группу Лео Манжелли".

Он заглянул в ходовую рубку. Там капитан озабоченно листал лоцию и поглядывал на карту. Оказывается, судно вошло в опасную зону, изобилующую рифами и банками. Дальше двигаться без опытного лоцмана было рискованно.

- Ну что ж, станем на якорь, - сказал Мануэль. - Пошлем за лоцманом и заодно выясним обстановку на берегу.

Судно застопорило ход и бросило якорь. Вскоре один из катеров, шедших на буксире, приблизился к борту. На него стали спускаться по штормтрапу люди Манжелли. И вдруг с юта послышался громкий голос Кончеро:

- В небе гудит! Летит что-то черненькое!

Все подняли головы и, прислушиваясь, стали всматриваться в том направлении, куда показывал силач. В чистом небе действительно показалась черная точка. Она быстро увеличивалась.

- К нам летит одномоторный разведчик или почтарь, - определил Наварро.

"Но чей? - хотелось бы знать Мануэлю. - Может, правительство уже разнюхало о побеге? Сейчас самолет приглядится и вызовет по радио бомбардировщиков".

Он приказал всем покинуть верхнюю палубу, а Наварро - приготовить две зеленые ракеты.

Самолет летел не особенно высоко. Заметив неподвижно стоявшее в океане судно, он стал кружить над ним.

Недавние каторжники из тамбуров рубки и других укрытий следили за воздушным гостем.

Но вот в небе возникла дымная ниточка, распавшаяся многоцветным фейерверком.

- Свои... наши! - послышались радостные возгласы.