Валерий Капранов - Маг (Читайте знаки - 2)

- При следующей нашей встрече, я расскажу тебе много интересного о твоей красавице. А теперь помоги старой женщине подняться. Мне пора отправляться своей дорогой.

Что же всё-таки она хотела мне сообщить?

- Так ты всё же мне не ответил, - оборвал мои мысли голос Хранителя. Что тебя привело, обратно на нашу землю?

Немец на секунду умолк, словно собираясь с мыслями и отвернувшись лицом к стене, начал своё повествование:

- Сорок пятый год, был действительно, для меня трагичным. Не успев оправиться от опасностей, трудностей и лишений, подстерегающих меня на каждом шагу, новое горе обрушилось тяжким грузом, на мою и без того не лёгкую жизнь. Два томительных долгих года, ушло на то, чтобы я достиг своей солнечной Германии и наконец-то ощутил запах сена своих родовых угодий. Дома встретили меня старый конюх и набожная кормилица. От них-то я и узнал эту горькую весть о своей семье.

На какое-то время он замолчал, сдавленно проглатывая, подступивший к горлу комок. Его плечи напряглись, от сдерживаемого им рыдания и он, словно стряхивая его, передёрнул ими, задрав высоко свой аристократический подбородок. По всей видимости, это помогло ему сдержать набежавшие на глаза слёзы.

- Извините, - продолжил он - не буду вдаваться в подробности их смертей. В общем, дальше, я на какое-то время отрешился от мира и полностью замкнулся в себе. И чем дольше это происходило, тем чаще я стал ловить себя на мысли, что беспрестанно думаю о Марфе. О том, как она в далёкой России, подверглась нападкам НКВД, из-за того, что спасла меня, от неминуемой гибели и унижений. Все эти годы я не оставлял попытки, снова разыскать и отблагодарить её. Во времена репрессий в вашей стране и неприступного "холодного занавеса", сделать это было почти невозможно, без того, чтобы ещё больше ей же не навредить. Но потом, до меня дошли сведения, что она скончалась при родах, в лагере для заключённых весной сорок шестого года. С тех пор, я считал своим святым долгом, разыскать родившегося ребёнка и всю жизнь посвятить тому, чтобы он имел, то, что должно было бы принадлежать ему по праву. Конечно, я не смог бы заменить ему мать, но, по крайней мере, у него бы был отец. Настоящий отец, ... я думаю, Берендей, что ты сможешь меня понять.

Искать ребёнка, проживая в чужой стране, для меня не представлялось возможным и тогда, когда у вас началась перестройка, я покинул свой дом и приехал сюда.

Позже, когда я уже жил здесь, мне удалось восстановить лагерные документы, по которым я узнал, что ребёнком оказалась девочка, отданная на воспитание приёмной матери, бывшей соседкой Марфы по палате родильного отделения.

Через некоторый промежуток времени, заключённую, вместе с двумя детьми отправили на вольное поселение. Эта женщина была цыганкой и отбывала срок, за мошенничество. На самом деле, как я смог установит много позже, она была из рода потомственных ведьм и гадалок, а осудили её за то, что она отказалась приворожить привлекательную пассию, дочь выдающихся заслуженных и признанных всей страной родителей, для одного очень крупного партийного чиновника. Приёмная дочь, цыганки с малых лет проявляла не дюжие способности в изучении тайных знаний и древнего магического ремесла. Когда приёмная мать умирала, нарушив родовой закон - она передала свою Силу не родной, а приёмной дочери, чем навлекла на ту, зависть и преследования всего могущественного родового клана.

Кроме того, девушка была на редкость красива и смогла, используя унаследованную от матери Силу, увести жениха у своей названной сестры. На этом, терпение родственников закончилось, и они с проклятием изгнали обоих влюблённых вон, обрекая их на вечное изгнание и предрекая несчастливую судьбу.

В том, что так это и произошло, не приходится сомневаться. Они оба погибли ужасной смертью, при самых загадочных обстоятельствах. На этот счёт, у меня есть вполне основательные подозрения, что это была жуткая месть, не успокоившихся родственников тайного клана. Все факты и обстоятельства этой трагической смерти, говорят о том, что был выполнен древний кровавый обряд и совершено ритуальное убийство.

Одного представители клана могли не знать, что у молодых убитых была маленькая дочь, которую они тщательно укрывали от посторонних глаз, отдав на воспитание доброй женщине, снабжая её деньгами и всем необходимым, что могло потребоваться для ребёнка.

Таким образом,... потеряв опять,... я узнал, о том, что нашёл. И судьба занесла меня сюда, в поисках неуловимой внучки. Эта женщина, что лежит на полу, приходилась матерью, погибшего отца моей внучки. К сожалению, мне так и не удалось от неё узнать о судьбе, разыскиваемой мной девочки. Да и что может рассказать, человек, чья душа уже далеко.

Вот поэтому, мне и пришлось, прибегнуть к помощи Знания.

- Так значит, это не вы её... - не сдержавшийся Илья, сконфуженно замолчал и спрятался за широкую спину Хранителя.

- Мальчик, мальчик, - закачал седой головой барон и осуждающе посмотрел в его округлившиеся глаза - и как ты только смог, про меня такое подумать?

- А что, - пытался защититься Илья. - Знаете, как я испугался, когда увидел вас там, в окно, когда вы выделывали эти штуки, своими волшебными картами из этой коробки.

Тут в разговор вмешался Хранитель:

- Не суди его слишком строго, - обратился он к расстроенному Фридриху. - Он пока ещё совсем ребёнок и очень много о нас не знает. А тебе, не стоит с недоверием относиться к барону, он вполне откровенно обо всём нам поведал. И у нас нет никаких оснований для того, чтобы ему не верить.

Обманчивая Луна

Пока они говорили между собой, я старался не упустить из их речи ни единого слова, а сам, подойдя поближе, внимательно рассматривал лежащую неподвижно цыганку. Её слова, сказанные мне напоследок и повествование Фридриха, наводили меня на новые размышления о судьбе одной небезразличной мне и очень знакомой девушки.

Судя по всему, Лилия и была тем тщательно скрываемым от посторонних глаз ребёнком и поэтому на мои расспросы о своих родителях, отвечала уклончиво и с некоторым беспокойством.

Разглядывая окоченевшее и обезображенное ожогами лицо пожилой и могущественной женщины, меня объяло чувство скрытого беспокойства. Предсмертная маска старой цыганки, ничем не выдавала предсмертного ужаса, который я запомнил у мадам Эльвиры, когда спешно покидал её экзотическую квартиру. Не смотря на предсмертные муки и судорожную агонию, на её лице сохранилась зловещая улыбка, словно власть и Сила, которой она обладала при жизни, гарантировала ей победу в той не равной борьбе, которую она проиграла. Или может быть,... старуха надеялась, несмотря на свою мучительную смерть, что обидчик не скроется от возмездия и заплатит слишком высокою цену, и она будет отомщена.