Роджер Желязны - Знаки дороги

Они подошли к пикапу.

– Как получилось, что ты его не засек, Цветы?

– Какая-то нестандартная частота волны, наверное. Впрочем, я не знаю, сейчас начну сканировать.

– Ты не представил меня, – заметил Мондамей.

– Разве? О! Он был так занят Джоном, что мне не хотелось мешать…

– Нет, я не о докторе. Я имею в виду Цветы Зла. Ведь я и не подозревал, что держу в руках тонкое мыслящее устройство, когда ты передал мне эту книгу.

– Извини, обстоятельства смягчают вину. Мондамей, познакомься, это – Цветы Зла. Цветы, это – Мондамей, машина-убийца.

– Очень приятно, – сказал Мондамей.

– Взаимно. Я нахожу ваше положение весьма затруднительным – весь этот мертвый груз испорченных контуров, невозможность нормально функционировать.

– О, все не так уж плохо. То, что я сейчас делаю, доставляет мне не меньше удовольствия, чем прежние труды.

– Чем же вы занимаетесь?

– Кроме всего прочего, я леплю горшки. Всякая тонкая работа доставляет мне массу удовольствия.

– Интересно! Кажется, мне тоже пора приняться за подобные манипуляции. По крайней мере, хотелось бы попробовать. Будет очень интересно посмотреть вашу работу при случае.

– Цветы, – позвал Рэд, – ты уже обнаружил передатчик?

– Да. Он укреплен на раме чуть впереди левого заднего колеса.

– Благодарю.

Рэд присел возле заднего борта пикапа.

– Ты прав. Он здесь.

Отцепив передатчик, Рэд подошел к обтекаемой машине Джона (она, кроме всего, была еще и на воздушной подушке) и прикрепил устройство под передним бампером. Затем вернулся к Мондамею, который продолжал перелистывать Цветы, и гордо произнес:

– Пусть знают, что мы с ним справились!

– А этот «Пейзаж» прелестная вещица, – сказал Мондамей.

– Спасибо! – Голос Цветов прозвучал явно смущенно.

– Пора обедать, – заметил Рэд. – Пойдем, составь мне компанию и расскажи, как шли дела со времени нашей последней встречи. У меня к тебе куча вопросов.

– Великолепно, – ответил Мондамей. – Кстати, я очень сожалею обо всем случившемся.

– Это не твоя вина. Но я не прочь получить несколько советов.

– Естественно. С нетерпением жду твоих вопросов.

– Тогда пойдем.

– Эй, Цветы, не посылай заряд по этому контуру! Он вызывает щекотку… Прекрати! – воскликнул Мондамей.

Рэд остановился:

– Что?

– Извини, я не заметил, что говорю вслух. Цветы заинтересовался одним из моих подблоков.

– А-а!

Они пересекли веранду и вошли в дом…

Все кончилось. Рэнди утром отвез Джулию на автобусную станцию, помог положить чемодан, попрощался. Сейчас она уже на пути к родительскому дому в Вирджинии. Ни в комнате, ни в кухне не осталось ничего, что напоминало бы о ней. Рэнди бродил по квартире, то и дело прикладываясь к стакану с холодным чаем. Вчера он сдал последний выпускной экзамен, и они вместе с Джулией пошли ужинать в приличный ресторан. По этому случаю Рэнди даже раздобыл бутылку хорошего вина. Оба чувствовали, что это – конец, но никто ничего не сказал вслух.

Теперь она уже на пути домой, в Вирджинию, и ему нужно чем-то занять лето. Она хотела, чтобы он поехал с ней, говорила, что отец найдет ему какую-нибудь работу. Но Рэнди почуял ловушку. Он не хотел пока брать на себя никаких обязательств. Их отношения складывались прекрасно, потому что с самого начала принимались, как временные. Но она попыталась все переиграть, сделав такое предложение, а он не был к этому готов. Где-то в дальнем уголке сознания еще жила жажда поиска, хотя детская решимость уже погасла. К тому же, была и школа. И многое другое, что он намеревался сделать, прежде чем заводить семью. Нет. Она предложила – он отказался. Что-то изменилось. А вообще-то изменились чувства. Все кончилось.

Он подошел к окну и глянул на университетский городок, расположенный примерно в трех кварталах.

На Рэнди была трикотажная рубашка-футболка, шорты-бермуды и плетеные сандалии. День стоял ясный, теплый, и, как уверял прогноз, изменений в погоде не намечалось.

Рэнди провел рукой по широкому, покрытому испариной лбу. Приложив стакан к щеке, он принялся рассматривать проезжающие машины, машины на стоянках, велосипедистов, витрины магазинов. В кронах деревьев все еще гудели насекомые. На тротуаре под окном рыжий кот лизал кем-то брошенное мороженое.

Кончилось. Он мог бы снова пойти на стройку в Кливленде. Мог бы провести каникулы дома – мистер Шеллинг специально заехал, чтобы сообщить Рэнди, как там его ждут. Но и в этом нет ничего приятного. От родичей все равно не избавишься. А с Шеллингом он встречался до сих пор только два раза, и все еще называет его «мистер», хотя тот женился на матери уже шесть месяцев назад. Нет, Рэнди называет его так не потому, что невзлюбил. Он просто по-прежнему его не знает, да и не хочет знать. Решено: туда он не поедет.

Обратной дороги нет.

Рэнди отпил глоток чая и повернулся к спальне. Жарко, тяжело думать. Они поздно легли вчера, а утром рано встали. Растянуться на кровати, надеясь на случайный ветерок и на идею, что ненароком взбредет в голову?.. Чем заняться выпускнику классического отделения летом?.. Или осенью перейти на лингвистический? Или на романские языки?.. Вот бы отправиться за рубеж секретарем или переводчиком…

Когда он проходил мимо шкафа, рука его ненароком сняла с полки «Листья травы». Значит, это действительно занимало подкладку его подсознание – поиск, исполнение обещаний…

Он взял книгу с собой в спальню. Все очень просто. Нужно чем-то занять мысли.

Рэнди подложил под спину подушки, уселся поудобнее, начал перелистывать страницы. Странно, однако, почему он так неравнодушен к этой книге?

Последние пятнадцать минут, всякий раз, когда он проходил мимо шкафа, она настойчиво притягивала его внимание и он намеренно избегал трогать ее. Эта книга – единственное, что осталось у него от отца.

Читать он кончил уже в сумерках, при свете настольной лампы. Влажные круги от стаканов не испарились, они лежали на поверхности стола, словно диаграммы. Рэнди думал об отце, которого никогда не видел. Пол Карфадж прожил с его матерью недолго и уехал даже раньше, чем она узнала, что ждет ребенка. Где он сейчас? Он мог быть где угодно. Возможно, даже погиб.

Рэнди открыл последние страницы, между которыми хранилась единственная фотография отца. Черно-белый снимок, на нем большерукий мужчина с массой вьющихся волос. У него были очень густые брови, грубоватые, но четкие черты лица, и он улыбался, несмотря на то, что чувствовал себя неловко в легком костюме и в галстуке. Перевозки… Он сказал Норе, что занимается перевозками. Это означало все, что угодно – он мог быть и диспетчером такси, и пилотом авиалайнера… Рэнди попытался найти в этом лице сходство с собой. Нашел. Нужно отыскать этого человека. Нужно поговорить с ним, узнать, кто он, откуда, чем занимается, были ли у него еще дети. Пол Карфадж… Интересно – это его настоящее имя? Ничего нельзя было сказать определенно. Даже когда он уехал, тогда, в ту ночь, на голубом грузовике-пикапе, единственное, что после него осталось, это была книга – «Листья травы». И маленький зародыш Рэнди…