Александр Казанцев - Арктический мост

Но Амелия ничего не хотела замечать.

Она взяла из ящика на столе мужа сигару и ловко обрубила ее кончик стоявшей на столе крохотной гильотиной.

- Герберт, я недовольна тобой. Вот уже три дня ты не обедаешь со мной.

- Извини, дорогая! Я так занят все эти дни... Даже теперь.

Амелия двинула бровью. Губки ее капризно надулись. Она хотела топнуть ножкой, но вместо этого сделала грациозное движение и ласково прильнула к мужу: - Герберт, ты не должен забывать меня... Ты говорил своему секретарю что-то об автомобилях, о деньгах... Я могу позвонить отцу. Хочешь? Но ты обещаешь каждый день обедать со мной. Вечер должен быть нашим.

- О да, дорогая! Но я еще раз прошу тебя не заниматься моими делами. По прямому проводу с директором Концерна я могу поговорить и сам.

Амелия вздрогнула. Она посмотрела на Кандербля. Его длинное лицо выражало нетерпение и досаду.

Вот так всегда! Дела и только дела! Она всегда мешает ему. Помощь ее не нужна. Она эксцентрична и мила, как никогда, а этот чурбан только раздражается. Неужели показать свои коготки? Скажем, временно прервать финансирование Туннель-сити?

Герберт Кандербль устало опустился в кресло. Ну, что ей еще надо от него? Он, кажется, дал ей свое имя. Не может же он отдать еще и свое время! Оно слишком дорого стоит.

Амелия ненавидела работу мужа. Она презирала теперь технику в тысячу раз больше, чем тогда, когда пыталась бороться с ней при помощи Лиги борьбы с цепями культуры.

Сознание, что техника - ее соперница, бесило ее. Но с Гербертом надо было постоянно сдерживаться. Ах, какие разные бывают мужчины!

Взять хотя бы отца, Герберта, наконец, Майка...

Амелия неестественно засмеялась: - Право, ты заставляешь меня думать, что у тебя в подводном доке живет какая-то сирена. О, если бы я ее знала!

Кандербль погрузился в бумаги. Амелия села на ручку его кресла и продолжала болтать: - Неужели ты не можешь меня брать с собой? Под водой, наверное, ужасно интересно! Верь мне, я умею разбираться в делах.

Кандербль раздраженно отодвинул от себя бумаги.

- Женщина никогда не сможет понять техники! - резко сказал он, вставая.

Вошел инженер Мейс, секретарь Кандербля. Он мрачно посмотрел на Амелию и голосом, в котором чувствовалось подражание патрону, доложил: - Сэр, только что с пассажирским басом прибыл инженер из Москвы. Я думаю, что вам следует его принять.

- Инженер из Москвы? - оживился Кандербль.-Просите сюда этого русского инженера. Моя дорогая, - обратился он холодно к жене, - я должен поговорить с этим инженером наедине. Вероятно, есть что-нибудь от мистера Стэппена Корнейва. Это очень важно для меня. За Эндрью Корнейвом трудно угнаться.

Амелия капризно пожала плечами и, резко встав, вышла из кабинета. Но, оказавшись в соседней комнате, она с отвращением выбросила толстую сигару и прикрыла за собой дверь, оставив небольшую щелку. Прильнув к ней глазом, Амелия увидела, как в кабинет Кандербля вошла закутанная в доху фигура.

Секретарь помог снять тяжелую меховую одежду.

- Я очень рад, сэр, что вы приехали в Туннель-сити. Если я правильно понял телеграмму мистера Корнейва, вы прибыли изучить опыт нашего строительства и получить от нас техническую помощь.

- Нет, сэр, - раздался звонкий девичий голос.

Амелия вздрогнула. Она видела, что ее муж низко наклонился над изящной фигуркой. Меховое одеяние, делавшее вошедшую огромной, лежало теперь на стуле.

- Я командирована для оказания вам технической помощи.

- Мне? Технической помощи?

- Я приехала по поводу ракетных якорей.

- Якорей? - удивленно повторил Кандербль. - Но ведь по этому вопросу мы ожидали самого мистера Седых. Нам даже сообщили, что инженер Седых уже выехал к нам.

- О, нет, если вы имели в виду моего отца, то он тут ни при чем. А инженер Анна Седых - это я, - отрекомендовалась приехавшая.

"Женщина!" - воскликнула мысленно Амелия, и ее отполированные ноготочки врезались в ладони.

ГЛАВА ПЯТАЯ

НОВЫЙ ГОД

Накануне Нового года в подводный док к Андрею Корневу приехал Сурен Авакян. Он привез с собой большой пакет и многозначительно подмигнул: Приехал с докладом о строительстве береговых атомных станций. А пока Новый год встречать будем. Понимаешь?

Собрались в "квартире" Андрея, в просторной каюте, представляющей собой правильный цилиндр, покрытый теплоизоляционным слоем и тисненой кожей.

Сурен объявил себя тамадой и теперь проявлял кипучую деятельность: хватался за бутылки, открывал консервы, настраивал приемник на Москву.

Андрей встречал гостей. В числе других были Денис Денисюк и самый молодой из присутствующих- Коля Смирнов, любимец Андрея, электросварщик, применивший свой новый метод сварки и зачисленный в штат туннельного комбайна.

Дверь открылась, и появилась полная блондинка с быстрыми веселыми глазами и задорным носиком.

- Я не опоздала? - спросила она. - Какой сейчас год?

- Женщина! Настоящая подводная женщина! - Сурен застыл с бутылкой шампанского в руке.

- Конечно, женщина! И притом старая знакомая, - улыбнулся Андрей. Помнишь, Сурен, корабельный госпиталь, где я лежал?

- Постой, постой, подожди. Ва! Корабельный врач!

- Нет! Нет! Теперь уже не корабельный, а врач подводного дока Елена Антоновна. - И женщина дружески протянула Сурену руку.

Но Сурена ждал новый сюрприз. Вошла еще одна женщина. Заметив, как она робко жмется к стенке, Сурен сразу же устремился к ней.

- Почему прячешься? Первой не хочешь быть? - И он потащил упирающуюся девушку на середину.

- Что ты, что ты? - загремел сзади Денис. - Как это наша Нина не хочет быть первой! Она у нас все время первой была, пока вот этот вот... - и Денис показал глазами на Колю Смирнова.

- А? Соперники? - радостно закричал Сурен. - Это ты, что ли, ее победил?

- Да вот третий день держусь, -скромно сказал Коля.

- Только третий день? Ну, ты не тужи... еще дня два продержишься. Нина, поди сюда. Расскажи, почему отстала?

- Не пойду!- мотнула головой Нина и отошла.

- Ну, не ходи! - засмеялся Сурен. - Но вот что, состязатели. Вы про Америку слышали? Док у них не в шестьсот метров, а в полмили. Они по туннелю не на поездах, а на автомобилях шпарят. Они к Северному полюсу скорее нашего приехать могут. Понимаешь? Вот это состязание! Так что, пожалуйста, больше ссорьтесь. Злее будете!

- Не поддадимся! - засмеялся Коля, - Насчет автомобилей американцы, может быть, и горазды, а вот насчет электросварки... Как вы думаете, Нина?

Нина тоже засмеялась.

- Тише вы там,-пробурчал Денисюк, сидевший у радиоприемника. - В Москве Красную площадь включили.

Все смолкли и невольно встали, глядя на приемник, подтянутые, серьезные. Только Коля и Нина смотрели друг на друга смеющимися глазами.

Слышался шум автомобилей, проезжавших мимо Спасской башни. И оттого, что шорох шин раздавался здесь, в цилиндрической комнате, на глубине ста метров подо льдом, каждый из присутствующих чувствовал себя особенно торжественно. И бесконечно знакомый мелодичный звон не казался сейчас обыденностью, хотя каждый слышал его сотни раз.