Фрэнк Герберт - Барьер Сантароги

— Доктор Десейн! — выкрикнул следователь.

Десейн принес присягу. Все глаза в комнате устремились на него. Но лишь глаза Гаррити внушали беспокойство — скрытный, отсутствующий, коварный взгляд чужака из внешнего мира.

— Вы видели, как падал доктор Селадор?

— Я… В это время меня позвал мистер Бурдо. Я повернулся в его сторону и услышал крик. Когда я обернулся… ноги доктора Селадора как раз перелетали через край.

— Его ноги?

— Это все, что я успел увидеть.

Десейн закрыл глаза, вспоминая те ужасные мгновения. Ему казалось, что он при помощи эффекта «туннельного видения» пытается сосредоточиться на одних только этих ногах. Несчастный случай… такой ужасный несчастный случай! Он открыл глаза, выбрасывая из сознания воспоминания об этом удаляющемся вопле и заключительном глухом стуке.

— Вы давно знакомы с доктором Селадором?

— Он был… Да.

О чем же сейчас думает Гаррити?

Тот достал из портфеля какой-то лист бумаги, положил его на столик перед собой и, глядя в него, сказал:

— У меня здесь страница из дневника доктора Селадора. Ее мне передала его вдова. Несколько строк заинтересовали меня. Я зачитаю их…

— Это не займет много времени? — спросил следователь Кос.

— Наверное, нет, сэр, — ответил Гаррити. — А возможно, да. Мне бы хотелось ознакомить следствие со взглядами доктора Десейна, изложенными здесь. В конце концов, мы просто пытаемся установить истину, исследуя обстоятельства этой ужасной трагедии.

— Можно взглянуть? — вкрадчивым голосом спросил Сварфаут Нис, помощник окружного прокурора.

Гаррити встал, передал листок Косу и подождал, пока следователь прочитает его.

— Очень хорошо, — сказал Кос, возвращая листок Гаррити. — Полагаю, что строчки, помеченные красным карандашом, и привлекли ваше внимание. Если хотите, можете задавать свидетелю вопросы относительно этого отрывка.

Гаррити повернулся лицом к Десейну, твердо держа перед собой листок. Время от времени бросая взгляд на страницу, он прочитал:

— «Десейн — опасный инструмент для этого проекта. Их необходимо предупредить».

Гаррити опустил листок.

— Что это за проект, доктор Десейн?

В комнате воцарилась гробовая тишина.

— Я… когда он сделал эту запись?

— По словам его жены, приблизительно месяц назад. Я повторяю свой вопрос: что это за проект?

Десейн принялся рыться в своей памяти. «Проект… опасный?» Он покачал головой. Этот отрывок не имел никакого смысла.

— Почему вы приехали в Сантарогу, доктор Десейн?

— Почему? Здесь живет моя невеста.

— Ваша невеста?

— Это моя племянница, Дженни Сорже, — вмешался доктор Паже.

Гаррити окинул взглядом Паже, который сейчас сидел в первом ряду, потом снова посмотрел на Десейна.

— Разве вы приехали сюда не для того, чтобы заниматься изучением рынка?

— О да! Но не понимаю, почему я могу представлять опасность для какого-то проекта… — Десейн замолчал, замечая, как медленно тянется время, — если только он не испугался, что у меня на уме может быть и множество других вещей.

В комнате раздался чей-то тихий смешок. Следователь постучал карандашом и сказал:

— Напоминаю всем: мы расследуем серьезный случай — погиб человек.

Воцарилась тишина.

Гаррити еще раз взглянул на страницу, зажатую в руке. Казалось, что листок стал тяжелее и все сильнее и сильнее тянет к земле.

— Что еще есть на этой странице из дневника? — спросил Десейн. — Разве это объясняет, что…

— Кто эти «они», которых необходимо предупредить? — спросил Гаррити.

Десейн покачал головой.

— Я не знаю… хотя, может быть, имеются в виду люди, которые наняли нас для изучения рынка.

— Вы выполнили то, что вам поручили?

— Я закончу свою работу сразу же, как только почувствую себя настолько хорошо, чтобы покинуть клинику.

— Ваши раны, — произнес Гаррити с ноткой гнева в голосе. — Кстати, здесь говорилось об ожогах. Я не совсем понимаю…

— Одну секунду, пожалуйста! — вмешался следователь. — Характер травм доктора Десейна не позволяет отнести их к предмету данного расследования, поэтому они не включены в повестку дня заседания. Суд располагает доказательствами, что доктор Десейн чувствовал себя неважно и что доктор Селадор выкатил доктора Десейна, сидевшего в кресле на колесиках, на освещенную солнцем веранду.

— Насколько неважно он себя чувствовал? — спросил Гаррити. — И насколько это представляло угрозу для его здоровья?

Следователь вздохнул, бросил быстрый взгляд на Паже, потом на Десейна и снова на Гаррити.

— Мистер Гаррити, обстоятельства, при которых доктор Десейн получил ранения, известны многим в Сантароге. Имеется более дюжины свидетелей. Он получил несколько сильных ожогов, спасая человеческую жизнь. Доктор Десейн уже стал героем Сантароги.

— Да? — Гаррити вернулся на свое место и положил страницу из дневника Селадора в портфель. Он был озадачен и не скрывал своей ярости.

— Во время судебных заседаний, подобных этому, я позволяю вести его, не слишком придерживаясь обычных формальностей, — сказал Кос. — Доктор Десейн задал вопрос относительно остальных записей, содержащихся на представленной суду странице. Признаюсь откровенно, мне эти записи кажутся бессмысленными, хотя, возможно… — Следователь замолчал, не досказав вопрос до конца, и обратил все внимание к Гаррити.

— К ставшим известным суду фактам мы можем добавить совсем немного, — начал Гаррити. — Там есть одна запись, состоящая из цифр. Несомненно, в ней приводится численность населения — она так и помечена. Есть еще одна строчка… — Он поднес к лицу страницу. — «Проверена нефтяная компания. Отрицательно». Вот еще одна довольно загадочная надпись: «Нет психических заболеваний». Это если не считать той записи, где упоминается доктор Десейн.

— А как насчет остальной части дневника? — спросил следователь. — Вы просмотрели его?

— К сожалению, нет. Миссис Селадор, исполняя последнюю волю покойного, сожгла его. По ее словам, там находились данные из медицинской практики доктора Селадора, носившие конфиденциальный характер. Она сохранила только эту страницу и передала ее нам… — Гаррити пожал плечами.

— Боюсь, что единственного человека, способного помочь нам разобраться в этих записях, уже нет в живых, — заметил следователь. — Но в таком случае этот дневник представляет собой записи с данными, касающимися психиатрической практики доктора Селадора. Возможно, запись, предъявленная на этом судебном заседании, вполне может иметь и более простое толкование. Слово «опасный» может иметь множество значений в различных контекстах. Возможно даже, что объяснение, которое дал нам доктор Десейн, является правильным.