Александр Казанцев - Модель грядущего (Купол надежды - 2)
- Название:Модель грядущего (Купол надежды - 2)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Казанцев - Модель грядущего (Купол надежды - 2) краткое содержание
Модель грядущего (Купол надежды - 2) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Аэлита подумала, что доктор говорит это уже во второй раз.
Анисимов остался в палате один. Аэлита то и дело заглядывала через дверное окошечко, боясь войти и разбудить.
Когда академик открыл глаза, то обнаружил, что лежит в незнакомой тесной палате. Вместо окна в парк немецкого госпиталя, где гуляли выздоравливающие, здесь виднелся квадратный иллюминатор с винтами для его задраивания наглухо.
Где же недавние видения? Аэлита, Танага, Шварценберг? Впрочем, профессор, кажется, не появлялся. Но где Шульц, Мишель?
Нет ничего сложнее процессов, происходящих в мозгу человека. Травма может изменить взаимодействие нейронов, и в результате: мнимая действительность, потеря памяти, безответственные поступки или слова...
Но, проснувшись, Анисимов после сумеречного затемнения, почувствовал в себе необыкновенную ясность ума - и вовсе он не в немецком госпитале, а в судовом лазарете ледокола!
Но почему он говорил с Аэлитой? Или это тоже ему пригрезилось?
Дверь открылась, и Анисимов увидел Аэлиту в ладно обтягивающей ее фигурку меховой одежде. И совсем не привидение, а живую, ласковую. Какой необычный разрез глаз, какое чудесное лицо! Она, милая, родная!
И сразу, как от толчка, он вспомнил все.
Они со Спартаком прошли в глубь Малого Грота, чтобы убедиться в исходе эксперимента - свод выдержал. Рабочие почти все уже ушли. Задержались лишь немногие, приветствуя командора.
И вдруг электрический свет погас...
Когда-то черной осенней ночью молодого профессора Анисимова заставили спуститься в бомбоубежище. На пустынных улицах Ленинграда - полное затемнение, дом давно без электричества. В подвал пробирались ощупью. И тогда загрохотало вокруг, как в ночном лесу во время грозы. Но там хоть молнии ослепляют. А тут лишала зрения тьма. И казалось, все дрожит и рушится кругом: этажи, стены, сама земля. Оглушали невидимые взрывы бомб и близкая артиллерийская пальба.
И эта давняя картина ожила в сознании академика здесь, в искусственном гроте, где непроглядная тьма громыхала, дробилась, оглушала.
"Рушится свод, - успел подумать Анисимов. - Грот нельзя строить под единым сводом!"
Потом Анисимова больно ударило в плечо, задело голову, и он упал, потеряв сознание.
Он уже не видел, как Спартак, заваленный вместе с ним льдинами, уперся плечом в одну из них, чтобы не дать ей раздавить академика. Фонарик на поясе Спартака освещал их ненадежное убежище - подобие шатра, образованного льдинами.
Аэлита смотрела на Анисимова, и глаза ее лучились:
- Николай Алексеевич! Наконец-то! Я так ждала!
- Я долго спал?
- Меньше, чем Спартак, но часов шестнадцать спали.
- Я видел вас во сне.
- Нет, Николай Алексеевич, вы не во сне меня видели. Я, вот как сейчас, была с вами. Честное слово!
- Я допускал это. Гипотетически, - и он замолчал.
Больше всего Аэлита беспокоилась, что он спросит, как она тут оказалась? А он не спрашивал. Она боялась, что московские неприятности станут для него новыми потрясениями. И потом... потом Аэлите не хотелось признаваться Николаю Алексеевичу, что она прилетела сюда не просто к нему, а по поручению секретаря парткома.
- Я помню все, - сказал Анисимов как бы после раздумья.
- Все? Все? Честное слово?
- И даже последние ваши слова в ответ на безответственное предложение в бессознательном состоянии.
- Как вы можете так! Я все глаза проплакала, думая о вас.
- Значит, не забыли?
- Я? Никогда!
- Не люблю этого слова, В нем заложено отрицание. Куда лучше всегда.
- И я хочу всегда, всегда... с вами.
- Значит - не утешение умирающему?
- Нет! Это планы живущих!
- Это хорошо звучит. Наклонитесь ко мне. Вот так.
- Ой, Николай Алексеевич! Вы, значит, в самом деле поправляетесь! Я так счастлива!
- Что же мне тогда говорить? - ответил он ее словами, прозвучавшими когда-то при первой их встрече на фоне Эльбруса.
А о том, почему Аэлита оказалась на корабле, так и не было сказано ни слова.
И только когда Анисимов окончательно поправился и Танага заявил, что "чрезвычайно доволен его судьбой", Аэлита появилась в палате, смущенная и сама не своя.
- Ну что еще? - сидя на койке, с улыбкой спросил Анисимов, деланно хмуря брови и снова любуясь Аэлитой.
- Я должна признаться вам...
- Нет! Это я должен вам признаться, став на колено. Я уже могу, - и он сделал движение, но Аэлита удержала его:
- Вы шутите, а я серьезно. Вот, - и она протянула письмо.
- Что это?
- Письмо от партийного комитета вашего института.
- Как? Разве почта работает? Почему без марки? Доплатное?
- Да. Почта - через космос. И почтальон перед вами. Или, вернее, нарочный.
- Нарочный? Нарочная? - повторял Анисимов, вертя письмо. - Нарочная вы! Вот вы кто, родная моя.
Он разорвал конверт и пробежал письмо глазами.
Он обладал завидным даром фотографического чтения, воспринимая весь текст сразу, не прочитывая его слово за словом, строка за строкой.
Академик нахмурился и вцепился рукой в бороду, зажал ее в кулак.
- Я не знал, что вы приедете, я бы сбрил, - вдруг непоследовательно сказал он, стараясь скрыть овладевший им гнев.
- Ну вот! Вы рассердились. Я так этого боялась.
- А вы думаете, я не должен был сердиться? Нонсенс!
- Нет. Я про себя. Вы могли на меня... Честное слово!
- Это за что же? - строго спросил Анисимов.
- За то, что я не просто к вам прилетела, как к дорогому мне человеку, а с поручением.
- Ну, знаете ли, девочка моя! Вы произнесли, как мне показалось в бреду, золотые слова Льва Толстого.
- Я могу их повторить: "Любить - значит жить жизнью того, кого любишь"!
- Так разве это не моя жизнь! - потряс письмом академик. - Ваш поступок для меня лучшее доказательство осуществимости моих несуразных мечтаний.
- Да? - робко прошептала Аэлита.
- Можно понять юных влюбленных, готовых на все, чтобы свидеться. Но насколько ценнее, значительнее готовность подняться хоть к звездам, чтобы защитить дело близкого человека. Я не ошибся?
- Нет, Николай Алексеевич, нет, милый, не ошиблись! Нет у меня никого ближе вас.
Они сидели друг против друга и зачем-то передавали из рук в руки письмо из Москвы.
Глава восьмая
ПОВЫШЕНИЕ
Дама-референт, сидевшая в приемной директора института, позвонила в партком Нине Ивановне Окуневой и передала, что профессор Ревич просит, если у нее нет более важных дел, заглянуть в кабинет директора.
Нина Ивановна давно ждала этого разговора, от которого Ревич под всякими предлогами уклонялся. После радиограммы Аэлиты из Антарктиды о случившемся там несчастье она не могла найти себе места, мысленно упрекая себя за бездеятельность, за то, что не использует прав партийного руководителя, не оправдывает занимаемого ею поста. Теперь сам Ревич приглашает ее. И она выскажет ему все напрямик и заверит, что Анисимов, как бы далеко он ни находился, не останется равнодушным к его бесчинствам, к разгону сотрудников, закрытию лабораторий, изменению тематики института во имя схоластической чистой науки. Она признается ему, что они с заместителем директора в отсутствие Ревича отправили Аэлиту в Антарктику к Анисимову. Ее не вернуть!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: